Эсхил

Со стороны северо-западной лестницы раздался крик. Мейсон уже приготовился стрелять в очередную черную фигуру, но это оказался новенький. Он бежал по ступенькам, как сумасшедший, нижняя часть его тела была объята пламенем.

– Помогите!
– орал он.
– Бога ради, помогите!

Питер и Кристиан побежали к нему, последний на ходу скидывал куртку.

– Агх!

Питер накрыл Ника курткой и принялся тушить огонь ногами. Кристиан присоединился к нему. Со стороны выглядело, будто пара гопников метелят бездомного. Мелвин шагнул, было, к ним, но Мейсон задержал его. Калле нужен ему здесь.

Наконец, огонь погас.

Николас катался от боли, Мейсон был уверен, что один из этих придурков заехал ему в больное колено. Болело оно, наверное, чудовищно. Но он был крепким парнем, Мейсон не сомневался.

Когда он, наконец, смог сесть, Кристиан подставил ему плечо и Ник поднялся на ноги. "На ногу" - поправился Мейсон не в первый уже раз. Парень страдал. Лицо его было красным, из глаз текли слезы. Мейсон сначала подумал, что это из-за боли, или из-за того, что он спасался от огня. На экстремальные ситуации человеческое тело всегда реагирует по-разному.

Затем он разглядел, что с ним что-то не так. Вены на шее неестественно вздулись. Глаза стали странного белесого цвета, а движения... у него не было слов, чтобы их описать. В конце концов, Николас был ранен самым первым, разве нет? Значит, доктор Грей прав - его захватила Гниль.

С помощью Кристиана парень предстал перед командиром.

– Что вообще происходит, сэр? Я бы наверху... и видел, как вы стреляли в них. В Гидеона и остальных. Вы, что, пытались их убить?

– Ага, - ответил Мейсон. Хватит лжи.

– Я не собираюсь в этом участвовать! Я...

Больше он ничего сказать не смог. Мейсон всадил ему в живот нож, загнав его по самую рукоятку. В основном, знающие люди предпочитали бить под мышки, чтобы обойти грудную клетку, но это слишком сложно. А в глотку слишком кроваво. А, вот, кишки очень мягкие и податливые. Если правильно перерезать брюшную артерию, человек умирал практически мгновенно. Мейсон знал, как это сделать.

Рот парня застыл в форме буквы "о" и тело сползло на пол.

– Я сказал, бросить его.

Мейсон вытер нож о куртку, затем отошел к перилам, не желая видеть реакцию остальных. Его люди будут на его стороне, а если нет, то все здесь подохнут. Впрочем, это не имело значение, они и так тут все подохнут. Их осталось четверо.

Четверо из девяти.

Они были избиты и измучены. Сам Мейсон был ранен в ногу. Не было ни еды, ни воды, ни возможности выбраться с платформы. Ничего, кроме желания выжить. К тому же, Мейсон был склонен верить словам доктора: он знал, что здесь бывает с ранеными, даже если они пережили пожар. Значит, Гниль поселилась в нём. В этот самый момент она воспроизводит сама себя, споры проникают в тела через порезы. Господи. С самого утра всё катится под откос и конца этому не видно. Скоро они станут как СБРовцы, их кожа почернеет, температура тела поднимется до таких отметок, что мозги расплавятся.

Мейсон задумался: он убил парня потому что тот был заражен или потому что проявил неподчинение? Потому что сейчас неподчинение вообще ничего не значило. А что до второй причины... значит, Мейсон стал самым большим лицемером в мире. Он чувствовал как Гниль бежит по его собственным венам, пробивается по кровеносной системе, будто нежданный гость.

– И что теперь?
– спросил Кристиан. Он был спокоен. Все были спокойны. Они не были послушными. Нет, это не так. В них что-то было, какое-то бледное пламя, такое же, как и в нём самом. Они смотрели, как он убивал Николаса без единого протеста, без единой эмоции, без удивления и он заметил, что они хотят ещё. Под конец дня не было лучшего способа справиться с поражением, чем кровопролитие.

– Вследствие независящих от нас обстоятельств основная цель отныне недоступна - начал говорить он, по-прежнему, глядя на море.
– Но у нас, всё ещё, есть второстепенная.

– Сэр?

– Как я и сказал, они отправились на остров. И я не успокоюсь, пока не буду уверен, что там они и останутся. Корпус морской пехоты не воспитывал во мне лодыря. Как и в тебе, Вай. Это же касается и армии, Сен-Круа, - он обернулся, ощущая в них свою потребность и насыщался ею.
– Кроме нас, никто этого не сделает. Полагаю, мы все это понимаем. По крайней мере, когда всё тут рушится. Поэтому, если есть хоть малейшая возможность, нужно отправляться на остров и вернуть лодку. Если не получится, мы, хотя бы, сможем отследить тех, кто за всё здесь в ответе. Я хочу видеть, как стирается улыбка с их ебучих харь. Я уверен, они улыбаются. Улыбаются, потому что считают себя победителями, - он посмотрел на их лица и прочитал в них жажду и ярость и ему это понравилось. Жажда и ярость помогут выжить.

– И как нам туда добраться, командир?
– спросил Мелвин.

– Не знаю, что-нибудь придумаем - ответил Мейсон. Несмотря на боль в ноге, он чувствовал себя... хорошо. Хотя, скорее бы подошло слово "заряженный". Ему казалось, он сможет пробежать сотню миль даже с поврежденной ногой. Чёрт, он готов бежать даже по водной глади, если придется. Плевать на пули, плевать на заражение, он сделает то, что должно. Никакие щупальца или споры, или твари из черной лагуны не остановят его перед последним визитом к старому другу ЭйДжею. Он думает, что сбежал, но остров-то совсем недалеко.

Впервые с утра Мейсон, вдруг, задумался об отставке. Подумал о деревне, старой церкви и садовнике, который будет стричь траву и ухаживать за цветами. Милая мечта, глупая и наивная. Нет, его место было здесь. Он должен быть здесь, сражаться за каждый дюйм, до последнего дыхания, пока тьма не поглотит его. Он должен жить, хотя бы, для того, чтобы стереть улыбку с рожи ЭйДжея. И найти лекарство, если оно, конечно, существует. Ха! Вот и смех прорезался.

"Хватит лжи" - снова подумал он.

Единственное, что сдерживало его - это нога. Несмотря на общее состояние, она болела. Он посмотрел вниз, на извивающиеся щупальца и подумал, как было бы хорошо и приятно сунуть ногу в одно из них. Он был уверен, что ему будет тепло, как, если бы он лег в горячую ванну.

Он отогнал эту мысль. Странную, необычную мысль. Даже, если бы ему нечего было терять, это, всё равно, очень глупо.

Вокруг скрипел и грохотал разрушающийся "Эсхил". Как и Мейсон, он чувствовал, что конец близок.

2

Стены появились из тумана, подобно крепостным стенам, защищая вход от моря, словно горы или риф. Когда ЭйДжей впервые их увидел, он подумал, что на них расположился целый легион солдат и сейчас по ним откроют огонь. Глупость, конечно. Он видел карту острова и знал, что на нем были только мертвецы. Его назначение, равно как и обитатели, давно сгинули в прошлом.

Неужели?

– У нас сзади дыра толщиной с мой член, - сказал Голландец, вытирая промасленные пальцы о рубашку.
– Короче, течь.