Эпоха мертвых, Начало. Том 1

Петр Валерьевич Братский в прошлом был главной и единственной неудачей Пасечника как начальника службы безопасности, отвечающего за сохранность и безопасность активов компании. Когда на горизонте черной тучей появился Петр Валерьевич, чиновник олимпийского масштаба, из когорты "непотопляемых", тех, которых переводят с места на место за неумеренную вороватость, но при этом каждое следующее место оказывается выше и "хлебней" предидущего, Пасечник попытался отбить наезд. Но не сумел. Петр Валерьевич проехал по нему как дорожный каток по молочному пакету. Петр Валерьевич мог так ездить по кому угодно в стране, и затем он с той же грацией прокатился по Александру Бурко, к вящему унижению Пасечника.

– Александр Васльевич, с охраной побеседовали?
– обратился к нему Бурко.

– Поговорил. Нормальные ребята, этого… - от указал пальцем на Братского.
–

… они терпеть не могут. Двоим есть о ком позаботиться, еще один хочет остаться.

– Что решили?

– А что тут решать?
– пожал плечами безопасник.
– Пусть едут все трое. Оставлять никого не будем. К ним у нас претензий нет, но и рисковать не хочется. Мало ли как обернется?

Братский замер, приоткрыв рот и тяжело дыша. Он вдруг понял, что сейчас всерьез решается его судьба.

– Что с женой будем делать?
– спросил Бурко.

– С супругой… семьи грех разлучать, верно?
– снова хищно улыбнулся Пасечник.

Супруга Петра Валерьевича, Елена Алексеевна Братская, была знаменита не меньше своего мужа. Крупная, вульгарняа и алчная тетка, любительница гигантских бриллиантов и вычурных платьев, с прической того типа, что в народе называют "вшивый домик", являлась настоящим вдохновителем вымогательских рейдов Братского, а заодно и главным потребителем добываемых в этих налетах материальных благ.

– Думаю, что вы правы.
– кивнул Бурко.
– Штрафная бригада?

– Именно. Штрафников у нас пока нет и вроде бы даже не предвидится, надо же и начинать когда-то? Вот их и пристроим. Как раз женская и мужская бригады создадутся.

Петр Валерьевич издал протяжный хрипящий звук. Он понял все, но был возмущен настолько, что сказать хотя бы одно слово не мог. Все сказал за него Бурко, обернувшись к Братскому перед тем, как покинуть его: - Придется работать, Петр Валерьевич. Выгребные ямы убирать и все такое.
– помолчал, затем добавил: - Старайтесь, а то я вас пристрелю. Лично.