Эра отчаяния

– Что ж, я принимаю ваше предложение. Однако учтите, при любой агрессии помимо доброго мордобоя мы снова станем врагами. Ещё добавлю, так, к сведению, вы для нас не более чем опыт. Каждая смерть кого-то из вас сделает нас сильнее. Это понятно?

– Всё предельно ясно, господин! Единственное, я не могу ручаться за всех собратьев. В тени могли остаться апостолы или просто безумцы. Держать их под контролем мы не в силах, - предупредил он меня и был прав, такие кадры вполне могли остаться. Бог вполне мог сделать тайное подразделение – кому-то нужно контролировать паству.

– Я понимаю. Впрочем, любое агрессивное действие с применением оружия будет замечено заранее, так что не рекомендую рисковать. Дадите нам что попросим, и мы уйдём дальше.

– Дальше?

– Да, и вот мой тебе первый приказ. Принеси жертвенные регалии, они сделаны из такого вот материала, – я показал ему кристальный нож. У самого моба и всех, кто увидел его вытянулись лица. М-да, вот уж у них только что разрыв шаблона произошёл.

Значит, пришли чужаки, завалили их божество, а теперь ещё выясняется, что у нас есть аналогичная регалия, будто мы такие же как их Бог.

– Сразу сообщу вам что происходило пока мы не пришли, а то я вижу у вас есть вопросы. Так вот, внимайте и лучше держитесь за что-нибудь. Всё это время вы своими смертями увеличивали могущество своего бога. А он просто-напросто скрывал, что от одной царапины этого кристалла вы умрёте. В муках умрёте, – сказанное мной не сильно их и впечатлило, я честно сказать ожидал более бурной реакции. Хотя, что мне известно об их искажённом мировоззрении? Возможно им и радоваться запрещено? А что, такое вполне может быть.

– Хорошо, я немедленно принесу их, – ответил мне этот моб. Вот вроде бы спокойно, но в голосе что-то странное. Сожаление? Нет, не оно. Я даже понять не могу, что в голове у этого шестирукого творится.

Смайл!

[А я думал, что не спросишь. Это он так рад. И да, сожалеет, что его родные пошли на заклание без пользы. И ты прав, бурно проявлять свои чувства им не разрешали. Работать на износ, да. Проявлять инициативу во славу своего бога, тоже. А вот личное счастье, нельзя. Так что ты сейчас видел радость.]

А он самовыпилиться не захочет?

[Нет, ты же прямо сказал, что мы не тронем их и уйдём. Устроил им праздник, освободителем от тирании нас сделал. Герой, да.]

Ясно. Чужая душа – потёмки.

[Неа, их мышление такое же как у человека. Разве что с отпечатком культуры, вот ты и не понимаешь некоторых моментов.]

Ага, это ещё одно подтверждение того, что хрен с неба такой же человек, как и мы.

[Намекаешь на невозможность людям создать интеллект отличный от себе подобного?]

Верно. Вся разница лишь в культурных различиях. Роботы основываются на логике, звери на инстинктах, а люди на сердце. Однако все это человеческое, знакомое. Я пока не встретил мышление не похожее на земное.

[Тут ты прав, только не стоит забывать о могуществе хрена с неба. Он по-прежнему опасен. Тебя вон, чуть обычный мою не прикончил, точнее, чтобы справиться с ним ты практически себя похоронил, хорошо, что выкарабкаться силы остались.]

– Опасность! Возьми пару бойцов и проводите этого товарища. Пусть отдаст вам ключи и покажет лестницу, - крикнул я девушке, которая как раз размышляла, чем бы ещё поживиться. Пусть потрудится немного, тем более это в её интересах. Она проследила за направлением моей руки и, кивнув, пошла туда. Никого с собой брать не спешила, к счастью, добровольцы нашлись сами.

[Где находится лестница, я уже знаю, там они жертвенный алтарь и установили.]

А открыть вход не додумались?

[Нет, наверное, что-то мешает, а то бы уже давно сообразили.]

Понятно, системные условности. Это радует! Не хватало ещё, чтобы они шлялись между сценариями.

[Ну, такого точно не будет, а вот после зачистки они вполне способны бегать по этажам, в этом случае их опасность только в количестве. Но ты мне подал одну интересную идею. Давай попробуем провести кого-нибудь из местных на следующий этаж?]

Мне кажется это хреновая идея. Сломаем ещё подземелье.

[Ну, не факт. Думаю, доброволец просто упрётся в стену, а может и испариться. Кто знает? Защитные функции-то должны присутствовать, наверняка есть ещё что-то помимо запрета на использование ими ключей.]

Ладно, там видно будет. Что по нашим? Все подобрали гостинцы?

[Халите и Диру ещё нужно некоторое время, в остальном почти закончили. Видишь, народ ритуалы проводит?]

Да, только сейчас я заметил, что не менее десяти человек разложили трофеи по начерченным узорам. Линии были посыпаны каким-то красным порошком, а сам рисунок напоминал магическую печать, разве что на концах лучей присутствовал круги, куда собственно и ложились вещи.

Продолжая следить за ними, удалось заметить активацию. Песок засветился, разложенные вещи подернулись рябью и быстро истаяли в воздухе.

[Занятно. Нет, мне такие хранилища не по вкусу. Неудобно, что нельзя доставать и класть обратно по желанию. Неполноценный инвентарь, не доработанный.]

[Ты слишком требовательный, вот и всё. Пространственное хранилище – незаменимая штука, очень полезная, даже такая недоработанная.]

Да-да, кто же спорит? Ладно, вы тут развлекайтесь, только никого не убивайте.

[Хорошо, а ты куда это?]

Погуляю, посмотрю, чем они тут живут. Поем за их счёт, а то надоели мне сублиматы. Да и поспать не мешает на нормальной кровати, как считаешь?

[Дело. Добро, иди, я проконтролирую ситуацию, мне всё равно спать не нужно.]

Счастливчик.

Я направился в город местных, которые тут же расступились, пропуская меня вперёд. А ещё они так явно ожидали от меня каких-то слов, что не проронить какую-либо фразу казалось кощунством.

– Ты, – обратился я к неприметному местному. Ну как неприметному, все храбрецы, что находились на улице по любому выделялись, кто статью, а кто острым взглядом. Я же выбрал самого молодого. – Расскажи-ка мне куда подевались все женщины и дети, что-то я их не вижу. – Вопрос стоял остро. Целый город и все сплошь мужчины. Да, есть старики и подростки, а вот детей с женщинами – нет, и это крайне странно.

– Цветы жизни и будущее народа в храме божьем, – ответил он, не задумываясь.

– Ага, веди.

Хоть он и подчинился вслепую, на самом деле я заметил, насколько он не хочет вести меня в обитель, где сидят все женщины и дети их народа. Ну ещё бы! Раз уж он женщин называет цветами жизни, а детей будущим, то вести к ним чужака это всё равно, что стать предателем собственного народа.

– Слушай, а они выходят вообще оттуда?
– решил я уточнить некоторые детали. Вдруг их там запирают навсегда?