Еще один шанс. Часть1

.... Это не мог быть тот, о ком она тайно мечтала. И, тем не менее, это был ОН.

Незнакомец занимался любимым делом. Он опять играл чужую роль, облачившись в иноземную одежду и приняв образ доктора. Но всё равно - это был он. Красавица не могла забыть его синие глаза, ямочки на щеках, эту добрую улыбку, располагающую к себе людей. И конечно такой родной, такой долгожданный завораживающий голос...

– Мой коллега - молодой, но уже уважаемый лекарь. Его зовут герр Димедрофф. Он прибыть из самого Лейдена. Мой друг Мэд Добертон уверил меня, что он, есть - любимый ученик Франциска Сильвия, - Олбрект наконец-то представил своего спутника.

– Сегодня он осмотрит больной пациент. И назначит лечение.

– Я...я, - молодой светила почтительно закивал головой. И опять что-то быстро залепетал по-немецки, важно облокотившись на трость.

– Он такой красивый, такой хороший, синеглазый и добрый.
– Настя с силой сжала губы и надула щеки.
– А я больная, непричесанная, зареванная и беспомощная дурра...
– В голове юной особы лавиной проносились обидные слова.
– Лежу, тут в постели, а ещё горло болит!
– Она накрыла лицо одеялом. Оставив наружи одни глаза. - Я наверно сейчас такая ужасно некрасивая? А он, на меня смотрит?

– Герр Димедрофф просит Вас сунуть под мышка, этот предмет и немношько его поддержать, - Пффафер перевел просьбу незнакомца.

– Я... я... поддержать, - мягкий голос ненаглядного звучал завораживающе.

Через короткое время больная отдала непонятный прибор молодому таланту.

Напыщенный франт посмотрел на него, после чего довольно как сытый кот улыбнулся.

– Гуд. Температурн найн, - синеглазый произнес, радуясь как мальчишка. Он прищурив лукавые глаза и опять что-то затарахтел по иноземному.

– Доктор просит широко открыть рот, сказать а-а-а, - старый лекарь вновь вступил в переговры.

– Яволь, - молодой консультант произнес после осмотра горла.
– Колосаль. Транситус спиритус... Перфриктио.

– О-о-у, я так и зналь, - Пффафер обратился к Матрене.
– Ничего страшного голубушька. Недуг простой, у наш больной, простуда. Это-о легко лечится.
– Истязатель повернулся к своей сумке и начал вытаскивать из нее "огромное" медицинское блюдо.

Видя приготовления доктора, больная взвизгнула, что-то прошипела и спряталась под подушку. Матрена непроизвольно сделала несколько шагов и стала между воспитанницей и старым инквизитором, закрыв её одной рукой.

– Необходимо айн кровопускание, - лекарь хотел объяснить Матрене, что нужно делать.
– Всё будет хорошо и бистро! Оно улучшит состояние больной.

– Найн... Найн... Нет, кровопускание.
– Внезапно затараторил молодой врач по-русски с немецким акцентом.
– Пемен айне микстурен!
– Он подошел к кровати и замахал руками.

– Ну, вот он уже и родную речь вспомнил, - "умирающая лебедь" надув щеки, мстительно, прищурив глаза, посмотрела на хлыща.
– Да ещё и говорит с похожим акцентом как противный докторишка. Ух, мужланы! Все, вы, одним миром мазаны!

– Микстурен?
– старый "кровопивец" обернулся и удивленно посмотрел на коллегу.
– Вас ист дас? Герр Алекс?
– его удивлению не было предела.

– Зи хабе найн. Айне медикамент!
– синеглазый произнес так важно, с таким деловым видом, как будто он только, что изобрёл эликсир вечной молодости. Он с достоинством встряхнул головой, развел плечи, после чего убрал рукой волосы парика со лба.

И лекари снова увлеченно затараторили.

– Не подрались бы, - девушка высунув один глаз из под подушки, оторопело наблюдала за жаркими препирательствами ученых мужей.

– Эх, а мой то такой хорошенький!
– Он лучше всех!

– Я-я! Микстурен!
– утвердительно резюмировал молодой врач результаты ученого диспута. Он решительно подошел к столу, насыпал в кружку какой-то порошок, после чего налил туда воды из своей фляжки. Взболтал содержимое.

– Битте... Пемен айне медикамент, - мужчина подошел к девушке и подал ей кружку. - Даст ист лекке... Совсем не больно, - мягко и даже как-то ласково продолжал уговаривать он.
– Пе-й-те...

Настя выпила лекарство.

Улыбнувшись девушке, талантливый знахарь повернулся к Пффаферу и снова начал ему что-то говорить на родном - тарабарском наречие. Старик выслушал, после чего недовольно сморщился и перевел...

– Для лечения пить... этот порошок!
– эскулап выговаривал недовольно.
– Драйн... Три раза в день. Полоскать - той микстурен горло. С кровать мало вставать... Много спать... Побольше пить сладкий вода...

Выслушав перевод, молодой медик покивал головой, а потом достал из-за пазухи небольшую упаковку. Аккуратно развернул её.

– Бите... Ибирашен призент, - улыбаясь, произнес молодой человек, подовая красавице небольшого плюшевого медвежонка и оберег.
– На па-мять!

– Ау федерзейн, фрау. Виздо-рав-ливайте. И, беречь себя. По-жа-луйста, - опять на ломанном русском, на прощание произнес влюбленный лекарь.

Закончив осмотр больной, гости простились и вышли из комнаты.

Когда Матрена проводила ученых мужей до калитки и вернулась в комнату, она застала Настю, заснувшую после приема лекарств. Девушка крепко обнимала плюшевого мишку и счастливо улыбалась во сне.

***

Двадцать минут спустя.

Где-то, в одном из неприметных

переулков старой Москвы.

– Ну, вот и передал я ей свой подарок, - путник тяжело вздохнул. Его печальные глаза наполнились романтическими мечтами.
– Вроде взяла? Не отказалась, - снова томительная пауза в размышлениях.

– Нашел время ухаживать!
– внутренний оппонент проснулся, стал защищать любимую.
– Человек болеет, а ты со своими подарками пристаешь!

Рязанцев остановился на половине пути. Его глаза смотрели куда-то вдаль... сквозь пространство и время.

– И все-таки! Интересно? Понравился я ей... или нет? Не зря же я на себя высыпал столько пудры? И парик с чулками одел!

Глава 16.

Скиталец во времени медленно приходил в сознание. Он с трудом открыл сжатые от боли глаза. Прокашлялся. Начал равномерно дышать. Его легкие от глубоких глотков наполнялись воздухом. Постепенно из тела уходила слабость и дрожь. Все тело как будто растягивалось и выпрямлялось. Цветные круги перед глазами теряли свою насыщенность. Он широко открыл глаза. Вокруг было темно. Очень темно.