Еще один человек
Шрифт:
Еще в машине были менее безопасные гостинцы. Сначала попроще - целая коробка фальшфейеров - ну, эт я еще знаю. Хорошая придумка, ясно все.
А потом - четыре штуки гранат. Такие, консервные банки с трубочкой. Майор сказал, что это со склада, эргэ-сорок-два, старые, но хорошие.
И уже с запалами. Под снисходительным взглядом Изи, майор объяснил мне, где чего прижать-дернуть и как кидать. Ок, ясно, не тупой, разберусь. Советует использовать против плотных групп зомби, например в коридорах, но не забывать укрыться самому. Ладно… посмотрим. По две гранаты в сумочке на ремень на человека и по паре фальшфейеров - их Изя сунул просто под ремень, а я под резинку рукава куртки. Вроде, нормально. Однако такие приготовления
Вскоре даже Изя не горит особым задором. Оказывается, в районе Северного проспекта, в каком-то торговом центре заблокирована группа живых, около десятка. Причем почти все - здоровые, молодые мужики. Но упырей там столько, что выйти нереально - точнее говоря - выходить нет смысла, много вокруг мертвяков. И что самое неприятное - к ним уже приходил хищник. Пока не добрался и вроде бы ушел… но - кто знает. Изя все ворчит за кто покроет его расходы, на что майор резонно напоминает о премии - а я невесело рассуждаю, глядя на Изин автомат. Он мне, кстати, не понравился. Красиво и стильно, но тяжелее, пожалуй, моего. И целиться неудобно, разве «от пуза», но это же без толку… даже с откинутым прикладом неудобно. А главное - я так уже прикидываю - супротив хищника он не потянет, поди. Патрончик не того. Почти как в моем пистолете, да и в парабеллуме похожие. То есть - только мой и остается. Однако.
Наконец, вроде бы все - мы готовы. Немного в шутку, но и всерьез - предлагаю кому-нибудь с поста присоединиться к нам, за долю - но к удивлению - все резко идут в отказ. Вот те раз, никому награда не нужна, что ли? Ну, ладно, больше достанется - и с этими словами лезу в шушваген. Страдальчески кривясь от неказистого вида конструкции, надо полагать, Изя залезает с другой стороны в кабину. Тронули. По пути рассуждаю вслух об такой инертности вояк на посту - заработок же предлагали! Внезапно Изя, срывающимся голосом говорит, что и он бы не поехал.
– Ээээ… эт как? Че так?
– А ничо. Знаешь, как таких, как ты, называют?: Йобнутые, не иначе. Вы же маньяки - ездить … ТУДА. Сами, да еще как на работу.
– Оба… А что такого? Я так в городе и живу… на окраине, правда.
– В Озерках?
– Не, один.
Даже теперь не знаю, чего Изю больше нервирует - цель поездки или моя персона. Нервно перебирая пальцами ремень автомата, интересуется - а я кто по жизни был… ну, - «до»? Отвечаю, что да как и он немного успокаивается. Потом нервно рассказывает, что едет вытаскивать отца. Иначе фиг бы он поехал. Потом рассказывает, болтая без умолку, что он вовсе не нацист, а все это от протеста, потому что жиды хуже фашистов, и ему иначе стыдно, но вообще он «за наших», и всегда девятого мая цветы на братские могилы носит. В этой форме, правда, которая впрочем, не эсэсовская, а очень похожая бундесверовская. И что фамилия у него вовсе не Зондерюден, и вообще все это понты и показуха, потому что все еврея норовят обидеть. И еще…
Расходится так, что приходится деликатно затыкать - приехали! Станция Хацепетовка, освобождаем вагоны!
Впрочем, сначала осмотримся. Майор рассказал, что можно пройти к ним по лестнице, типа эвакуационный… ага, есть, вон она! Подруливаем, вход в эдакой нише, задом… отлично. Ну… еще раз проверяемся - все стволы с патронами, гранаты, магазины… Изя нервно закусил губу, держа автомат двумя руками, я тоже поудобнее перехватываю к плечу свой… еще раз проверили. Начали!
Пробежали по ступенькам к дверям - никто не помешал, внутрь! Первый этаж - дверь закрыта, чисто…. Дальше… Изя тычет мне в спину стволом, матерю его и советую так не делать… второй… площадка, тут проход к лифтам и выход в холл…. А там… там таки да. И уже идут к нам. Бегом, с этими потом! Третий, наш… Оп-па! Тут их немеряно! Столпились и стоят… ща мы их…
Грохот выстрелов оглушает - валятся один, два… и внезапно вся кучка разбегается -
причем только пара рванула вниз, к нам! Коротко дважды татакнул шмайссер - а Изя стрелок неплохой - готовы! Наверх… чорт, лестница назад слева, коридор направо…– Изя, прикрой!
