Эриган. Движение

Так он думал… вплоть до того момента, пока на просторах пещеры не появился разлом, ведущий в неизвестные глубины междумирья. Лишь узрев его очертания, Охотник сорвался со своего места — он просто не мог выпустить отсюда столь опасную тварь!

Правда, тот тоже был не лыком шит — буквально за миг до его рывка, паразит атаковал сам — прямо пред Охотником образовалась магическая воронка, которая в один миг пленила монстра, безжалостно встряхнув огромное тело. Однако в ответ на дерзкую попытку, тот только оскалился — ход твари стал для него отличной возможностью для атаки, ведь у любой магии существовал якорь — магическая нить, которая связывала мага, и его творение.

Но эта нить была эфемерной, и существовала ровно столько, сколько нужно было магу на активацию заклинания. Однако это касалось только опытных магов, к числу которых его противник уж точно не принадлежал — якорь его магии находился прямо у всех на виду — делай что хочешь!

И он этим шансом воспользовался — с легкостью ухватившись за тонкую нить, Охотник развоплотил свое тело, подобно самому паразиту вторгнувшись в многострадальное тело Вика.

А вслед за ним, исчез и он сам, провалившись в пространственный разлом.

* * *

Как Охотник и предполагал, справится с древним духом, было легко — едва его духовное тело очутилось во внутреннем мире Вика, как он сразу же атаковал, одним легким усилием усыпив сознание паразита.

Вместе с ним, уснуло и бушующее пламя — мирно покачиваясь на месте, оно никоим образом не тревожило бестелесного гостя.

Но он, казалось, даже не обращал на это внимания. Весь его взор занимала безграничность внутреннего мира, края которого терялись где-то в глубинах нескончаемого моря. В своей жизни он еще ни разу не видел ничего подобного — вид его буквально завораживал!

Однако отвлекаться не стоило.

Тряхнув головой, монстр посмотрел в направлении исчезнувшей стены. Он знал, что пламя было родом именно оттуда. Но причины, или источника его появления, он не обнаружил. Недовольно рыкнув, он воссоздал свое физическое тело, больше не нуждаясь в своем духовном воплощении.

Испытав при этом прилив сил и бодрости, Охотник утробно заурчал. Каждый раз, меняя свой облик, монстр чувствовал огромную гордость, ведь являлся порождением гения одного из древних магов! Благодаря его великодушию, каждый из Охотников обладал рядом исключительных способностей.

Одной из коих, была способность менять свой облик!

Для него не имело значения, во что обратиться — он мог скопировать черты любого существа, воплотившись в любом обличие, которое было ему необходимо! Да, драконом он стать бы не смог, ведь это потребовало бы просто огромных объемов маны. Однако в плане способностей, он был к ним очень близок, так как черпал свои силы из того же источника, что и они.

Таким образом, по своей природе, он стоял где-то посредине, между людьми, и монстрами, перенимая лучшие качества, как одних, так и других.

Что касается того, как работала эта способность, то здесь все достаточно просто — едва Охотник встречал новое существо, как неосознанно, на уровне инстинктов копировал его структуру — создавая в разуме слепок, он мог применить его на себе, перенимая не только облик, но и некоторые особенности.

Происходило все это практически мгновенно — перетекая из одного состояния в другое, Охотник мог одновременно принимать как физическую, так и нематериальную форму, что делало его крайне грозным противником.

Как раз-таки благодаря этой особенности, он и нейтрализовал духа.

«„Странно вообще, что я прозевал его рождение“» — подумал Охотник.

Столь опасное создание не должно было появиться в его владениях. Да и существ, способных оставить после себя нечто подобное, было поразительно мало.

Вполне возможно, что оно родилось задолго до него самого.

«„Может, это Посмертное воплощение кого-то из древних магов?“» — подумал Охотник.

Такой вариант был вполне реальным. Но отец говорил, что все они давно ушли, покинув этот план бытия. А извне в их обитель попасть было практически невозможно, ведь этот мир — мир мрака была независим.

Будто мир — вне привычной реальности.

«„Да и черт с ним“„ — решил монстр, сосредоточившись на окружении: “„Это… междумирье?“»

Оказавшись вне разума парня, Охотник по одним только ощущениям определил их конечную точку: бесконечные островки стабильности, бесчисленные потоки сырой энергии, огромные провали в реальности и массивные энергетические мосты, соединяющие собою остатки проходов, ведущих в различные части мира — ничем иным, как простором междумирья, это место быть не могло.

Стоило ли ему волноваться?

Нет.

Он явственно чувствовал нить, которая связывала Вика и мир Эригана. Видимо тварь не до конца обезумела, раз оставила для себя возможность вернуться обратно. Но Охотник сомневался, что у нее бы это вышло — слишком много силенок потратила на побег. Магия Святилища была чрезвычайно могущественна, поэтому прорыв сквозь его полог был делом невероятной сложности. Чудо вообще, что они остались целы, пробыв несколько барьеров подряд…

Но сейчас следовало думать не об этом.

Тварь то он, конечно, запечатал, но что ему делать дальше?

По-хорошему, следовало вернуться обратно, однако у него осталось здесь одно дело. Покосившись на парня, он задумался.

Может его просто бросить?

Или убить?

Нет, его странная связь с их создателем этого уже не позволит…

Но если все оставить как есть, возникала опасность того, что паразит вырвется на свободу, посеяв в обители людей смуту. Вряд ли его хозяева обрадуются, узнав, что он все это допустил.

Ощутив всю тяжесть возложенного на него решения, монстр раздражённо вздохнул.

«„Может их ассимилировать?“» — мелькнула у него в голове интересная мысль.

Если он сможет обратить паразита в чистую энергию, то проблема с дальнейшей судьбой парня отпадет сама собой — он цел, дух мертв, угрозы внешнему миру нет!

Просто чудесно!

Вот только здесь вставал вопрос: выдержит ли он такую нагрузку?

Поглотить чье-то естество было не так-то просто. Да и шанс того, что он просто не вынесет груз чужих воспоминаний, был необычайно велик.