Эпоха Возрождения

Однако наиболее мощным орудием подчинения умов послужило для ордена его активное участие в воспитании юношества. Причем содействовать делу образования Лойола предполагал фактически с момента основания ордена. Первый иезуитский коллегиум для учеников-мирян был открыт в Мессине на Сицилии в 1548 году. Вскоре, в 1551 году, была открыта Римская коллегия, у входа в которую красовалась табличка с надписью: «Бесплатная школа грамматики, гуманитарных наук и христианской доктрины». Через 4 года, в 1555 году, эта коллегия была признана университетом, который и поныне существует – это знаменитый Григорианский университет. В последующие столетия иезуитами было учреждено 24 университета и около 600 коллегиумов.

Иезуиты основали множество школ, стараясь при этом сделать образование максимально дешевым, а в идеале – бесплатным. Эти идеи несколько позже были развиты философами Просвещения, которые, как и иезуиты, уделяли много внимания распространению образования, хотя и с другими целями. Иезуитские школы предназначались для детей всех сословий, но главным образом в них учили сыновей знати и особенно одаренных детей. Конечно, можно обвинять орден в том, что его образовательная политика была направлена прежде всего на распространение идей общества. Но если задуматься, можем ли мы вообще представить себе школу, в которой бы не внушали ту или иную идеологию? Вольно или невольно школьные учителя открывают перед нами мир таким, каким его видят сами, и это касается не только иезуитов.

Итак, сконцентрировав свое внимание на образовании, иезуиты приобрели глубокое влияние на умы молодежи. Образование, которое они давали, было наилучшим из всего, что тогда существовало. И это подтверждается историческими примерами: так, иезуиты обучили Декарта математике лучше, чем он мог бы научиться ей где-либо еще. Хотя, конечно, конечной целью всех учебных заведений ордена была подготовка духовенства, воспитание мирян в духе благоговения перед авторитетом духовного сана. Орден учреждал в основном средние и высшие школы. В этих школах гуманизм был обращен на службу средневековой римской церковности. Учебные программы, составленные в 1584 году при генерале Аквавиве, своим гуманизмом очень напоминали планы евангелических школ, и потому подверглись порицанию со стороны испанской инквизиции и были отвергнуты папой Сикстом V. Иезуиты их переработали, и эти учебные планы все же были введены в действие, и, несмотря на определенные дополнения и изменения, можно сказать, что по этим планам учатся и в наше время.

Как и жизнь в ордене, школьная жизнь и преподавание также были регламентированы до мельчайших деталей. Даже в отношении вопросов, не относящимся к области веры и благочестия, учитель должен был отказаться от собственного мнения и следовать воззрениям признанных авторитетов. В высших классах иезуитских коллегий изучали философию и богословие, причем занятия велись на латыни. Подобно средневековым университетам, в качестве единственного руководителя в области философии иезуитами был принят Аристотель, в области экзегетики (учения о толковании Священного писания) – блаженный Иероним, а в области догматики – Фома Аквинский. Особое внимание в воспитании молодежи было обращено на развитие ораторских и диалектических способностей, ведь впоследствии, служа ордену, иезуиты должны убеждать, оспаривать, доказывать. Как тут обойтись без ораторского искусства!

Для развития талантов служили так называемые академические собрания, на которых воспитанники читали рефераты, произносили речи, защищали и оспаривали тезисы. Методы обучения, разработанные иезуитами, во многом применяются и в современной педагогике. Например, «академические собрания» позже превратились в практические занятия и семинары, защита и оспаривание тезисов легли в основу одной из самых распространенных «университетских игр», победители которой смело могут рассчитывать на успех в политической деятельности – речь идет об игре «Дебаты», получившей распространения во всем мире.

Как и само «Общество Иисуса», так и иезуитские школы были организованы по принципу строгой иерархии. В школе ученики высших классов служили учителями для низших классов. В отношениях учеников поддерживалась атмосфера соревнования. Каждый ученик имел своего соперника и в его же лице наблюдателя и доносчика. Так что устройство школ во многом повторяло устройство ордена. Строгий формализм, механическая дрессировка, предупреждение всякой самодеятельности и самостоятельности мысли – таковы основы иезуитской педагогики. При всем этом иезуитские школы в течение двух столетий пользовались доверием общества; даже протестанты отдавали туда своих детей, и такие люди, как Гуго Гроций и Декарт, считали их образцовыми. Из других орденов только ораторианцы во Франции, пиаристы в Италии и Польше могли соперничать с иезуитами на педагогическом поприще. Надо отметить, что и до сих пор «Общество Иисуса» имеет средние и высшие школы в Бельгии, католические университеты в Англии, Австрии и Северной Америке.

Источником могущества ордена являлось и миссионерство. Распространение христианства среди язычников было названо Лойолой одной из основных задач ордена, и в лице его соратника Франциска Ксаверия христианство приобрело одного из ревностнейших и неутомимейших своих миссионеров. Ксаверий стал первым иезуитским миссионером в нехристианском мире. Иезуиты достигли значительных успехов в распространении христианства в восточных странах благодаря тому, что считались с местными обычаями. В Китае астрономы-иезуиты М. Риччи, И.А. Шалль фон Белль и Ф. Вербист были приняты при императорском дворе. В Индии Р. де Нобили следовал образу жизни брахманов. Иезуитские миссионеры играли также важную роль в освоении Нового Света. Благодаря их усилиям в испанской и португальской Америке более миллиона индейцев-кочевников было собрано в оседлые общины, именуемые редукциями. Захватывающая история иезуитских миссий в Канаде отражена в многотомной хронике – «Донесения иезуитов». В той же

Северной Америке в 1637 году иезуит Ж. Маркетт сопровождал торговца мехами Л. Жолие, исследовавшего Миссисипи, а в конце XVII века другой иезуит, Э. Кино, составил карту юго-западной части Северной Америки.