– Твою мать, я шо, бронипоизд имени Кларочки Целки, во все стороны пулять?!
Он строчит по поднимающимся снизу, и крутясь контролирует верхних, вот стих, наверное, меняет магазин, опять начал… Я отстреливаю патрон за патроном в темные мечущиеся фигуры в глубине коридора… Они падают, но не часто, вот и мне пора сменить… так… нормально, не уронил! В мешок пустой… Н-на, сам вылез, отлично… что же вы такие шустрые?!
– Граната!
Еб твою мать… впрыгиваю в коридор, в спину меня толкает Изя… Ну?! Где???!!!..
Ой, бля…
Жахнуло конкретно, пылью мотнуло с лестницы.
– Изя, сзади держи!
– как сквозь вату…
– Понял!
Вперед, вперед… под ногами попадаются тела тех, что я свалил… а остальные как-то странно жмутся в глухом закутке напротив - и я иду, шаг за шагом, отстреливая с каждым шагом по паре патрон, стараясь попасть с коротких остановок… Почему они там теснятся? Пора менять…
– Изя, как там?
– Все нормально, лезут вяло!
Меняю магазин - и в этот момент один упырь кидается ко мне… чорт. Не успеваю. Ну и хер с тобой. Пистолет плавно выходит из кобуры, и почти в упор с вытянутой руки опрокидывает упыря. От так. Еще один, высунувшийся было, замешкался… и тут справа, оттуда, где, по идее, и есть цель нашего визита - грохнул выстрел От стены что-то отлетело, и упырь спрятался - и я спокойно дострелил, как в тире, всех четверых, последних из жавшихся в закутке.
– Эй! Не стреляй! Свои!
– хер знает, из чего они там, но получить неохота.
– Идите, открыто!
Шмайссер тарахтит напоследок длинной очередью, и мы, проскочив недлинный коридорчик, вываливаемся за приветливо приоткрытую железную дверь.
Подсобка что ли, или венткамера какая… фигпоймет, темновато. Мужики, причем не старые в основном… постепенно глаза привыкают, под потолком два узеньких окошка-щели - ага, вот у двери стоит эдакий типичный «малдаване римонт квартира». А в руках - эге, вот он с чего. Пистолет для дюбелей.
Ну, все ясно - они тут заперлись, и отстреливали упырей, а те отстрелянных жрали и пошустрели. Но запомнили, что в створе появляться опасно, вот и жались в закутке и на лестнице.
Они молчат. А я пока не могу отдышаться, и запыхался где-то, сам не заметил, и отплевываю пыль. Изя тоже молчит. Вдруг из-за спин проталкивается пожилой сухонький мужчина типичной семитской внешности:
– Изя! Боже ш мой! Как ти выглядишь! С оружием! И что за гой в военном с тобою? Ти опять за старое?! Шо сказал би нашь дэдушка…
– Папа - с трудом переводя дыхание, отвечает Изя - мы с Вами не общались уже таки пять лет - но шобь Ви знали - сегодня у мине праздник. Я пришел с Вами за все рассчитаться.
– Изя. Израиль. Ты смеещь так угрожать мнэ, твоему отцу?! Я…
– Папа. Я таки уже давно живу с русскими и таки да - стал во многом как они, о чем только рад. Но сегодня - сегодня слово рассчитаться - имеет самый приятный для Вас смысл. Этот смысл - заплатить по счету. Вы, папа, меня невероятно обязали, когда-то потратив время и получив при том удовольствие - отчего в итоге возник я. И я был, как Вы всегда говорили, в неоплатном долгу перед Вами, папа. Но сегодня - день, когда сбываются мечты. Сегодня я, потратив чуть больше времени и получив чуть меньше удовольствия, чем Вы некогда - отдаю Вам этот долг. Полностью, и без остатка. И не надо благодарить - благодарите нашу маман. Она наказала мне три года назад беречь Вас и оберегать, не бросать в беде. Маман, если Вы меня слышите - я таки так и поступил. Все, милый папа, мы сейчас пройдем до некомфортабельного автомобиля, проедем в некомфортабельные гойские поселения, там я Вас сдам на руки необразованным поцам в военном - и надеюсь более никогда не встретить. Мы таки квиты.