Еще один шанс

— Привет, соня, — сказал он, протягивая дымящуюся фарфоровую кружку и весело глядя на нее. — Я тактично воздержусь от шуток, пока ты не приведешь себя в порядок.

Она скорчила гримасу.

— Большое спасибо. Не могу выразить, как я признательна.

Кофе был крепкий, без молока и горячий — именно такой, как она любила. Она решила сделать несколько глотков, прежде чем приступить к восстановлению своих позиций, которые определенно должны были пошатнуться оттого, что она провела с ним ночь.

— Пришла моя экономка, она готовит завтрак, — продолжал он, прежде чем Кира успела что-нибудь сказать. — Как только ты окончательно проснешься, мы можем пойти в дом и поесть.

Кира подавила стон. Что подумает о ней эта женщина! Ведь она всю ночь провела с Дэвидом на улице и все еще одета в его халат! Правда, экономка могла уже привыкнуть к ночным визитершам. Возможно, подобное здесь считается обычным.

Не считая того, что они видели друг друга обнаженными, ничего неприличного не произошло. Они даже не целовались. Если не задумываться о том, как это выглядит со стороны, она вправе высоко держать голову.

— Я чувствую себя глуповато, потому что уснула, а не поехала домой, — пробормотала Кира, слишком поздно осознав, что ее слова звучат как попытка оправдаться.

— Забудь об этом, — ответил он. — Здешний воздух кого угодно свалит с ног, особенно с непривычки.

Может, Дэвид и прав, подумала она. Наверное, за последние годы я действительно слишком много времени провела, сидя над сводами законов и допрашивая свидетелей, и слишком редко бывала в том месте, которое люблю, если порции свежего воздуха Аризоны достаточно, чтобы развеять все мои страхи и сомнения. К сожалению, и разговора не может быть о том, чтобы переехать во Флагстафф, где рядом будет он.

Смешливое выражение в его глазах усилилось.

— Так ты намерена добровольно войти в дом и позавтракать со мной? — требовательно спросил он. — Или мне тебя отнести?

Каждый раз, соглашаясь на его предложения, она делала еще один шаг вниз по скользкому склону. И все же в данной ситуации выбора у нее почти не было.

— Спасибо, но я, пожалуй, сделаю это сама, — ответила она, вставая и плотнее запахивая халат.

Экономка Дэвида, женщина лет шестидесяти, которую он представил как Маргарет Яззи, являлась его дальней родственницей и обладала ярко выраженными чертами племени навахо. Она как раз перекладывала омлет с грибами, козьим сыром и перцем чили с потемневшей сковороды на глазурованное блюдо.

— Здравствуйте, — застенчиво поприветствовала женщина Киру и спросила: — Хотите дыню? Или апельсиновый сок?

Кира остановила свой выбор на дыне. Пока они ели, сидя на табуретах у стойки, Дэвид сделал первое из двух предложений, которые были у него на уме.

— Я понимаю, что это не совсем обычная просьба. Но я действительно хочу, чтобы ты поговорила с Полом Наминга, — произнес он без всякой подготовки и, прочитав на ее лице отказ, поторопился продолжить: — Я не жду, что ты перейдешь на другую сторону. Или сделаешь что-то, что скомпрометирует работу твоего отца. Просто я твердо убежден, что Пол невиновен.

Если это так, подумала Кира, то мой отец и Ред Майнер совершили колоссальную ошибку. Она помолчала с минуту.

— Ты хочешь сказать… что дашь мне поговорить с ним наедине?

Он покачал головой.

— Как его адвокат, я обязан присутствовать. Но я буду держаться в тени… вмешаюсь, только если решу, что он собирается сказать что-то противоречащее его интересам.

Это казалось достаточно разумным. Обязанностью адвоката Пола было помочь фельдшеру-хопи не утопить собственное дело. Кира сочла предложение Дэвида интересным и, возможно, полезным. Однако она сомневалась, что отец посмотрит на это так же. Насколько она его знала, он будет беспокоиться о том, чтобы не допустить нарушений закона, связанных с неправильным поведением стороны обвинения.

— Я должна это обдумать, — ответила она после паузы. — Я дам тебе знать.

Когда наконец они почувствовали, что не смогут больше проглотить ни куска, Дэвид выдвинул второе предложение — встретиться на месте убийства Бена для краткого осмотра, прежде чем разъехаться по делам.

— Я присутствовал на территории Музея во время фестиваля, но драки не видел, — сказал он. — Я был на зрительских местах и смотрел представление, длившееся уже минут десять, когда Ред Майнер взял микрофон и сделал объявление. Тут начался ад кромешный. Мне бы хотелось пройтись там и обдумать происшедшее без толпы зевак, заглядывающих тебе через плечо… проверить, сколько времени требуется, чтобы попасть из одной точки в другую. Поскольку тебя там не было… и ты даже не видела, как все было обустроено для фестиваля, тебе это тоже может пригодиться. Я с удовольствием покажу, где находились трейлеры, сцена и места для зрителей.

Он ведет себя так, словно мы — пара полицейских, расследующих убийство, еще не зная, кто преступник, подумала она. Разумеется, это его работа адвоката. Но не моя. Если я не буду осторожна, они с Джули Наминга заручатся моей лояльностью, так и не предложив мне ни единого доказательства невиновности Пола. А у папы появится еще один повод сердиться. И все же приходится признать, что ей тоже интересно побывать на месте событий, чтобы во всем разобраться.

Она сможет умыться в его ванной для гостей, рассуждала она. А принять хороший душ и переодеться — когда вернется в отцовский дом.

— Хорошо… я подъеду к Музею следом за тобой, — согласилась она в конце концов. — Но ненадолго. Может, мне и двадцать семь и я достаточно эмансипирована, но отцу так не кажется. Он по-прежнему обо мне беспокоится, как о подростке. Учитывая, что вчера я не вернулась домой, он будет в ярости.

На самом деле, как я ему все объясню, если даже себе не могу объяснить происшедшее, думала она, надевая брюки, которые накануне вечером, к счастью, аккуратно повесила на деревянную вешалку стенного шкафа в комнате для гостей.

К Музею Дэвид поехал на своем пикапе, которым он пользовался на ранчо, а Кира следовала за ним в «чероки». Дэвид вновь и вновь спрашивал себя, не слишком ли он ей доверился. Вся дальнейшая жизнь Пола Наминга поставлена на карту, и фельдшер-хопи рассчитывает на защиту со стороны своего адвоката. Он навсегда распрощается с профессиональной репутацией, если поможет Кире найти хоть единую зацепку, способную укрепить позиции обвинения.

Лучше всего, если бы мы объединились для совместных поисков истины, как уже пытались сделать раньше, и если бы она снова полюбила меня, думал он.

Правда, Дэвид сомневался, что это будет просто осуществить. Между ними стоял великий незаданный и оставшийся без ответа вопрос, почему он оставил ее без объяснений. Только интуиция удерживала его от того, чтобы попытаться заговорить об этом. Хотя она уже была не так напряжена, как тогда, появившись в кабинете своего отца, и не так враждебно настроена, как при его поцелуе в вестибюле здания суда, он понимал, что одного неверного движения может оказаться достаточно, чтобы разбить все его шансы.