Успехи иезуитских миссионеров, к сожалению для ордена, оказались недолговечными. В Китае, Японии, Индии, Африке они старались совместить христианские обряды и догматы с языческими обычаями и суевериями: они предлагали средства спастись, не перерождаясь внутренне, и сделаться христианином, не переставая быть язычником. Разрешая мнимообращенным в христианство разные виды идолослужения при условии оговаривания про себя, что поклонение относится к истинному Богу, иезуитские миссионеры сами становились похожи на жрецов, перенимали их обычаи, выдавая себя за христианских брахманов, бонз и мандаринов. В Ост-Индии они то подлаживались к знати, то выступали перед порабощенной чернью в качестве апостолов свободы. В Японии они приобрели приверженцев среди дворянства, враждовавшего с жреческой кастой; в Китае возбуждали к себе уважение в качестве землемеров и звездочетов, в испанских колониях Южной Америки они выступили в защиту униженных индейцев и в своем социально-теократическом государстве в Парагвае явились провозвестниками христианского завета любви к ближнему. Католический мир не мог относиться равнодушно к сомнительным и авантюрным приемам миссионерской пропаганды иезуитов, которые, к тому же, всячески вредили миссионерам из других орденов. В XVII и XVIII веках миссионеры августинского, доминиканского, капуцинского и других орденов, прелаты и папские легаты, прибывавшие «на место» для расследования иезуитских злоупотреблений, уличали иезуитов перед папским престолом в отступничестве от Христовой веры. Но осуждение папы не было опасным для «сотоварищей Иисуса» в столь отдаленных странах, а в крайних случаях они даже прибегали к заступничеству языческих властей. Например, в 1700 году они обратились с жалобой на папу к китайскому богдыхану, который решил спор в их пользу. В колониях, куда иезуиты являлись в качестве миссионеров, они вели также и торговые операции, дававшие большие богатства ордену.

Однако какова же была численность членов столь могучего ордена? Лойола изначально предполагал, что число членов ордена не должно превышать 60 человек, однако уже в 1543 году это ограничение было снято. И неудивительно. Создание ордена совпало со вступлением в 1534 году на папский престол Александра Фарнезе, принявшего имя Павла III. Новый папа взял курс на обновление монашеских орденов и поощрение появления в них новых инициатив, прежде всего в плане борьбы с Реформацией.

Упоминаемая нами в начале очерка крестьянская война в Германии под руководством Томаса Мюнцера и начатый Мартином Лютером процесс Реформации нанесли серьезный удар по позициям католицизма. В 1534 году от католического мира отпала Англия, где монарх был провозглашен и главой церкви.

В 1542 году Павел III создал в Риме Высший апостольский трибунал, названный Священной канцелярией, препоручив ему вести процессы против еретиков во всем мире. Священная канцелярия имела право приговаривать к смертной казни, тюремному заключению и конфискации имущества. Возлагая большие надежды на Священную канцелярию, папа решил также поддержать и иезуитов в их пламенной борьбе за католическую веру, поэтому вскоре они стали одним из наиболее действенных орудий против еретиков.

Первой «пробой сил» ордена в масштабе всей католической церкви стал собор, продолжавшийся с 1545 по 1563 год в Триденте (сейчас этот город называется Тренто). Собор был созван для обсуждения положения католической церкви в связи с реформационным движением. В общем, всех на этом соборе занимал один главный вопрос: «Что делать?» Интриги французского королевского двора мешали торжеству ортодоксального католицизма, и папская власть неоднократно прерывала заседания, но в 1562 году с помощью иезуитов в ходе заседания собора произошел перелом. Павел III добился своего: все сочинения протестантов и их учения были преданы анафеме, при этом иезуиты яростно отстаивали верховенство папы над епископами, церковными соборами и светскими властями. Они даже попытались утвердить положение о непогрешимости папы, когда он с кафедры дает толкования по вопросам веры. Однако такая инициатива не нашла одобрения даже у католических государей и в окончательные решения собора включена не была. Догмат о непогрешимости папы был официально утвержден лишь триста лет спустя на Ватиканском соборе 1869–1870 годов, разумеется, не без помощи преемников Лойолы. Но вернемся к первым шагам иисусовых братьев.

Члены общества лихо включились в движение Контрреформации. Лайнес и Сальмерон участвовали как богословы в подготовке и проведении Тридентского собора, ученые-богословы Петер Канизий и Роберто Беллармино написали множество полемических сочинений, в которых опровергались «еретические» учения той эпохи. Надо отметить, что в создании полемических произведений не было авторов, равных иезуитам по силе слова и чувства, продуманности и яркости образов. Священники-иезуиты были бесстрашны и готовы к подвигам во имя веры. Они отваживались отправляться в области, где восторжествовал протестантизм, в том числе в Германию и Англию, поддерживая оказавшиеся во враждебном окружении католические общины.