Эпилог

Но тут, я запрыгнул на стол, и, испугавшись, Ливви отпрянула назад, врезаясь спиной в стену. Спрыгнув на пол, я поймал ее в ловушку.

– Попалась.

Ливви тяжело дышала. Я обожал смотреть на то, как она смеялась в то время, как изо всех сил старалась этого не делать. Несмотря на ее очевидную красоту, она часто корчила ужасно смешные рожицы.

– И что ты собираешься делать?

Она обернула ручки вокруг моих плеч, внезапно став очень кокетливой.

– Все, что захочу.

Я целовал ее губы, пока она мне не открылась. Проникая в нее языком, я чувствовал удовлетворение от того, как она стонала, потираясь об меня своим обнаженным телом. Мысли о том, что я ее чуть не потерял, было почти достаточно, чтобы я разозлился. Однако, если близость с Ливви меня кое-чему и научила (а научила она меня многому) - у меня, практически, не получалось злиться, когда она оказывалась в моих объятиях.

За прошлые недели я узнал, что Ливви нравились несколько жесткие игры. И если не анализировать, то по мне такой расклад был в самый раз. Ей нравилось, когда я удерживал ее, и когда был сзади. Ей нравилось, когда я говорил ей, что делать. Ей нравилась порка. Правда, в основном, ей нравилось кончать. И ей было без разницы, как это происходило - лишь бы было. Кроме того, это помогало снять мое напряжение.

Я отступил назад, поглаживая свой член, наслаждаясь тем, как глаза Ливви следили за моей рукой. Ей, и вправду, нравилось за мной наблюдать (при условии, что в кровати другой женщины со мной не было). Губы Ливви были опухшими от поцелуев, и, облизнув их, она стала ждать. Я был просто обязан скоротать это ожидание.

– Положи руки на стол и расставь ноги.

Ее губы растянулись в порочной улыбке.

– Да, Калеб.

Ливви быстро приняла нужную позу.

Проведя рукой по ее длинной, черной, как смоль копне волос, я понял, что когда-нибудь оберну ими свой член и кончу на них.

Убрав волосы в сторону, я возобновил свои прикосновения к ее спине, и улыбнулся, когда опустив грудь ниже, Ливви приподняла свой зад. Скоро я доберусь до него, но для начала мне бы хотелось без спешки изучить ее всю. В этом положении, ее груди казались тяжелее, полнее. Я ущипнул их, и Ливви хныкнула.

Я ущипнул ее клитор, и она простонала. Ее всхлипы и стоны были пищей для моей темной души.

– Ты готова к порке?

Это был не совсем вопрос - скорее предупреждение. Сделав глубокий вдох, Ливви медленно выдохнула. Ее дыхание сбилось от предвкушения.

– Да, Калеб.

– Опустись грудью на стол и возьмись за его края.

Я терпеливо ждал ее подчинения.

Прекрасная кожа Ливви была лишена недостатков. На ее изящной спине не было никаких шрамов. Она избежала моей участи, и я был безмерно за это благодарен.

Прижав ее одной рукой к своему бедру, второй я нанес первый удар. Звук эхом отдался в тишине. Ливви ахнула, но в остальном, осталась безмолвна. Я смотрел, как ее кожа стала розовой на том месте, где побывала моя рука.

– Уже розовая, зверушка. Как думаешь, сколько потребуется шлепков, чтобы сделать твою попку ярко-красной?

– Не знаю, Калеб, - тихо произнесла она. Ее ноги дрожали.

– Может, нам следует узнать?

Кончиками пальцев я провел по отпечатку своей ладони. Ливви снова хныкнула.

– Если это то, чего ты хочешь, Калеб.

Я улыбнулся про себя. Я знал, что был свихнувшимся сукиным сыном. А Ливви делала меня еще и счастливымсукиным сыном.

Я обрушил на нее еще два удара - один за другим. Вцепившись руками в стол, Ливви не стала сжимать свой зад. Практика, практика, практика.

– Тебе хорошо, Котенок?

Мое собственное дыхание участилось, а возбуждение снесло мне крышу. Голос Ливви наряду с ее извиваниями, толкали меня к высшей точке желания.

– Да, Калеб. Пожалуйста, еще.

Я зашипел и в быстром темпе шлепнул ее еще четыре раза. Попка Ливви под моими пальцами ощущалась горячей. Она приподняла свои ноги, извиваясь на столе.

– Уже становится ярко-красной, зверушка.

Я задыхался.

– Опустись на полную стопу, иначе поплатишься.

– Да, Калеб, - прошептала Ливви.

Она была близка к тому, чтобы расплакаться, и больше не могла терпеть. Мать его, да я и сам больше не мог терпеть.

Своими разгоряченными пальцами, я принялся сзади ласкать ее киску. Простонав, Ливви расставила свои ноги еще шире.

– Ты невозможно влажная, Котенок. Тебе, должно быть, и впрямь, нравится порка.

Скользнув в нее указательным пальцем, я начал медленно двигать им вперед-назад. Ливви задрожала.

– Это мне нравится гораздо больше. Пожалуйста, еще. Жестче.

В меру своих возможностей, она задвигала бедрами, все еще находясь в моей хватке. Ливви сама доставляла себе удовольствие моим пальцем.

– Сейчас ты ведешь себя как плохая зверушка, Котенок. Не тырешаешь, когда тебя трахать.

Когда движение моего пальца замедлилось, из Ливии вырвался стон разочарования. Я улыбнулся.

– Кторешает, Котенок?

– Ты, Калеб.

Успокоившись, она расслабилась. Она была миром моего удовольствия, и добровольным соучастником моей нравственной развращенности.

– Правильно, Котенок. Я.

Шлепнув ее еще три раза, я услышал тихий всхлип. С нее было достаточно. С меня тоже. Встав позади нее, я приподнял ее бедра и стал опускать эту влажную киску на свой член, пока не погрузился в нее до самого основания.

– О, Господи! Пожалуйста, Калеб.

Тут же воспользовавшись наличием стола, Ливви стала отталкиваться от него, насаживаясь на меня сама. Это было настолько приятно, что я временно лишился самоконтроля. Такой секс не мог продлиться долго. Не то, чтобы кому-нибудь из нас двоих это было нужно. Я хотел власти, а Ливви хотела сдаться. Собрав оставшиеся силы, я лег на нее сверху.

Мои более шести футов роста (пользуюсь футами для вашего удобства, но тебе, и правда, пора переходить на метрическую систему, Америка) возвышались над пятью и шестью десятыми футами Ливви. Я накрыл все ее тело, и чтобы не лишать ее доступа кислорода, оперся на локоть, второй рукой схватившись за другой край стола.

– Хочешь жестче, зверушка? Я тебе это устрою.

Двигая своими бедрами, я глубоко проникал в ее тело, почти выходя, но затем возвращаясь обратно, заставляя Ливви хныкать каждый раз, когда подаваясь вперед, дарил ей всего себя. Мы оставались в этом положении до тех пор, пока мой локоть не начало саднить, и мы оба не стали обливаться потом, после чего я перевернул нас так, что Ливви оказалась на мне, объезжая меня до нашего общего освобождения. Впоследствии, она так и уснула на мне сверху, с моим - уже смягчающимся членом - внутри себя. Всякий раз, когда кто-нибудь из нас шевелился, из нее вытекала сперма, но мне было все равно. Я был чертовски счастлив.