Эра осторожности [Эпоха нерешительности; Век нерешительности]

Прошло время, и ничего не изменилось. Он даже с ним не разговаривал. Вернувшись в комнату, Форрестер спросил у джоймейкера:

— Объясни, в чем дело? У компьютеров нет человеческих эмоций, верно? Если я тебя чем-нибудь обидел, то прошу прощения.

Но тот не ответил. Джоймейкер отказывался разговаривать. Видеостена не работала. Ужин, который он заказал, тоже не появился.

Комната умерла.

Форрестер, плюнув на гордость, отправился к Эдне Бенсен. Дома ее не было, но дети пригласили его в квартиру. Он сказал:

— Дети, у меня проблема. Кажется, я что-то испортил в своем джоймейкере.

Они смущенно на него посмотрели. Спустя мгновение Форрестер понял, что опять сделал что-то не так.

— Что такое, Тант? У вас опять заседание клуба? Что скажешь, Мим?

Они весело рассмеялись. Форрестер рассерженно, сказал:

— Хорошо. Я пришел сюда не посмеяться, но, может, вы мне объясните соль шутки?

— Ты назвал меня Тант! — продолжал смеяться мальчик.

Сестра хихикала вместе с ним.

— И это еще не все, Тант! Он назвал меня Мим! Чарльз, неужели ты ничего не знаешь?

— Я знаю, что у меня неприятности, — сухо ответил Форрестер. — У меня не работает джоймейкер.

Они вытаращили глаза и раскрыли рты от удивления.

— О Чарльз! — Очевидно, масштабы катастрофы пробили брешь в их защите. Они отложили в сторону все свои дела и уделили внимание Форрестеру.

Он нерешительно сказал:

— Я хочу узнать, в чем причина поломки?

— Определим! — закричала Мим. — Быстрее, Тант! Бедный Чарльз! — Она смотрела на него с ужасом и состраданием, как на прокаженного.

Мальчик имел кое-какие практические навыки, во всяком случае, достаточные, чтобы найти ошибку Форрестера. Через обучающую машину он связался с центральным компьютером, широко раскрыв глаза, выслушал ответ и повернулся к Форрестеру.

— Чарльз! Большой пот! Ты без разрешения бросил работу!

— Да, было дело, — сознался Форрестер. И нарушая тишину, добавил: — Я сделал ошибку? Наверное, я сделал глупость, что так поторопился.

— Поторопился?

— Сглупил, — уточнил Форрестер. — Прошу прощения.

— Прощения!

— Если ты будешь все за мной повторять, — заметил Форрестор, — то я могу сойти с ума, но вы ведь хотели мне помочь. Я глупец. Хорошо. Я это признаю.

Мальчик сказал:

— Да, Чарльз, но ты, наверное, не знаешь, что потерял всю оплату? У тебя совсем ничего не осталось. Может быть, немного бонов для оплаты замораживания, но на счету пусто. И вот… — Мальчик замялся, тщательно подбирая слова. — Ты разорен, — прошептал он.

Форрестер раньше слышал слова и похуже, но сейчас не мог опомниться. Разорен? В годы изобилия и безостановочного потребления? Словно наступила смерть. Он отрешенно откинулся в кресле, и девочка предусмотрительно заказала выпивку. Форрестер с благодарностью отпил и стал ждать результатов.

Напрасно. Разумеется, это было лучшее из того, что могла заказать девочка через детский джоймейкер. Но спиртного здесь было не больше, чем в лимонаде.

Он поставил бокал и сказал:

— Я понял все это так. У меня отключили джоймейкер из-за отсутствия оплаты. Верно?

— Да, можно сказать и так.

— Отлично, — кивнул Форрестер. — Первое, что я должен сделать, это восстановить кредитную карточку. То есть заработать побольше денег.

— Правильно, Чарльз! — закричала девочка. — Это решит всё проблемы!

— Но как мне это сделать?

Дети беспомощно переглянулись.

— Так что я должен сделать?

— Как что, Чарльз? Пот, это так просто! Найди тебе работу.

— Но джоймейкер не хочет мне в этом помочь.

— Пот! — мальчик задумчиво повертел свой джоймейкер в руках и положил его обратно. — Это плохо. Может, когда вернется Мим, то она тебе поможет.

— Правда? Ты действительно думаешь, что поможет?

— О, нет. То есть я не знаю.

— Так что мне делать?

Мальчик выглядел озадаченным и слегка напуганным. Форрестер был уверен, что и сам выглядит не лучше. Самочувствие у него было не очень хорошее.

Разумеется, думал он, Хара может ему помочь, благо опыт у того имелся. Или Тайко, проявив спортивное благородство, снова пригласит его поработать на луддитов.

Но он не питал особых надежд относительно этих двух возможностей.

Девочка, подумав и даже не посмотрев на Форрестера, начала разговаривать с джоймейкером. Вернулась к прерванной игре, с горечью подумалось ему. Он знал, что несправедлив к ним. Они всего лишь дети, и не могут решить все его проблемы. Неожиданно мальчик сказал:

— Еще кое-что, Чарльз. Мим сказала, что Хайнзи снова тобой занялся.

— Как будто это мне неизвестно.

Но это не имело такого значения, как надвигавшаяся угроза нищеты.

— Я смотрю, у тебя новые проблемы, — сказал мальчик. — Твой джоймейкер не работает и не может тебя предупреждать. Возможно, ты не все знаешь о реанимации. Если у тебя нет кредита, то тебя не заморозят в случае смерти. Понимаешь? Но у тебя есть шанс аннулировать боны. Тогда Хайнзи, опротестовывая выплаты, будет иметь неприятности. Я думаю, они не захотят иметь на руках неплатежеспособный труп.

— Я сочувствую их трудностям.

— Я думал, что тебе будет интересно об этом узнать.

— Ты прав, — Форрестер отвел взгляд. — Мим, или как там твое имя. Ты! Что ты делаешь?

Девочка оторвалась от джоймейкера, покраснев от возбуждения.

— Это ты мне, Чарльз?

— Да. Я слышал, ты вроде упоминала мое имя?

— Разумеется, Чарльз. Я предложила, чтобы ты стал членом нашего клуба. Помнишь, мы тебе о нем рассказывали?

— Прекрасно, — горестно вздохнул Форрестер. — А столовая там имеется?

— Это не тот клуб, Чарльз. Ты не понял. Клуб поможет тебе. Уже поступили кое-какие предложения.

Он скептически улыбнулся.

— И в чем будет заключаться помощь?

— Пот, да! Послушай. Таре Таркас сказал: «Пусть он посетит мертвые моря и древние города. Пусть встретится с призраками старого Джесума».

Форрестер устало попытался сообразить.

— Это абсолютная чепуха, — наконец сказал он.

— Разумеется, нет! Это так же ясно, как щупальца кокоса на обратной стороне Луны, помнишь, ты их видел? Он думает, что ты должен спрятаться среди Забытых Людей!