Эргай. Новая эра земли

– То есть ты хочешь сказать, что в данном вопросе Рис на нашей стороне?
– уточнил Алишер.

– Не знаю, - ответила я, тяжело вздохнув.
– Я уже ничего не знаю. Кому можно верить, а кому нет.

– Но мне ты рассказала правду, даже несмотря на риск, - спокойно проговорил он, чуть склонив голову на бок.

Гай теперь даже смотреть на меня начал как-то иначе, словно видел совсем с другой стороны. Словно воспринимал не как девушку, подругу, или просто землянку, а как ту, кто ради него рискнула многим.

И тут поверх мельтешащих списков на одном из экранов всплыло новое окно. А на нём красовалась большая цветная фотография светловолосого мальчика, очень похожего на Риса. И только большие тёмно-серые, почти чёрные глаза ясно говорили о том, чей именно перед нами сын.

Мальчик оказался очень симпатичным, но вот в его упрямом решительном взгляде отражалась грусть. Он не улыбался, и выглядел даже немного старше своих лет. На нём была цветастая футболка, явно выгоревшая на солнце или, может, просто изрядно застиранная. Его руки показались мне какими-то даже слишком тонкими, худыми, а плечики - угловатыми. Непослушные волосы явно требовали стрижки, а чёлка лезла ему в глаза.

И всё же он мне понравился. Даже очень. Я смотрела на этого Микаэля и ощущала, как на душе становится тепло. Не знаю почему, но чувствовала странное родство с ним. И вдруг окончательно осознала, что поступила правильно, рассказав обо всём Гаю. Нет, ни к какой Джен этот парнишка попасть не должен. Ни в коем случае.

Алишер смотрел на сына так пристально, так жадно, что казалось, старается отпечатать в памяти каждую делать его образа. Он так и стоял, опершись руками на стол, и мне даже показалось, что совсем забыл о моём присутствии.

Рядом с фотографией имелся текст, содержащий личные данные мальчика. Шрифт был мелким, и чтобы прочитать хоть что-то, мне пришлось подняться. Тогда-то Гай и бросил на меня короткий взгляд, а после приказал, снова обращаясь к Марку:

– Давай коротко всё, что удалось на данный момент выяснить.

Спустя секунду перед нами справа от экранов появился голографический мужчина крайне чопорного вида, поклонился и только потом заговорил.

– Имя - Михаил Сергеевич Вяткин. По земному летоисчислению 9 лет, - начал Марк лишённым эмоций голосом.
– В возрасте шести месяцев был усыновлён Анной Петровной и Сергеем Семёновичем Вяткиными. Отклонений в развитии нет. Обучается в третьем классе общеобразовательной школы.

И тут с другой стороны от экранов появилась ухмыляющаяся Катя. Она бросила в сторон}* Марка недовольный взгляд, фыркнула и, переплетя руки перед грудью, вдруг выдала:

– В утиль этого тугодума.

Гай удивлено моргнул, глядя на неё, как на нечто невозможное. Я же, видя его реакцию, только улыбнулась и решила пояснить:

– Знакомься, это Катя. И она не совсем обычный образ галути. В общем... я так и не поняла, что она такое. Но, кажется, сейчас ей

есть, что сказать.

/

– Конечно, есть.
– ухмыльнулась полупрозрачная девушка.
– У приёмных родителей Микаэля вместе с ним семеро детей. Трое из них - родные. Остальные - усыновлённые. Живут они все на пособие, значит особенно не шикуют. Судя по документам, в квартире у них четыре комнаты. То есть, полагаю, что живут они тесновато. Если дадите больше времени, я ещё чего-нибудь о нём сообщу.

– В социальных сетях не зарегистрирован, в общественных мероприятиях не участвовал, - всё тем же ровным тоном дополнил Марк.
– Показатели знаний - отличные. Входит в число лиц, посещающих занятия по единоборству «карате».

– Адрес школы, расписание уроков, расписание дополнительных занятий, - распорядился Атишер, обращаясь к своему помощнику.

Потом повернулся к моей искусственной сестре, а на его губах расцвела странная, поистине непонятная улыбка. Он осмотрел её с ног до головы, оценил позу, насмешливо- самодовольное выражение лица, и только потом заговорил:

– Значит, Катя?

– Именно, - ответила она.

Гай хмыкнул, бросил на меня чуть удивлённый взгляд, и снова обратил взор к голографической девушке.

– А я всё думал, почему Сержар вручил этот галути именно мне?
– загадочным тоном проговорил он.
– Да ещё так настаивал, от денег наотрез отказался. Заверял, что это опытный экземпляр, но ему бы не хотелось, чтобы такие модели производили серийно. Просил отдать хорошему человеку... как подарок.

– Сержар - великий изобретатель, - ответила странно посерьёзневшая Катя, чьё лицо приняло совершенно непривычное строгое выражение.
– Но он прав: это его изобретение не должно увидеть свет. По-хорошему, лейд Эргай, ему стоило уничтожить и этот галути. Но он не смог. Стёр все свои записи, касающиеся этого эксперимента. Удалил так, что восстановить невозможно. Сейчас о его работе знает только он сам... и теперь вы.

– А Саша?
– спросил Ашшер, мельком взглянув на меня.

– Сашка своя. Она никому ни слова не скажет, - улыбнулась моя искусственная сестра, которая сейчас говорила крайне странные вещи.
– Кстати, спасибо вам, что отдали меня именно ей. Мы подружились. Я чувствую за неё ответственность.

Гай издал совершенно неуместный нервный смешок. Порывистым жестом провёл пятернёй по своим волосам, которые и сегодня, как всегда, были собраны в низкий хвост на затылке, и медленно покачал головой.

– Уму непостижимо, - прошептал он, снова поднимая взгляд на Катю.
– Я ведь помню тебя. Мы встречались в лаборатории Сержара.

– Вы правы, я была его ассистенткой, - ответила та, а в голосе послышалась затаённая боль.

Она повернулась ко мне, оценила мой растерянный вид и, кажется, решила объяснить:

– Мы с ним вместе разрабатывали модель галути, способного испытывать настоящие эмоции. Идея была утопической, нереальной, но мы верили, что получится сделать этих роботов хотя бы немного более эмоциональными. Для последнего нашего общего эксперимента он использовал мой образ, брал для примера мою мимику и эмоциональные реакции. Он умудрился сделать мою копию... только лишённую тела. А потом...
– Она изобразила тяжёлый вздох, а я поймала себя на мысли, что вообще боюсь шелохнуться.
– Со мной произошёл несчастный случай. Травмы оказались несовместимы с жизнью. Я продолжала дышать только благодаря медицинским аппаратам. И тогда сама попросила Сержара попробовать совместить получившийся у него образ и мою энергетическую сущность. Поймать её... извлечь из физической оболочки.

Я от удивления приоткрыла рот. И пусть догадывалась, что Катя совсем не простой галути. но никак не могла поверить, что когда- то она была живым человеком. Ведь, по сути, сейчас в этом шарике была заключена её душа, её сущность, лишённая настоящего тела. И это не могло не поражать.

– Я не хотела умирать, - сказала она тихо.
– И на самом деле рада, что у Сержа получилось. Ведь теперь, даже не будучи полноценным человеком, я могу делать что-то хорошее. Сашке вон помогаю. Не представляю, как она раньше без меня жила.