ЭРОС и БЮРОКРАТИЯ

Отчуждение и обладание - два ключевых понятия в сексуальном поведении бюрократии. На них держится влечение к сексуально раздражающему подавленное либидо объекту. Стремясь обладать партнером, чиновники видят в сексе с ним не просто форму физиологического удовлетворения, снятия полового напряжения, но и возможность поддержать свое больное самолюбие. Часто это желание выступает основной движущей силой сексуального поиска и контакта. Никогда не теряя ощущения своей изолированной от других людей индивидуальности, наиболее эмоционально уверенные чиновники (мужчины и женщины), постоянно демонстрируют окружающим свое обаяние и очарование, свое умение вызывать желание, притягивать к себе объекты противоположного пола. Показывая таким образом, что границы их возможного сексуального обладания шире, чем у остальных, государственные управленцы обоего пола стараются поднять свой авторитет самцов и самок, и закрепить хрупкое и шаткое собственное уважение к себе.

Отчуждение, как эмоциональное состояние, не покидает русских чиновников - пассивных, озлобленных индивидуалистов - всю жизнь. Только в короткие периоды знакомства и ухаживания, до формирования устойчивой связи с партнером или вступления в брак, способны эти люди взаимно имитировать преодоление отчуждения с «возлюбленным» существом. Давая понять друг другу, что их взаимный интерес носит не примитивный социально-физиологический характер, а является «романтическим влечением душ», бюрократы и их не менее консервативные партнеры на короткий период «страсти» теряют состояние отчуждения по отношению к очаровываемому объекту. Но как только ритуал ухаживания завершен, у народов с глубокими феодальными пережитками в сексуальных отношениях он может занимать и год-два, чувство отчуждения возвращается к людям вновь. При этом, чем дольше по времени и чем насыщенней событиями он был, тем глубже испытываемое партнерами разочарование в личности друг друга. Прежде реализуя церемонии по всем правилам, они теряли ощущение отдаленности и возможной враждебности объекта, наслаждаясь основанной на взаимном исполнении правил (условий перемирия) эмоциональной близостью с ним.

Получая подогретую ухаживанием и внешними раздражителями сексуальности возможность реализации желания, партнеры в момент своей первой близости вполне могут чувствовать сильное, не подавленное взаимной изолированностью возбуждение. Испытываемый ими при этом оргазм оставляет след глубокого, но быстро проходящего, удовлетворения, поощряя стремление к повторению ритуала с другим или этим же партнером. Более подавленные сексуально женщины-чиновники нередко бессознательно стремятся к разрыву отношений со своим сексуальным партнером, чтобы вновь повторить с ним все церемонии и снова почувствовать сильное возбуждение и оргазм.

Нет никакой принципиальной разницы в процессах «преодоления» отчуждения в гетеросексуальной и гомосексуальной связи, за исключением того, что в последней значительно упрощены ритуалы. Сняты многие архаичные правила. Это делает гомосексуальные отношения в среде чиновников эмоционально более здоровыми, чем традиционные связи мужчин и женщин.

Важным фактором временного засыпания чувства отчуждения к окружающим выступает для чиновников страх. Всю жизнь остро испытывая его по отношению к родителям, начальству, правительству и всем вокруг, русские бюрократы часто ощущают его даже в постели с любимым человеком. Причина такого страха состоит в том, что в сексе маски социальных ролей снимаются (пусть это происходит и не на 100%) и вместо серьезной дамы-руководителя рядом с мужчиной оказывается просто полноватая женщина. В такой момент в ней нет начальственной надменности и делового тона. Она не выглядит солидно и пугающе. Кстати, подобное «снятие масок» в постели и является главной помехой в распространении сексуальных контактов между руководителями и подчиненными в бюрократических организациях, поскольку роль административная для чиновников всегда важнее роли сексуальной. И женщины, чье деловое равенство с мужчинами все еще стоит в бюрократической среде под сомнением, гораздо реже идут на опасную для имиджа связь с подчиненными, даже если испытывают к ним сильное влечение.

Не только в офисе, но и в постели в момент сексуального возбуждения чиновники обоих полов стремятся сохранить за собой образ социальной роли, всячески показывают партнеру, порой через малозаметные символы, то, насколько они мужественны или женственны, и как соответствуют своим статусам. Это отрицательно сказывается на половом возбуждении и оргазме, поскольку сохраняющееся эмоциональное напряжение «самоконтроля» препятствует концентрации на удовольствии. Секс, возбуждение и даже оргазм превращаются здесь в некий театр, где главное - это верно сыграть роль.

