Эпоха больших надежд
Шрифт:
В общем, лично меня современный глянец ничем не может зацепить. Может быть, дело в том, что я повзрослел и мне уже неинтересно все это. Я не вижу, чтобы появлялись новые «Птючи» и «ОМы», а я по ним очень скучаю. Для меня это была большая энциклопедия жизни.
От составителей
Глянец нулевых оказал влияние и на нас! Мы полистали «Птюч» и «OM», вдохновились и издали собственный цифровой журнал. На его страницах вы найдете инструкцию, как вернуться в нулевые, карту клубов, где лучшие тусовки, подборку фильмов, которые спровоцируют мощную волну ностальгии и много всего еще. Журнал ждет вас по QR-коду ниже.
2.3. Возвращают физическую близость, объятия и поцелуи
?
Цитата
13 февраля 2022
За два года пандемии и локдаунов люди стали меньше общаться друг с другом, чаще держать дистанцию и реже вступать в физический контакт — жать руки, целовать в щеки и раскрывать объятия при встрече.
<…>
Исследовательская компания YouGov провела опрос среди американцев. У респондентов спросили, собираются ли они вернуться к рукопожатиям после того, как пандемия закончится. Сразу 31% сказали, что нет. Меньше половины — 43% — ответили, что да. А 26% затруднились предположить. Спустя полгода YouGov провели еще один опрос на эту тему. Доля тех, кто не готов вернуться к рукопожатиям в принципе, сократилась, но осталась высокой — 25%. При этом стало больше сомневающихся (28% респондентов).
<…>
Что же в России? Если верить опросу ВЦИОМа, россияне тоже изменили свои привычки. С приходом коронавируса доля жителей страны, которые регулярно приветствуют своих друзей и родных поцелуем, снизилась в полтора раза — с 40% до 27%. Также россияне стали значительно реже жать друг другу руки при встрече (было 50%, стало 38%) и обниматься (42% против 55% годом ранее).
<…>
Так ли уж нам важны все эти прикосновения? Очень важны. И дело не столько в растерянности, которую мы теперь можем испытывать во время приветствия. Начнем с того, что прикосновения — первое, с чем сталкивается человек после рождения. Это базовый язык, который помогает устанавливать связи задолго до того, как ребенок научится говорить.
?
Переведенная цитата из статьи Изабель Слоун «The Return of Indie Sleaze Style» в журнале Harper’s Bazaar
12 января 2022
Как выяснилось, хипстерский стиль не умер, а просто затих. Хипстерская эстетика, которую теперь называют «indie sleaze» (переводится как «инди-гламур» или «инди-глазурь» — прим. составителей), вновь обрела популярность. Циклы трендов ускорились до такой степени, что «крутые ребята из авангарда» теперь боготворят время, которое закончилось всего лишь 10 лет назад. Вирусный TikTok, созданный прогнозистом трендов из Бруклина Мэнди Ли, предполагает, что существует «непристойное количество доказательств» того, что эстетика возвращается. В том числе он ссылается на фотографию папарацци, где Белла Хадид изображена в проводных наушниках. Но доказательства простираются гораздо дальше. Маргарет Куэлли в кружевных носочках на лодыжках привлекает внимание на последней обложке журнала HommeGirls. (Снимки сделал Кас Блэкберд, фотограф, который активно работал во время первой итерации инди-слиз). Кирстен Данст появилась на обложке журнала Architectural Digest за ноябрь 2021 года в черных леггинсах длиной до щиколотки и в богемном платье. А пользователи TikTok поют дифирамбы «винтажному» American Apparel (американский магазин одежды, популярный в конце нулевых — прим. составителей).
<…>
В каком-то смысле инди-слиз — это не отчаянное желание повеселиться с пред-пандемическим азартом, а ностальгия по миру, в котором все еще можно жить дешево, практически ни на что.
<…>
Кроме того, эта эстетика ощущается как прямой отказ от метавселенной, которую Марк Цукерберг пропагандирует как следующий этап человеческого развития. Если верить ему, будущее человечества предполагает сидение в одиночестве в комнате с гигантской гарнитурой и «взаимодействие» с миром через полностью виртуальный интерфейс. Согласно одному из текстов The New York Times, «Метавселенная окажется еще одним удушающим одеялом технологий, изолирующим людей друг от друга и от чувственных удовольствий реальной жизни». Инди-слиз говорит: «К черту это!» — и выходит из дома без мобильного телефона, чтобы посмотреть DIY-шоу в чьем-то подвале. Инди-слиз побуждает ощущать мир таким, каким он был до того, как все стало совершенно несостоятельным, до того, как истощение и безнадежность стали неотъемлемой частью человеческого существования.
?
Елена Омельченко, социолог, директор ЦМИ НИУ ВШЭ в Санкт-Петербурге
Откуда сейчас такая популярность у лофт-пространств, открытых пространств, коворкингов? Зачем человеку с компьютером идти в многолюдное кафе и работать там среди шума? А оказывается, что все это очень важно — просто спиной чувствовать, что кто-то еще есть рядом. Это создание какого-то «вайба» — некой среды, пространства, где собираются свои, где ты чувствуешь себя включенным, где тебя принимают.
Кроме того, сейчас актуальны экологическое мышление, забота о животных, волонтерство. Молодые люди отказываются от подарков и просят вместо них сделать пожертвование в какой-нибудь фонд.
