Эргоном: Опричник среди теней

Однако вскоре ситуация изменилась. Вертолёты постоянно снижались, не давая машинам аль-гулей сворачивать, и в какой-то момент один из них вдруг задымился, вспыхнул и ткнулся в землю. Раздался взрыв.

— В чём дело?! — спросил я.

— Сейчас узнаю! — отозвалась Марта. Переговорив по рации, сказала: — Коптер был атакован белыми нитями. Магия!

— Передай, чтобы не приближались слишком близко. Иначе и остальных достанут. А мы почти добрались до солончаков.

И правда, прошло ещё примерно полчаса, и впереди открылась белая, сверкающая в лучах медленно опускавшегося к горизонту солнца равнина.

— Там можно будет развить скорость побольше, — пробормотала Марта. — Местность не пересечённая.

— Зато если не догоним их на солончаках, в пустыне завязнем, — сказал я. — Машины у нас слишком тяжёлые.

— Пересядем на внедорожники. Правда, у нас их не так много… Часть людей придётся оставить.

— Я всё же рассчитываю достать ублюдков на солончаке.

Нам, и правда, удалось немного сократить разрыв с похитителями, так как здоровенные колёса броневиков чувствовали себя на покрытой ухабами, впадинами и возвышенностями местности лучше подвесок внедорожников, однако спустя некоторое время аль-гули добрались до соляной равнины и резко рванули по ней к горизонту.

— Они легче! — воскликнула Марта, ударив кулаком по приборной доске. — И не жалеют бензина!

— Это они зря, — отозвался я. — Что будут делать, когда сожгут?

Наконец, и мы доехали до сверкающей белой глади. Внедорожники вырвались вперёд, но и броневики разогнались неслабо. И всё же, похитители снова оказались далеко от нас. Явно машины они взяли не первые попавшиеся. К операции тщательно готовились.

— Передай коптерам стрелять перед тачками, — сказал я Марте. — Пусть перемелют солончак. Может, пара машин завязнет.

Падшая произнесла приказ в рацию, и через несколько секунд вертолёты открыли огонь по равнине. Впереди всё заволокло чёрным дымом и поднятыми взрывами тучами соляной пыли. Машины аль-гулей пропали из виду.

Через некоторое время мы добрались до места, с которого начинались изрытое ракетами пространство. Однако ни одна из тачек наших врагов до сих пор не была остановлена: водителям удавалось проскакивать опасные места. И это злило. К тому же, отряд аль-гулей разделился, что усложнило стрелкам задачу. Нам тоже пришлось.

— Пусть соберут их обратно! — велел я. — Чёрт с ними, с ракетами, не дайте им разделиться.

Примерно двадцать минут ушло у вертолётов на то, чтобы согнать машины похитителей в кучу. Наши же фланговые группы остались на местах, чтобы со временем взять их в клещи. Но для этого сначала надо было догнать противника.

А около восьми часов на горизонте показалась тёмная зловещая туча. Блеснула вертикальная молния.

— Проклятье! — прошептала прильнувшая к стеклу Марта. — Буря!

— Этим солончакам не повредит немного воды, — ответил я.

— Воды? Нет, Ваше Сиятельство! Это не дождь там, на горизонте. На нас движутся тучи соляной пыли, а за ними — сотни тонн песка!

— Ты серьёзно?!

— Да, господин маркиз. Отсюда они и приходят на город. По пути соль и песок оседают, зато ветер поднимает ядовитую пыльцу в лесах, и…

— Я понял! У нас есть какие-нибудь сканеры? Или мы потеряем видимость?

— Увы, Ваше Сиятельство. Пока буря не кончится, мы будем слепы. Надеюсь, что и аль-гули тоже.

Проклятье! Прямо всё одно к одному.

— Ну, главное, что они не смогут вернуться, — пробормотал я.

В это время снова ожила рация.

— Пилоты запрашивают разрешение вернуться в город, — сказала Марта после кратких переговоров. — Бурю коптеры не выдержат.

— Добро. Пусть улетают. Дальше мы сами.

Вертушки развернулись и вскоре пронеслись над нами.

— Через сколько нас накроет? — спросил я.

— Думаю, примерно через полчаса, — ответила Марта. — Но это очень приблизительно. Я сужу по скорости, с которой до нас долетает звук грома, но мы ведь несёмся навстречу грозе.

Похитители больше не пытались разделиться. Как и свернуть. Явно собирались нырнуть в бурю и затеряться в ней.

Тёмная стена на горизонте быстро росла. Трудно было даже представить, сколько именно пыли и песка нёс на нас ураган. Думаю, не сотни, как сказала Падшая, а тысячи!

Через некоторое время весь окоём впереди оказался покрыт непроглядной пеленой. Теперь было видно, что она не чёрная, а коричневая, жёлтая, охряная и даже красная — буря обрела краски, которые менялись от земли вверх, становясь всё светлее. Теперь после каждой молнии, казавшейся кровавым росчерком гигантского ятагана, гром долетал до нас спустя всего двадцать секунд: Марта замеряла промежутки по наручным часам.

— Шесть километров, — сказала она. — Не больше.

— И мы преодолеем их очень быстро.

Вскоре стали видны первые тучи гонимой навстречу соли. Белые облака пока были прозрачными, но постепенно густели, и вот мы уже мчались в молочном тумане. Машины аль-гулей почти исчезли из виду. Было ясно, что через несколько минут они пропадут вовсе.

А затем к соляным клубам начали примешиваться песок. Теперь уже молнии сверкали прямо перед нами, огромные, ветвистые, слепящие. Вокруг стоял оглушительный грохот. Желтоватое марево за стёклами начало приобретать красноватый оттенок. Темнота сгущалась.

И вот мы внезапно погрузились в клубящийся багровый мрак!

Глава 26

Приходилось ехать наугад, надеясь, что мы не собьёмся с пути. Я понятия не имел, где находятся остальные машины. Уверен, что и их водители не знали, что происходит с нами. Да это и не было важно. Я просто вцепился в баранку, стараясь держать направление. Если гули не свернут, будет здорово. Если же они выкинут фортель, придётся их искать. Но рискнут ли они?

Когда стало совсем темно, я включил фары. Снопы жёлтого света пронзили мглу, но почти сразу размылись, освещая только кружащуюся с бешеной скоростью соляную и песчаную пыль.

Вдруг в них мелькнуло и тут же исчезло нечто вроде гигантской птицы!

— Ты это видела?! — спросил я Марту.

— Да, Ваше Сиятельство. Буря часто приносит тварей Пустоши, попавших в ураган.

— Они опасны?

Глупый вопрос: конечно, да. Это же Пустошь. Кто когда слышал о ней хоть что-то хорошее?

— Думаю, лучше с ними не встречаться, — ответила Марта.

А затем отдала Падшим приказ занять места на орудиях. И это означало, что песок и плохая видимость — далеко не всё, чем чревата буря.