Эпилятор

– Да, господин.

– Правитель Камбор просил меня узнать живы ли его друзья Геррим и Каранча?

– Вечно второй послал их на стены города Вень в самом начале. Каранча убит, а Геррим тяжело ранен. Его сбросили со стены. Он без сознания со сломанными ногами и лежит в пятой телеге.
– Я подумал, добавил еще рокота в голос.

– Сейчас я отпущу тебя. Ты вернешься и будешь, чем можешь, помогать Герриму. Если он умрет - умрешь и ты. Если нужно, вынесешь его на носилках или на своей спине. Правитель вознаградит тебя. Щедро. Всем своим друзьям перескажешь то, что я тебе сообщил, и добавишь, что моя цель одна - убить Вечно второго. Как только он умрет, я могу принять вашу капитуляцию, а новый шах Лирея не будет вам мстить. Однако, пока Второй прячется за вашими спинами, я буду уничтожать всех, кто мне мешает. Если Вечно второй останется жить, я готов уничтожить всю армию. Всех до единого… В том числе и тебя. Ты понял меня, солдат?

– Да господин. Я сделаю все, что нужно.
– Я кивнул, достал нож и разрезал веревки у него на руках.

Вскочил в седло, махнул рукой, указывая куда ему нужно бежать, дождался пока пленник не вылезет из оврага и двинулся в противоположном направлении, забирая по большой дуге в сторону дороги.

Ну, вот, 'крот' запущен в курятник. Посмотрим завтра, как мое слово и дело отзовется.

В этот раз я добрался до места стоянки еще быстрее, чем вчера. По уже заведенной традиции на кургане подхватил Аллу в седло и довез до поляны. Соскочив на землю и расседлав коня, решил не суетиться, лечь пораньше спать, а закусить, тем, что осталось со вчерашнего дня.

Сел по-турецки скрестив ноги на снятое с коня седло и с удовольствием стал наблюдать, как хлопочет моя девочка. А Аллу порхала, как птичка, и приличный ужин был готов уже через полчаса.

Попробовал наваристую уху, от которой склеивались губы, кусочки форели горячего копчения на ольховых щепочках с добавлением ароматных травок, жареную крякву фаршированную пшеном и истекающую жиром. Затем зацементировал все это крепким душистым чаем, подобрел душой и отвалился от костра, как насосавшийся крови клещ.

Под пологом тоже произошли изменения. Аллу накосила травы и устроила под медвежьими шкурами настоящую перину, которая к тому же распространяла аромат свежескошенного сена и терпкий запах полыни. Лепота. Жить хорошо и жизнь хороша.

Такую инициативу надо поощрять и, как только, помыв посуду, моя красотка нырнула ко мне под бочек, я устроил праздник души и тела - выдал четырехкратный салют. После чего провалился в сон, как убитый.

Утром третьего дня я сообщил своей спутнице, что, возможно, сегодня армия сложит оружие, и мы сможем спокойно с победой вернуться в город. К этому девушка отнеслась без восторга. Ей явно нравилась экстремальная жизнь в пампасах и все атрибуты нашего совместного времяпрепровождения, а степень доверия и преданности в глазах просто зашкаливала за черту. Скажи я ей кинуться с обрыва, как породистая овчарка, прыгнет, не раздумывая.

Выехал я рано и в этот раз не стал утруждать себя обходными маневрами. К моменту, когда добрался до армии, войска еще стояли на месте. Судя по всему, мой подсыл, может сам того не желая, постарался по полной программе. Благо дурные вести легли на уже хорошо унавоженную трупами почву.

Воины собрались кучками в одном месте и активно обсуждали последние новости. Я решил какое-то время им не мешать. Съехал с дороги, встал на вершине холма, как наглядное напоминание того, что от судьбы не уйдешь.

Разборка среди армейских продолжалась еще около часа. Затем солдаты разделилась на две неравных части. Основная масса отошла по дороге в сторону, а на месте осталась маленькая группа из двадцати человек. Среди них я разглядел серую хламиду Вечно второго.

