«Если», 2002 № 05
Шрифт:
Другие важнейшие компоненты джуисоновского «Роллербола» — дегуманизация и «механизация» большого спорта как его неизбежная и страшная перспектива. Фантастическая игра роллербол должна была стать ее метафорой. В овальном манеже мотоциклисты разгоняют облаченных в шипованные перчатки, шлемы и роликовые коньки игроков, которые должны подхватить запущенный, как в электронном бильярде, металлический шар и, отгоняя толчками и ударами соперников, послать его в «лузу» на верхнем периметре манежа [10] . По правде говоря, не только придуманный писателем У. Харрисоном роллербол (в рассказе «Роллер-больные убийства»), но и многие реальные виды спорта — американский футбол, хоккей, авто- и мотогонки, заставляли верить, что логика развития спорта в том, чтобы стать более жестоким (даже кровавым), безнравственным и механизированным зрелищем.
10
Утверждают,
Наконец, создавая свой фильм в разгар торговой войны между США и Японией, Джуисон не преминул сделать соперниками команды Хьюстона, за которую выступает Джонатан, команду Токио, где каждый игрок владеет приемами восточных единоборств.
В чем Джуисон ошибся? Прежде всего неверным оказалось его пророчество непримиримого антагонизма между спортивной «звездой» и ее «хозяевами». Как правило, они все-таки неплохо ладят друг с другом. Во-вторых, несмотря на все неспортивные приемы, скрытую неприязнь и откровенные драки «стенка на стенку», даже в профессиональном спорте свое значение сохранил принцип «фэйр плэй» — «чистой игры». Наконец, все больше комиссий, комитетов и ассоциаций работают на то, чтобы и в самых жестоких и опасных видах спорта сохранялась хотя бы иллюзия человечности.
Создатели нового «Роллербола» (а это не только Джон Мактирнан, но еще и сценаристы Ларри Фергюсон и Джон Пог) попытались сделать свою антиутопию более современной. Главный герой Джонатан Кросс (Крис Клейн) не выглядит упитанным «скаковым жеребцом», которому в фешенебельное «стойло» доставляют сексапильных «кобылиц» (как в фильме Джуисона), скорее, он напоминает нам героев Кеану Ривза (правда, как ехидничают критики, «Ривза без его обаяния»). Глава «Энергетической корпорации» мистер Бэртоломью превратился в циничного и пронырливого менеджера Алексея Петровича (Жан Рено). Петрович с акцентом говорит по-английски, совсем плохо — по-русски и лоббирует интересы телевизионного шоу, рейтинг которого впрямую зависит от кровавых стычек во время роллер-больных матчей. Поэтому-то в жизнь и претворяется преступный замысел «матча без правил». Играют же в эти жестокие игры теперь не в Японии, а-в… постсоветской Средней Азии, которая, по мнению сценаристов, и в недалеком будущем (теперь это не 2017-й, а 2005 год) останется рассадником в смысле коррупции, организованной преступности и низменных нравов.
Уже первый эпизод «Роллербола» Мактирнана вселяет надежду. Агрессивным импульсом в духе лучших «фильмов действия» становится проезд героев на роликовых досках по улицам с оживленным, нет — безумным! — движением. И это даже не доски, а роликовые «болиды», в которых можно пронестись под брюхом многотонного и многометрового автопоезда. Мы ждем новых аттракционов, и к середине фильма Мактирнан действительно напоминает, что перестрелки и погони (даже в инфракрасном спектре) — это его конек. А что же сам роллербол? Увы, по сравнению со старым фильмом Джуисона, этот спорт не стал более драматичным и захватывающим. Конечно, и арена, и приемы игры сильно напоминают скейтборд для «экстремалов», а в музыке, костюмах и прочих околоспортивных элементах этого шоу «футуристический модерн» 70-х уступил место «киберпанку». Но на самой роллербольной арене Мактирнану явно не хватает места ни для экстремальных трюков, ни тем более для настоящей интриги, и не удивительно, что он пытается спасти сюжет, уводя его далеко за пределы стадиона.
Пытается — но не спасает.
