Еретики Аквасильвы

Мы обошли двор с левой стороны. Здания почти не отбрасывали тени. Солнце беспощадно било вниз на головы прихожан. Процессия жрецов спустилась с вершины зиккурата и исчезла за стеной, которая отделяла внутреннюю территорию от внешнего двора.

– Ого! А эти что тут делают? – прошептал Сархаддон, когда мы подошли к арочному проходу.

Я сначала не понял, о ком он говорил, но, осмотревшись, заметил в тени двух сакри – воинов-жрецов, которых никогда не видел до этого момента. Судя по всему, они охраняли вход во внутренний двор. Обычная одежда, состоявшая из белой мантии, широких брюк и рубашки, дополнялась алыми блестящими доспехами. Каждый из них сжимал в правой руке копье, а левой придерживал щит, стоящий на земле. Шлемы, такие же блестящие и алые, имели плюмажи из перьев. Лица были закрыты красными матерчатыми масками с прорезями для глаз. От этих воинов исходила почти осязаемая угроза. Хорошо, что таких не было в Лепидоре.

– Цель визита? – спросил один из них бесстрастным голосом.

Меня удивило, что он проявлял к нам явное и абсолютно необоснованное презрение.

– Я послушник Сархаддон, – ответил мой сопровождающий. – А это эсграф Катан. Мы хотели бы остановиться в храме на ночь.

– Нас не информировали о вашем прибытии. У вас есть документы, удостоверяющие личность?

Его холодный тон заставил меня содрогнуться. Сархаддон повернулся ко мне, и я снова вытащил свиток с печатью Лепидора. Сакри осмотрел сургучный оттиск, вернул документ и позволил нам пройти под тень арки.

– Пусть Рантас одарит вас своей милостью, эсграф Катан. Пусть его свет озарит ваше пребывание в зиккурате Фарассы.

Офицер поманил к себе проходившего мимо послушника, отдал ему приказ, и напуганный служка немедленно побежал выполнять поручение.

– Сейчас за вами придут, – пояснил сакри.

Я вопросительно поднял брови, но Сархаддон, сделав неприметный жест, призвал меня к молчанию. Странно, что он так нервничал. Мы молча ждали под арочным сводом. Я осматривал внутренний двор, окруженный колоннадой. Справа находилась лестница, ведущая на вершину зиккурата. Служебные строения в этой части храма были выше и имели по три этажа. Через некоторое время я заметил среди колонн двух жрецов, за которыми следовали пятеро послушников. Они направились к нам.

– Приветствуем тебя, эсграф Катан, – гнусаво сказал один из жрецов.

Он обладал тучной фигурой с огромным выступающим вперед животом. Его красная мантия выделялась высоким качеством материи, а пояс был украшен золотистой нитью.

– Я Дашаар – настоятель храма. Это мой помощник – администратор Борет. Нам передали, что вы ищете ночлег.

– Где бы вы посоветовали нам остановиться? – неуверенно спросил я.

– Конечно, у нас. Тем более что вы уже вошли в святилище истинной веры. – Скорее всего он произнес эту фразу по привычке – слишком быстро и бездушно. – Прислужник Сархаддон сопровождает вас?

– Да, он в моей свите.

– Тогда мы примем его с должным уважением, – нахмурившись, сказал Дашаар. – Те двое – ваша охрана?

Он имел в виду Суола и Карака.

– Я путешествую налегке.

– Что же мы держим вас на солнце? – запричитал Дашаар. – Входите в храм. Мы приготовим помещения, достойные вашего ранга. Возможно, вас даже примет Этла. К сожалению, экзарх в настоящий момент отсутствует. Он в Священном городе.

Кто такая Этла?

Дашаар и его помощник повели нас в храм. Послушники приняли у Суола и Карака наш багаж. Я удивился такому необычному гостеприимству. Дашаар показался мне беспринципным сладкоречивым «говоруном». Неужели он так лебезил перед каждым знатным человеком? Его радушие явно выходило за рамки обязанностей. Подобной заботы я не встретил бы даже во Дворце. Но почему он обхаживал какого-то эсграфа из маленького провинциального городка? Любой фарассец считал Лепидор забытой богами дырой. Почувствовав подвох, я решил держаться настороже.

Когда мы прошли под тенью колоннады и оказались в огромном зале зиккурата, меня изумило величие этого храма. Такому богатству мог бы позавидовать фарасский король. Я не встречал ничего подобного ни в Куле, ни в Лепидоре. Мозаичные плиты на полу, прекрасные фрески на стенах, колонны из полированного белого мрамора и двери из золотистого кедра потрясли мое воображение. Купол над нашими головами сиял росписью светящихся красок. Вдоль стен через равные промежутки стояли треножники с курильницами, и дым ладана пропитывал воздух чудесным сладким ароматом. Кто мог смирить гордыню в этой роскоши?

Дашаар пригласил нас в большой кабинет и усадил в резные кресла. Слуги наполнили вином золотые кубки, украшенные драгоценными камнями.

– Я вижу, вы любуетесь нашей обстановкой, – заметил Борет. – Он был сухопарым и не таким елейным, как Дашаар. – Храм построен для прославления Рантаса. Украшая обитель бога, мы тем самым чествуем его имя.

– Кто эти люди, Дашаар? – спросил властный голос.

Все испуганно вздрогнули. Сархаддон вскочил с кресла и опустился на одно колено. Я повернулся к двери, ведущей в другую комнату. В ее проеме стояла высокая костлявая женщина в бело-золотистой мантии экзарха. Вуаль, частично скрывавшая ее лицо, оставляла на виду прядь пепельно-серых волос, тонкую полоску рта и заостренный подбородок.

Когда жрец объяснил суть нашего визита, она слегка смягчилась.

– Можешь встать, послушник. Почетному гостю мое приветствие. Я Этла – третья помощница Премьера, верховная жрица Севера и хранительница Элемента.

Мои глаза расширились от удивления. Я почтительно поклонился, выражая свое уважение такой высокой персоне. Помощница Премьера и, тем более, хранительница Огня была в нашем мире сопоставима с богом. Но что она делала в Фарассе?

– Катан, – представился я. – Эсграф Лепидора.

– Почему ты избрал для ночлега храм, а не дворец?

– Мне хотелось избежать компании тех шумных повес, которые в отсутствие короля управляют фарасским дворцом.

– Ты знаком с ними?

В ее голосе прозвучала насмешка.

– Нет, я провинциал и не привык к разгульным пиршествам.

– Все ясно, – скептически осмотрев меня, сказала жрица. – Как долго мы будем наслаждаться твоим обществом?

Она говорила со мной, как строгая наставница, распекавшая нашкодившего воспитанника. Я почувствовал раздражение. Возможно, мы сделали ошибку, решив переночевать в этом храме.

– До завтрашнего утра.

– Хорошо. Надеюсь, мы увидимся с тобой во время ужина.

Она отвернулась и без лишних слов покинула кабинет. Ее мантия производила тихий шелест.

– Вот уж не думал, что встречу здесь помощницу Премьера, – сказал я, нарушив неловкое молчание.

– Обычно она обитает в Танете и редко удостаивает нас своим присутствием, – довольно кисло ответил Дашаар.

Верховная жрица Севера, которая редко навещает регион, входящий в зону ее ответственности. Как это характерно для Сферы. Неужели уклонение от служебных обязанностей считается здесь нормой?

Дашаар и Борет развлекали нас беседой до тех пор, пока вошедший послушник не доложил им, что гостевые комнаты готовы. Борет щелкнул пальцами, и юноша поспешно удалился. Жрец-администратор с улыбкой предложил нам следовать за ним. Мы прошли по нескольким коридорам с полукруглыми сводами, поднялись по пролету лестницы, пересекли овальный зал и остановились в небол ьшом проходе. Борет указал нам двери в наши комнаты.

По сравнению с этими апартаментами мои покои в Лепидоре выглядели жалкими каморками – как, впрочем, и весь наш дворец. Цветные плетеные циновки устилали полированный пол. На стенах выделялись барельефы с пейзажами и сценами битв. Гобелены и портьеры были изготовлены настоящими мастерами. По углам каждой комнаты стояли курильницы, но воздух не казался тяжелым, поскольку вторые открытые двери выходили на широкий балкон, с которого я мог обозревать весь комплекс зиккурата. Это было очень кстати, потому что после нескольких минут, проведенных в храме, вездесущий запах благовоний начал действовать мне на нервы. Я не мог понять, как жрецы и послушники выносили его день за днем. Моим телохранителям и Сархаддону выделили помещения по соседству. Им пришлось делить одну ванную комнату. В моих апартаментах имелась собственная.