Оргазм - наивысшая точа наслаждения в момент сексуальной близости. Однако в среде русской бюрократии процент людей испытывающих его в полной мере не велик. Не только женщины-чиновники, но и мужчины государственные управленцы часто могут иметь проблемы в отношении этого явления. Две самые распространенные трудности, типичные для всех консервативных, табуированных людей, это: быстрый оргазм при коротком половом акте у мужчин и долгий «холодный» половой акт без оргазма у женщин. При первом случае имеет место короткое возбуждение испытывающих сексуальный голод мужчин и длительная не возбудимость «нравственных» женщин - во втором. Представляя две половые стороны одной и той же проблемы подавляющей сексуальность упорядоченности отношений и морального воспитания, оба явления на фоне эмоциональной отчужденности партнеров часто видятся непреодолимой преградой. Однако, не редкость ситуации, когда любовники вообще не замечают, что в их сексуальной близости отсутствует что-то важное. Но даже в такой обстановке люди способны бессознательно ощутить, что их половая жизнь находится на неудовлетворительном уровне.

Русские чиновники часто рассматривают собственные сексуальные затруднение, не как личную трудность или обоюдную проблему партнеров, а как явление несовместимости с противоположной стороной. В таких случаях они склонны не к качественному изменению своих отношений и преобразованию собственных ощущений, через переустройство, как восприятия, так и ценностного набора личности, а к поиску нового, подходящего партнера. Приводит ли это к выходу из тупика? Нет - проблема остается на своем месте, несмотря на смену партнеров.

Еще одной связанной с оргазмом трудностью является для российской бюрократии «не умение» мужчины возбудить партнершу, и в силу отчужденной атмосферы в постели, непонимание того, как и для чего это возможно. Быстро загораясь, мужчина проделывает желаемое и, часто наталкиваясь на имитацию, не видит, насколько бедны его сексуальные возможности и интересы. В свою очередь партнерша может также не замечать ненормальности ситуации, пологая, что секс и выглядит подобным образом на самом деле.

Социальное желание обладать и физическое возбуждение, через соблюдение ритуалов, приводя чиновников к оргазму в половом акте, не приносят, тем не менее, бюрократии обоих полов эмоционального удовлетворения. Даже радикализация правил и ужесточение обрядов при помощи религии не помогает чиновникам надежно почувствовать, что с помощью бога, или других «новых» норм, они преодолели отчуждение. Но религиозный страх все же способствует сближению людей. Взаимно отчужденные от мира, напуганные им и ищущие убежища в высших непостижимых силах, они способны соединиться прочно и надолго. Ища защиты в боге и церкви, многие бюрократы не ограничивают свою жизнь религиозным фетишизмом в виде икон, лампад и свечей, кадил и прочей утвари. Преследуя бессознательно цель, не изменяя себя и своих агрессивно-ветхих жизненных установок, обрести эмоциональную близость с другими людьми, бюрократы надеются, что религиозность принесет им душевной комфорт мира с окружающими.

Религия действительно объединяет людей. Сближая их на основе боязни реальности образно воплощенной в понятиях бога и дьявола, рая и ада, ангелов и бесов. Но такое единство, консервируя половые отношения, не делает их более интересными и приятными. Нацеливая людей на усмирение гнева, а не снятие его причины, и «праведнический» контроль всех других чувств, религиозная мораль, находясь в непримиримом противоречии с прогрессом общественных отношений, уродует человеческую сексуальность. Подавляет ее, вселяя в личность чувство стыда за половое возбуждение и оргазм, делает удовольствие грехом и пороком.

Не только религиозная, но и патриархальная бытовая мораль мешает людям испытывать подлинные чувства, ощущать сексуальное влечение и оргазм во всей их полноте. Одним из важнейших ее устоев является стыд. Именно он часто выступает главнейшей преградой чиновников, мужчин и женщин, на пути к сексуальному комфорту.

Стыд, представляя собой в нашу эпоху психическую черту бюрократии и иных консервативных, общественно-реакционных социальных слоев, может быть разделен на два вида: «физиологический» и «социальный». «Физиологический» и «социальный» стыд одной общественной природы. Различие между ними состоит в том, что «физиологический» стыд является острым чувством неудовлетворенности человеком своей природой, а «социальный» стыд выступает сильным ощущением дискомфорта связанным с социально-экономическими явлениями. «Физиологический» стыд чиновники испытывают, прежде всего, по причине несоответствие общественным стандартам своей внешности. Также они ощущают его из-за наготы, сексуального поведения. «Социальный» стыд переживается бюрократами как ответ за свое не соответствие социальным нормам: отсутствию престижной работы, должности, дорогой модной машины, роскошной квартиры или дома, а также в случаях неимения какой ни будь другой обязательной вещи.