Эридан 2
Шрифт:
– Дети радость нашего мира.
Удивлённый странным мировоззрением странника, покачал головой.
«Каких только чудиков не встретишь на пыльных дорогах Империи».
Из дальнейших разговоров, что странники вели между собой, стало ясно.
Что передо мной паломники идущие в какой-то Храм-на-горе, в котором по легенде Единый впервые явил свой лик.
Как оказалось, церковь Единого, далеко не монолитна и имеет множество течений и вообще находится на грани раскола на несколько противоборствующих фракций, особенно это стало заметно, после того как новый император издал несколько законов сильно
Что любопытно эти люди пренадлежали к ортодоксальному течению, так называемых «непротивленцев-аскетов». В их понимании учения Единого, человек не должен накапливать богатств, так как бог даст ровно столько сколько потребно.
Сопротивляться насилию, тоже было не нужно, потому как Единый защитит своего последователя, если конечно тот будет достоин этого. Последнее я додумал сам, так как был уверен, что с таким подходом к своей безопасности, немногие завершают паломничество.
Большую часть лекции длиннобородого гуру я прослушал, так как задремал привалившись к его теплому боку.
Проснулся как раз на заповеди, помощи ближнему своему. Оказывается их жадный бог, а бедность паломников это подтверждала, заставлял этих бедолаг ещё и делиться своим скромным имуществом с любым нуждающимся.
Не выдержав, я всё же спросил. — На хрена вы всё это делаете и кому на хрен это надо?!
Старик опять улыбнулся мне своими добрыми выцветшими глазами и ответил.
– Равновесие. В мире слишком много зла. А мы своими мыслями, поступками и жизнями уравновешиваем этот мир. Тем самым сохраняя его от сползания в хаос.
Раздражённый идиотской философией собеседника, ответил резче чем хотел.
– Старик! Неужели ты всерьёз думаешь, что жалкая кучка идиотов как-то может повлиять на баланс в мире?! Не слишком ли самонадеянно?
– Я не думаю, я знаю.
С убеждением фанатика ответил гуру.
Отошёл я от старика со смешанными чувствами, с одной стороны он бесил меня своей твердолобостью, а с другой был одним из самых добрых людей, что я, только встречал.
Мне понадобились одни сутки совместных путешествий, чтобы убедиться, что все идущие в паломничество по сути фанатики и смертники. Сама идея паломничества заключалась, в преодолении многочисленных трудностей добровольно умирая от разнообразных лишений, вроде голода, болезней и разбойников, тем самым сохраняя пресловутое равновесие.
«Чeртовы психи»!
За трое суток пути мы едва ли прошли пятьдесят километров, так как большинство паломников были уже людьми не молодыми и прытью не отличались.
На каждой стоянке, ко мне подходили разные люди и делились своей пищей, так что я единственный из нескольких сотен странников ел от пуза. По началу, я даже чувствовал себя как-то неловко, но быстро преодолел это несвойственное мне чувство.
На четвёртый день пути тракт нырнул в лес, к счастью самый обычный. Так как до обеда было ещё далеко, растянувшаяся толпа паломников извиваясь словно змея медленно втянулась в лес. Идти вместе с медлительными путешественниками было скучно, поэтому оставив их на дороге, белкой шнырял по лесу, убедившись, что вокруг нет никого, кто бы мог меня выдать, перестал сдерживаться и со скоростью метеора носился по кустам, пока не наткнулся на какую-то пахучую ягоду.
«Сделаю
вид, что это малина».Засев в ягоднике принялся горстями срывать синие ягоды и ссыпать в рот.
«Кисленькая».
Только полностью объев все кусты, заметил, что в ягоднике нет ни одного насекомого, да и следов того, что ягодами лакомятся птицы или звери, тоже не было.
«Похоже ягоды ядовитые. Впрочем наплевать, мне с моим железобетонным желудком всё равно, что есть».
Выбравшись из кустов вприпрыжку поскакал за паломниками, но неожиданно ударился головой об дерево.
«Не понял, чего это дерево на меня кидается».
– Да это же Энт!
Догадался я.
– Получай деревянный!
От резкого удара рука до самого плеча погрузилась в огромный ствол дерева.
– Воздушная секира!
Завопил я пронзительным фальцетом.
Гигантское дерево дрогнуло и срубленное у самого корня стало величественно заваливаться прямо на меня.
– Зажигалка!
Несколько секунд я тупо смотрел на огонёк в моей ладошке, пока титанический ствол не прихлопнул меня как муху, глубоко вдавив в почву, от удара об землю комель лесного гиганта подпрыгнул и вбил мою тушку ещё глубже.
– Фука!
Отплевавшись от земли, попытался сбросить с себя дерево, но вместо этого погрузился в землю ещё глубже.
«А этот Энт не плох, по крайней мере, драться он умеет, да и в партере не новичок».
Вывернувшись из под ствола, на четвереньках выполз на поверхность, вывозившись в земле, как поросёнок.
Увидев поверженного великана радостно запрыгал.
«Да я круче всех, такого здоровяка вырубил».
Расставив локти пошире, чтобы казаться помассивнее, заорал.
– Ну! Кто ещё хочет помериться силой?!
Где-то высоко над головой, ветер зашумел кронами деревьев.
– Ах вы так! Тогда отведайте-ка силушки богатырской!
Резкий высокий прыжок бросил меня на ствол дерева, в полёте я замахнулся и что есть дури ударил кулачком в дерево. С грохотом из середины ствола, словно попаданием снаряда, выбило облако щепок, оставив метровую сквозную дыру.
– Секира! Секира! Секира!
Один за другим с треском ломающийся древесины и шумом крон вокруг меня стали падать лесные исполины.
Интерлюдия.
Почти никто из поломником не обратил внимания на исчезновение странной девочки, только святой отец Деликтор, что больше всех проводил времени с приблудной бродяжкой заметил, что ребёнок куда-то пропал.
«Скорее всего она заблудилась в лесу».
Печально подумал святой отец.
«Жаль, уж очень девочка умненькая была и чего уж греха таить пугающая, особенно этот её взгляд безумного мясника, когда она сердилась. Но на всё воля Единого».
Подвёл итог своим размышлениям Деликтор.
В этот момент дорога стала забирать круто влево. За поворотом, прямо на тракте стояло два десятка человек вооружённых в основном плотницкими топорами, хотя у двоих были мечи, а главарь мог похвастаться настоящей секирой.
Увидев разбойников колонна начала останавливаться, одновременно с этим из придорожных кустов стали выбираться десятки оборванцев с дубинами, у нескольких имелись охотничьи луки.
– Стоять!
Грубым басом проорал мужик с секирой, единственный из всей банды обладатель рваной кольчуги.