Эскадрилья ведет бой

И вдруг испортилась на маршруте погода. Ах, как же мы досадовали!..

Но это еще не самое страшное. Потому что пополз слушок: отобрать, мол, хотят у нас самолеты, чтобы передать их другим «покупателям», которые приехали всего лишь три дня тому назад.

Взыграла в нас кровь, всколыхнулись долго сдерживавшиеся терпением чувства:

— Как это — отобрать? Мы тут два месяца корпим, еле дождались машин, уже десять дней с ка-пэ не вылазим — «пробиваем» погоду, а они — отобрать!.. Не-ет, не на тех напали, не отдадим!..

Нас не интересовали пружины, приводившие в действие механизм распределения самолетов. Был, видимо, на сей счет приказ, были чьи-то соображения, продиктованные теми или другими обстоятельствами. Но нас тревожило свое: дома нас ждут и молодежь «безлошадная», и многие «старики», чьи истребители так поистрепались в горячих сражениях, что годятся разве что в утиль.

Олефиренко задумался: ему, старшему группы, надо что-то предпринимать. Подозвал Копылова и Жердева — они его заместители и помощники — и решительным тоном говорит:

— Завтра улетим — во что бы то ни стало!..

Меня, Березкина и Руденко в качестве «заготовителей» командир тут же отправляет на рынок. Ребята обшарили свои карманы, и в «общий котел» посбрасывали мятые рубли и трешки, ссыпали даже мелочь: путь предстоит далекий, провизия нужна.

…Только вошли в ворота большого, богатого и красочного городского рынка, а тут навстречу гурьба «летунов». Глянул — Иван!

— Похлебаев! — чуть ли не взвопил Руденко, увидев своего тезку и командира по 84-А полку. Березкин весь в улыбке:

— Откуда вы, братцы, взялись!

— Из солнечного Крыма! — весело, сияя глазами, ответил Похлебаев. Руки у него заняты покупками, и тискаем его только мы. Он кричит:

— Осторожно, черти! Задавите! — и смеется радостно, неподдельно. Его спутники удивленно наблюдают эту сцену. Да и базар весь не без интереса смотрит на нас. Подходит пожилой человек.

Смотрим, а возле нас уже целое общество местных старожилов собралось: один протягивает редис, второй — лепешку, третий — какую-то травку, очень популярную в этих местах.

Благодарим дедов. Они согласно кивают головами:

— Хорошо… На здоровье вам, дорогие сынки!..

Вижу, ребята с Похлебаевым боевые: все с орденами. Мне интересно узнать от Похлебаева более подробно о товарищах и командирах, с которыми вместе служил в 84-А полку.

— Как Хоцкий, Худяков, Овечкин? Командир полка прежний — Павликов? — спрашиваю Ивана.

— Командир тот же, — отвечает Похлебаев. — Хоцкий и Худяков — нормально: воюют! А вот с Овечкиным беда случилась. Настораживаюсь:

— Какая? Что стряслось?

— Прилетели на новый аэродром. Он пошел напрямик к командному пункту и напоролся на мину. Ногу парню ампутировали… Пострадали тогда и другие ребята, но раны получили легкие, несерьезные. Сергею больше всех досталось. Жаль его…

Да, жаль — хороший парень. Теперь — отлетался.

Смотрю на Ивана. Возмужал, окреп. На лице шрамы видны: горел ведь, теперь на всю жизнь следы остались. На груди поблескивают два ордена Красной Звезды и Красного Знамени.

— Где сейчас?

— Под Севастополем полк дерется. Прибыл вот за самолетами, скорее бы получить!

— А ребята твои откуда пришли?

— Мои гвардейцы?.. Да, кстати, мы ведь теперь уже гвардейцы!

— Поздравляю!

Рядом с Похлебаевым стоит высокий, худой младший лейтенант с орденом Славы на груди.

— Вот, пожалуйста, знакомься: Борис Дементеев — один из наших новичков, пришедших в полк после того, как вы улетели с Крюковым. Взял его ведомым. Доволен: смелый, отчаянный. За пять месяцев уже пять самолетов сбил. На «раму» да на «фоккера» у него злость особая. Мне уже дюжину обеспечил. К Красному Знамени представлен. В общем — парень что надо. Буду в ведущие его продвигать…

Борис смущается, краснеет. С нескрываемым любопытством изучающе разглядываю почти двухметровую «жердь» и по-доброму улыбаюсь.

— Да что вы, товарищ командир? — испытывает неловкость юноша от похвал своего командира. Похлебаев в ответ:

— Что есть — то и говорю!

Потом повернулся к невысокому, тоже младшему лейтенанту и, кивнув головой, продолжал:

— Вот и смену ему готовлю: Виктор Маслов будет моим ведомым (впоследствии Виктор Маслов собьет пять вражеских самолетов).

Смотрю на него: как же он лицом похож на одного из наших летчиков — Николая Белозерова. Поставь их рядом — родными братьями сочтешь! Комплекция у него такая же, как и у нашего «малыша» — Николая Коряева. А что касается духа, то, пожалуй, У всех летчиков он один: драться до победы!

— Значит, хорошо ребята подготовлены?

— Всеми довольны у нас, — отвечает Похлебаев. — В запасном полку молодежь неплохо натренировали. Она и тактику изучила кубанскую, и пилотаж отшлифовала, и воздушные бои отработала. Думаешь, не зря полгода в Закавказье просидели?

— А как твои дела?

— Мои? А что — воюю!

— Скромничает наш командир: уже восемнадцать самолетов сбил — и почти всё «мессов» да «фоккеров» валит, — уточнил Маслов. И добавил: — К Герою представлен!..

— Да брось ты, Виктор! — посуровел Похлебаев.

— А что скромничать? — старается разрядить ситуацию Дементеев. — Вы же сами сказали:

— Что есть — то и говорю…

Тут и третий спутник Похлебаева — Сергей Иванов (их было два, и этого «величали» Сергеем Сергеичем, он потом Героем Советского Союза станет) — в их разговор включился:

— Сильный бой неделю тому назад провели мы с комэском над Севастополем. Не могу не рассказать!.. И рассказал:

— Накануне мы сопровождали группу «Ильюшиных», а наши соседи шестеркой вылетели на прикрытие войск в районе Севастополя и построили плотный боевой порядок. Нам даже видно было, как пара «худых» с высоты атаковала ту шестерку и сразу же сбила два наших истребителя. Хорошо, что летчикам удалось выпрыгнуть…

И вот когда нам поставили задачу прикрывать наземные войска в том же районе, Иван Григорьевич на предварительной подготовке сказал: