Эрея: Последняя Миссия
Шрифт:
– Нравится?
– спросила она.
– Очень, - девочка прошла внутрь и неуверенно протянула руку к листику огурца:
– Я никогда не видела столько растений, даже на огороде у батира[19] Ни-Дираби!
– сверкая глазами от восторга, выдохнула девочка.
Ирмелис рассмеялась и подошла к малышке:
– На этой грядки растут овощи, а нам - в другой конец отсека, где расположены фрукты.
Они неспеша направились в нужную сторону и Ирмелис показывала ребёнку где и что растёт, но скорее всего Сирил её не слушала, потому что крутилась, рассматривая все вокруг и постоянно останавливалась то у одной грядки, то у другой.
Ну
Зато теперь... Ирмелис улыбнулась, когда Сирил остановилась возле карликового мандаринового дерева с немым восторгом рассматривая одуряюще пахнущие нежные цветочки. А распустившийся рядом нежно-голубой цветок маона? Такой красоты не было ни на одном из кораблей флота Тартара!
Вернее, теперь, конечно, не только на Мираже был "огородный отсек" - другие тоже оценили прелести свежих овощей и сочных, спелых фруктов. Это вам - не сухпаёк и не безвкусная баланда из модифицированных водорослей, которой кормили на военных кораблях. Так что, овчинка выделки определённо стоила, вот только на других кораблях, все было строго функционально, а вот у неё... Ирмелис окинула взглядом одну из стен отсека на которой росли орхарии[20]. Огромные, мерцающие фосфоресцирующим сиянием, цветы источали нежный, ненавязчивый аромат. Да-а, её садик был самый красивый.
– А это что?
– голос Сирил вернул её в реальность.
Малышка стояла у бананового дерева.
– Это - банан, - пояснила Ирмелис:
– Но, он ещё только цветёт. Пойдём лучше соберём клубнику.
Она показала девочке как пользоваться секатором и вдвоём они быстро наполнили лукошко. Ещё они прихватили пару спелых плодов маона и, перемазавшись как поросята, в соке переспевших ягод исши, поспешили обратно на кухню, пока Сарэн не стал беспокоиться.
Обед прошел без проишествий. Сарэн, под чётким руководством Миры, умудрился приготовить вкусный грибной суп и поразил Ирмелис лепёшками с чесноком, которые на ура зашли к супу. Из фруктов было решено сделать смузи.
В общем, когда Ирмелис заканчивала обед, она пребывала в крайне благодушном состоянии. Ну, а что? Малыши не устроили пожар пока готовили, не порезались, никто не отравился, за собой всё убрали. Чем не радость?
Тем неожиданнее были слова Сарэна, вернувшие её в реальность:
– Ты все ещё злишься, батари Ирмелис?
– мальчишка уже какое-то время мялся рядом, но только сейчас решился обратиться к ней.
Ирмелис осмотрела пустую кухню (Сирил бесшумно улизнула после обеда в их каюту) и встретилась взглядом с пацанёноком:
– Нет, Сарэн, уже не злюсь - Ирмелис кивнула на кресло напротив: - Но, поговорить нам стоит.
Мальчик послушно опустился в кресло.
– Сарэн, почему вы с сестрой решили сбежать?
Сарэн только пожал плечами:
– А почему бы нет?
– Ну, ты-же родился в этом селении, жил там всю жизнь, а потом, вдруг, решаешься сбежать? Так не бывает!
Мальчишка отвернулся:
–
А что ещё оставалось делать, если выбора не осталось?– буркнул он.
Ирмелис не торопила мальчика. Нужно просто подождать и ребёнок сам всё расскажет.
– Я - Меченый, а Сирил грозила смерть! Что мне было делать? Сидеть сложа руки и просто смотреть, как её замуж выдают? Я свою мать даже не помню! Отца гатти задрал два года назад! Сирил - единственная, кто у меня остался! И я жизнь отдам, только бы она жила и была счастлива!
И Ирмелис внезапно поняла, почему этот храбрый, благородный ребёнок пошёл в пещеры Киала за "Слезой Бога". Поняла, что он рисковал жизнью, чтобы спасти сестру.
– Поступок, достойный настоящего воина!
– задумчиво прокомментировала Ирмелис и одобрительно кивнула. Вот она - правда, сверкающая застывшими слезинками на ресницах мальчишки. Мелкий, взъерошенный, как маленький воробей, но в тоже время - невероятно взрослый и серьёзный. Не должно быть у ребёнка его возраста такого взгляда. Неправильно это.
Ирмелис опустила глаза качая чашку и, рассматривая кусочки фруктов в заварке и, поэтому уже не увидела промелькнувшее удивление, а потом и радость на лице Сарэна от неожиданной, но честно заслуженной похвалы.
Некоторое время они молчали, но эта тишина не была гнетущей или неприятной.
– Ну, а ты то сам, чего хочешь от ситуации?
– наконец поинтересовалась Ирмелис спустя какое-то время.
– Хочу быть воином! Настоящим, как ты!
Ирмелис вздохнула. День за днём выживать и играть со смертью - не просто тяжело. Это - безумно нелёгкий путь. И встают на него те, у кого или нет выбора, или, кому уже нечего терять.
Вот её Лиран нашла в буквальном смысле в мусорном баке, так что Ирмелис изначально относилась к первой категории. Лиран посчитала, что будет лучше, если её найдёныш тоже освоит профессию элитной убийцы. И, в общем-то, не прогадала. Ирмелис, действительно, очень естественно чувствовала себя в этой роли. Вот после смерти Лиран, да... Ирмелис больше относилась ко второй категории.
– Зачем тебе это?
– она не могла не задать один из самых важных вопросов. Если мальчишка упивается чужой болью и страданиями, то делать в лицее наёмников ему нечего...
– Хочу защищать! Не хочу, чтобы моей жизнью или жизнью Сирил распоряжались такие, как Дудульма!
Ирмелис только кивнула. Это она понять могла.
– Что заставляет тебя думать, что я - лучше твоей Дудульмы?
– холодно поинтересовалась Ирмелис, играя "адвоката дьявола".
– Ну, ты же не вышвырнула нас сразу в космос, - резонно пожал плечами мальчишка.
– А ты понимаешь что с вами было бы в этом случае?
– Мы бы умерли.
Крыть было нечем. Мальчишка явно хорошо понимал сложившуюся ситуацию и, надо отдать ему должное, отлично просчитал Ирмелис. Потому-как, да, она действительно не вышвырнула их в космос.
– Тебе будет нелегко, - предупредила она, подумав какое-то время.
– Я знаю, - согласился мальчишка.
– Хорошо. Я буду тренировать тебя, чтобы по прибытии на Тартар ты был готов к поступлению в лицей наёмников. Я не гарантирую, что ты успешно закончишь обучение, это будет зависеть только от тебя. Но, я обещаю, что ты поступишь, если будешь беспрекословно выполнять мои команды. Согласен?
– Да.
– Нужно отвечать - "Да, капитан!"
– Да, капитан!
[18] Батари - уважительное обращение к женщине на Эрее.