Эриган. Черта

“Неплохо” — подумал он, удовлетворённый тем, что увидел.

Было приятно осознавать, что в мире ещё существовали такие бескорыстные ребята, как тот страж.

«Идём» — кивнув жене, Ганс, направился в сторону барной стойки, за которой стояла немолодая, но вполне симпатичная женщина.

Как оказалось, это и была хозяйка заведения.

…

Сев за свободный столик, Ганс принялся за ужин, запах которого едва ли не сводил его с ума. В последнее время вкусно поесть у них не получалось, поэтому грех было слегка не полировать.

Смакуя еду, Ганс боковым зрением стал сканировать зал, выискивая среди разношерстного народу возможную угрозу. Тем временем Тайша, не растрачивая свое время попусту, активировала парочку заклинаний, которые должны были понизить всеобщий интерес к их столику.

И вскоре уже больше никто не бросал на них косые взгляды, будто для всех посторонних они просто перестали существовать.

Однако расслабляться было рано. Едва Ганс позволил себе немного отвлечься, как проблемы в очередной раз их настигли, погасив внутри него последние следы спокойствия и терпения.

И начало этому положила резко открывшаяся дверь, едва ли не выбитая чьим-то сильным пинком. Эта ситуация сразу же насторожила Ганса, заставив прочувствовать тревогу и напряжение, которое обещало перерасти во что-то большее.

''Снова…'' — на миг прикрыл он глаза, пытаясь побороть резко возросшее раздражение.

Незаметно подав знак жене, он приготовился действовать, и когда на пол замертво упали вышибалы, он на всей скорости рванул к гневно смотрящим в его сторону мужчинам.

Глава 18

Глава 18. Дичь, загнанная в сети (Часть 2)

Невзирая на жизнь, полную сражений, Ганс никогда не любил насилие.

И на это были свои причины.

Родившись в семье деревенского священника, и обычной крестьянки, он всё своё детство провёл в поле, помогая родителям зарабатывать на жизнь. Однако подобную обыденность, лёгкой отнюдь не назовёшь, ведь простым сбором урожая его вклад в семью не ограничивался — закупка, вспахивание, посев, сбор и продажа, — это лиши малая часть того, чем он занимался каждый день.

Но делалось подобное не столько из желание облегчить труд родителей, столько по причине наличия у родителей ещё пятерых детей — его прекрасных, и невероятно очаровательных сестёр.

И он безумно их любил, постоянно взваливая на свои плечи работу, которая могла заставить их пораниться, или переутомиться. Однако такой образ жизни отнимал у него практически всё свободное время, и, как следствие, у него совершенно не было друзей.

Он всегда с завистью смотрел на то, как другие дети играли и веселились, мечтая о том, что однажды он и сам сможет вот так же, весело и беззаботно проводить свое время.

И эти мысли грызли его изнутри, пытаясь изменить мировоззрение, которое возрастало вместе с ним в окружении любящих сестёр.

Однако, невзирая на постоянную борьбу с самим собой, в какой-то момент, он понял, что не желает провести всю свою жизнь подобным образом.

Но прежде чем он успел что-то изменить, в королевство пришла война, которая не только стала для него огромным потрясением, но и отняла семью.

…

К свои пятнадцати годам, Ганс, оставался мирным и спокойным парнем, который редко когда был виновником конфликтов. По той же причине он ни разу в своей жизни не дрался и не видел чьей-то крови, поэтому для него было большим потрясением то, что он тогда увидел. Беззаботно возвращающимся с охоты со славной дичью, он с ужасом узрел то, как его дом горел, а рядом с ним, в отблесках огня лежали изуродованные тела самых близких ему люди.

И захватившее его тогда отчаяние стало топливом, которое помогло ему в порыве безумия уничтожить целую полусотню нападающих, купаясь в их тёплой, и такой сладкой на вкус крови…

…Крови, от вида которой ему хотелось смеяться…

И впоследствии — его слёзы, как и жуткий, безумный смех, ещё долго гулял по опустевшим улочкам деревни, сотрясая тела мёртвых врагов.

Таким его и застали люди графа, наспех собранные, дабы дать отпор внезапно напавшим врагам.

И вид того, как среди гор трупов, с обычным топором в руках стоял залитый кровью парень, надолго отпечатался в их головах, продолжая преследовать даже во снах.

Но, слава богам, в тот момент с ними во главе шествовал опытный, повидавший жизнь воин, который и не дал перепуганным мужчинам принять безжалостные меры против погружённого в транс паренька.

Однако забирая потерявшего семью Ганса к себе в отряд, мужчина и не представлял, что в тот миг он позволил родиться на свет самому известному и почитаемому герою королевства.

…

С того дня, имя Ганса всё чаще появлялось на устах простых людей и воинов, поражая их сердца храбростью и самоотдачей, с которой он рвался вперёд, принося королевству одну победу за другой.

Но никто из них не знал, что являлось той силой, которая толкала его вперёд, не давая сойти с выбранного пути.

“Больше никто не должен страдать” — подумал как-то Ганс, видя очередной город, разорённый полулюдьми.

И эти мысли как раз-таки и стали целью, которая поддерживала его всё это время.

Ведь он не хотел, чтобы кто-то ещё испытал на себе всю ту тяжесть потери, которую ему подарила безжалостная война.

…

Однако спустя много лет, в то время, когда полная сражений жизнь осталось позади, Ганс и не думал, что в порыве защитить свою новообретённую семью, ему вновь придётся вспоминать былое, окропляя меч кровью врагов.

***

“Началось!” — подумал Ганс при виде падающих на пол вышибал.

И этот момент стал для него сигналом к действию, пропустить который он не мог ни в коем случае.

Но десяток вооружённых и хорошо обученных мужчин представлял угрозу даже для него, поэтому он не стал действовать необдуманно, предпочитая воспользоваться вспыхнувшей в зале суматохой.

Мгновенно срываясь с места, Ганс ринулся в сторону орудующих мечами незнакомцев. По наитию выбрав своей первой жертвой зазевавшегося мужчину, который банально пропустил его появление, Кхайзен безжалостно взмахнул мечем.

В последний момент тот, видимо, что-то почувствовал, но времени защититься уже не имел — в следующую секунду он уже падал на пол, безрезультатно пытаясь закрыть глубокую рану на шее, оставленную острым мечом Ганса.

Покончив с первым врагом, он намеревался двигаться к следующему противнику, но в этот момент дверь, ведущая наружу, разлетелась на щепки, осыпая присутствующих в зале людей градом острых осколков.

Но для Ганса они не представляли угрозы, чего не скажешь о влетевшем внутрь сгустке энергии, который он был вынужден принять на выставленный в защитном жесте меч.