Эта кучка вояк решила меня атаковать по принципу - погибаю, но не сдаюсь. Взяла на изготовку оружие и двинулась в моем направлении. В свою очередь, я направил шагом каурого им навстречу. Главные остатки армии, как зрители в театре, с напряжением и неподдельным интересом следили за развитием событий.

Среди атакующей группы имелось три арбалетчика и я их снял, как наиболее опасных, пятью стрелами метров с двухсот пятидесяти. Причем два раза не попал. Но только потому, что поганый гнус-симбионт прикрывал их и ухитрился отбить две стрелы. Когда до отряда осталось пятьдесят метров, начал методичный отстрел. Совершенно закономерно, что, как только расстояние сократилось до двадцати метров - в живых остался только один Серебряный.

Я перешел на следующий уровень и ускорился раза в три. В этот момент Вечно Второй дико закричал и решил по максимуму сократить расстояние, понимая, что только в ближнем бою у него есть некоторый шанс на победу. Он большими прыжками кинулся ко мне, размахивая мечом. Мой лук заработал на пределе возможностей. Не успевала еще тетива щелкнуть о рукавичку, как я уже тянул ее для нового выстрела. Получилась очень высокая скорострельность, почти как у электрического пулемета. И, если на пятнадцати метрах гнус успевал отбивать стрелы, то на десяти - пропустил первую в плечо, а на пяти - я его истыкал, как подушечку для иголок. Финита.

Подъехав к бившемуся в конвульсиях телу, спрыгнул на землю, вынул меч, отрубил голову и серебряный протез. Подхватил обрубки и сунул в мешок. Череп и протез будут к месту на витрине музея храма Света и Тьмы.

От основной части армии отделились три человека и без оружия направились ко мне. Среди них был и 'крот'. Он замыкал группу. Вернувшись в седло, я остановил коня, демонстративно убрал лук в налучье и стал ждать.

Двое матерых вояк и мой агент влияния остановились метрах в шести. Вперед выступил самый старый ветеран и упал на колени. Его примеру последовали остальные двое, а затем и вся армия. Усатый вояка, склонив голову, прохрипел.

– Прости нас Черный. Мы будем верны Правителю Камбору.
– После тягостной паузы мой каурый всхрапнул и я ответил, добавив металла в голос.

– Прощаю. Возвращаясь в столицу, город Берес обойдете стороной. Разрешаю оставить в городе тяжело раненых. Все мои стрелы, даже сломанные, соберете и передадите в храм. И берегите Геррима. Понятен приказ?

– Да, Черный, мы не обманем тебя.

– Ну и хорошо, что не обманем, - буркнул себе под нос и добавил громче, - с Богом, Аминь.
– Вояки и парнишка поднялись на ноги, повернулись и направились обратно.

А остаток войска, догадавшись, что все вроде утряслось, в лучших традициях дешевой американской киноиндустрии, стал демонстрировать бурную радость. Ну, может быть, этот 'happy end' отличался тем, что никто не бросал вверх бейсболки. И не слышалось за кадром дружного смеха и хлопанья в ладоши суфлеров - так, чтобы и последнему американскому дебилу было понятно - это очень смешная сцена и нужно выразить свой восторг и радость. Я сплюнул, пришпорил каурого и направился обратно по дороге, а за спиной еще долго были слышны восторженные вопли…

Как только армия пропала из виду, за первым перелеском, съехал на обочину и рысью пошел по степи с расчетом подстрелить чего-нибудь вкусненького на обед. Стрел у меня еще оставалось в избытке.

Двигался я от перелеска к перелеску, внимательно осматриваясь прежде, чем выйти на открытую местность.

Через полчаса, такая тактика дала свои результаты. Из-за кустов очередной рощицы разглядел типичную картину гона косуль. Два матерых самца метров за двести от меня выясняли отношения. Драка была жестокой, а возбужденное 'чуфырканье' слышно на большом расстоянии.