Мы подмечаем эти тренды — и все они говорят о том, что у молодежи есть запрос на теплоту, именно на теплоту. Мы же знаем, что подростковость, ранняя молодость — это период любви, влюбленности. В цифровом мире она все равно не реализуется полностью: остаются запросы, остаются ощущения. Все равно усиливается одиночество, особенно спровоцированное ковидом.И на эту беспомощность молодежи не обращают внимания. Видят вовлеченность в Интернет, в компьютер, но не видят усиливающегося одиночества и незащищенность молодежи. Государство сейчас, особенно политически, невероятно жестко — в том числе и по отношению к молодежи. Не знаю, почему не видит этого наша элита. Какие-то постоянные предписания, патриотическое воспитание, жесткие требования. А еще очень жесткая ситуация с поступлением, доступ к образованию все усложняется и усложняется. Родители при этом давят: «Готовься к ЕГЭ». Да и взросление в целом — очень сложный период. А послушаешь музыку Меладзе и, наверное, как-то полегче становится.
Жесткость, сухость и небезопасность окружающего мира подталкивают к компенсации. Появляется потребность в интимности, в приватности, в индивидуальном проявлении. Мы давно заметили, что у зумеров (да и у миллениалов тоже) вырос запрос на признание, на принятие, на обратную реакцию. Да, он формирует индивидуализм, но индивидуализм не только с точки зрения эгоизма, но еще и с точки зрения запроса на признание — признание профессиональных, творческих и личностных достижений. И этот запрос не реализуется через одни только ролики в TikTok, поэтому тоска по настоящему остается.
Излишняя цифровизация, которая есть сегодня, не заменит ощущения мира и дружбы. Я всегда очень критически и скептически относилась к этим моральным паникам, что компьютеры затянут молодежь. Ключевые человеческие ценности — поиски счастья, любви, смысла — и другие вещи, которые определяют направленность жизни, у современной молодежи те же, что и у молодежи предыдущих поколений. Молодым людям все так же нужна идея — куда идти, куда двигаться и ради чего. Для этого им нужен живой мир, живые люди, живое общение. И с одной стороны, исследователи говорят о том, что у современной молодежи снижается сексуальная активность. Но с другой стороны, мы видим, насколько сильно растет запрос на гендерные знания, на новую этику. Это совершенно закономерные вещи: когда закрывается один какой-то канал (или его умышленно закрывают), вместо него молодежь открывает другой. Молодые люди об этом думают, размышляют: им нужно четкое понимание своей идентичности, своего пути, своего места и смысла. Найти его исключительно с помощью цифрового пространства в любом случае невозможно. А в нулевых как раз был тот самый нецифровой и в полной мере физический мир.
Глава 3. Общественная жизнь нулевых глазами зумеров
3.1. «Все хорошо-стабильно-дальше-лучше»
ПОЧЕМУ ЗУМЕРЫ ВОСПРИНИМАЮТ НУЛЕВЫЕ КАК «КАКОЕ-ТО СВЯТОЕ ВРЕМЯ»
Женя Петроковская, студентка 1 курса магистратуры НИУ ВШЭ
Мне кажется, двухтысячные сейчас популярны во многом из-за пандемии, потому что пандемия вызывает у нас очень гнетущее, очень серое настроение. И нам хочется из-за этого вернуться куда-то, где все было прекрасно, где было ярко-красочно-красиво. И это время для нас — это как раз двухтысячные. Это время с очень яркой, очень сумасшедшей одеждой, это время очень красочной, очень интересной музыки.
Илья Заикин, в этом году закончил бакалавриат НИУ ВШЭ
У меня есть личное ощущение, что девяностые были жесткие, авантюрные, а потом пришли нулевые — и все более или менее успокоилось. Пошло какое-то развитие, перенятие чего-то нового с Запада, причем речь не только о России. Появилось ощущение, что теперь все будет спокойно, но при этом весело, прикольно и задорно, несмотря на все обстоятельства. Есть ощущение, что нулевые — это мирное время, когда все стали получать больше денег и больше возможностей. И в том числе поэтому появился этот странный стиль нулевых, который сейчас везде отображается. Мы ностальгируем по чувству радости, спокойствия — и по непоколебимому чувству того, что все хорошо-стабильно-дальше-лучше. И это чувство назревает, пока какой-то кошмар творится в мире. Да, возможно, в нулевых тоже было жестко, но настоящее мы воспринимаем еще жестче.
Яна Лукина, журналист
Ностальгия по нулевым — это эскапизм. Нулевые, какими бы они ни были, на фоне супер нестабильных двадцатых кажутся каким-то святым временем. К тому же люди могут вспоминать это как время своей молодости, юности, детства — и думать: «Ой, как хорошо тогда жилось». Доллар был по 36 рублей, а еще можно было забронировать билет и полететь куда угодно совершенно спокойно. Это время кажется очень беззаботным: есть ощущение, что все тогда дико тусили, ходили в каких-то велюровых костюмах Juicy Couture. То есть была какая-то легкая и простая жизнь — хочется отмотать время и вернуться туда. Наверное, потому что это ближайшее такое спокойное, понятное время. И люди пытаются возвращаться, в том числе надевая одежду нулевых. Или даже не надевая, а просто рассматривая такие образы на подиуме. У тебя в мозгу в этот момент что-то перещелкивает, и ты думаешь: «О, это же как раз про нулевые, когда было так классно…» И дизайнеры своими коллекциями создают комфортное поле для таких приятных ассоциаций.