…Недавно на одном из европейских телеканалов я наткнулся на любопытное шоу. На студийной арене с грохотом и лязгом сражались замысловатые машины-самоделки — с угрожающими резаками, кувалдами, клешнями, а управляли ими с помощью пультов вполне интеллигентные люди, без кровожадного блеска в глазах [11] . Право, в этом было что-то от спорта будущего. Что же касается Голливуда, то в своих спортивных фантазиях он пока так же близорук и не остроумен, как и в других футуристических прогнозах. Скорее всего, вам предложат «космический» вариант автогонок «Индикар» (как в «Эпизоде первом…» у Лукаса) или троглодитское регби («Кровь героев»). В свое время «Роллербол» Джуисона с его боями гладиаторов на колесах казался не менее серьезным и шокирующим предвидением, чем «Заводной апельсин» Кубрика. Новый вариант старой игры в исполнении Джона Мактирнана едва ли будет воспринят кем-то серьезно и уж точно никого не шокирует.
11
Новейшими техническими разработками Пентагона для ближнего боя оказались не «сверхружья» или «чудо-гранатометы» а-ля Шварценеггер, а небольшие наземные и летающие роботы с огнестрельными вооружением, телекамерами и дистанционным управлением.
РЕЦЕНЗИИ
ПРИШЕЛЕЦ
(IMPOSTOR)
Производство компаний Dimension Films и Mojo Films, 2002.
Режиссер Гэри Фледер.
В ролях: Гэри Синиз, Мэдлин Стоу, Винсент Д’Онофрио, Скотт Беркхолдер.
1 ч. 35 мин.
Согласно англо-русскому словарю, перевод названия данного фильма — «Самозванец» (так он, кстати, прошел на пиратском видео). Если же исходить из сюжета, как это сделали прокатчики, названием фактически предупреждая зрителя, что «убийца — дворецкий», то надо было идти до конца и поименовать фильм идиомой «Засланный казачок». Ведь основная (и единственная!) интрига фильма, поставленного по мотивам одноименного рассказа Филипа Дика, состоит в том, окажется герой пришельцем или нет.
Завязка такова. Конец XXI века. Земля ведет жестокую войну с превосходящими ее по уровню развития пришельцами-центаврианами. Часть городов разрушена, часть находится под энергетическими куполами. Главный герой фильма ученый Лев Абалкин, пардон, Спенсер Олхэм, неожиданно узнает, что, возможно, он уже не совсем он, а подосланный пришельцами киборг, с перезаписанными воспоминаниями и супербомбой вместо сердца. Так ему сказали в местном КГБ, когда арестовали. Герой не верит и убегает. И бегает, спасаясь от охотников, в течение полутора часов. Кроме довольно тусклых приключений тела и раскрытой, как уже говорилось выше, единственной интриги, в фильме больше нет ничего. И относительно неожиданная концовка (все-таки это Дик) не спасла картину от полного провала в прокате — сорокамиллионный бюджет не окупился даже на десятую часть. Даже ярые поклонники Дика, неожиданно ставшего среди кинематографистов популярным объектом экранизаций, отвернулись от фильма. Не спасло картину и то, что режиссер Гэри Фледер («Целуя девочек», «Не говори ни слова») попытался «слизать» визуальный ряд у другой экранизации фантаста — ставшего классикой «Бегущего по лезвию бритвы» Ридли Скопа.
Вся эта ситуация заставляет задуматься, а так ли хорош Дик на экране и не ждет ли похожий провал грядущую летом премьеру спилберговского «Особого мнения»?
КОРОЛЕВСКАЯ БИТВА
(BATTLE ROYALE)
Производство компании Toei, Япония, 2000.
Режиссер Кинджи Фукасаку.
В ролях: Такеши Китано, Татцуя Фудживара, Аки Маеда.
1 ч. 54 мин.
Этот фильм эпатировал публику уже на Роттердамском фестивале (см. «Если № 4, 2001, «Тигров ловят в Роттердаме»). Когда картина добралась до российского кинопроката, ее старались ставить на ночные сеансы. На обложке лицензионной кассеты, появившейся в начале 2002 года, значится предупреждение: «Смотреть нельзя, не смотреть невозможно!»
Жестокость молодых — тема в кино модная. Живой классик японской кинематографии Кинджи Фукасаку также решил обратиться к ней. В результате получился некий гибрид между экранизациями Берджеса («Заводной апельсин») и Голдинга («Повелитель мух»).
Недалекое безрадостное будущее. Экономика разрушена, школы захлестнула волна насилия. Правительство в качестве ответной меры принимает закон о «Королевской битве». Каждый год один случайно выбранный девятый класс высаживается на остров, и в течение трех дней школьники должны убивать друг друга, дабы остался только один. Иначе — погибнут все. Здесь Фукасаку использует множество штампов от фантастики — и взрывающиеся обручи на шее, и попытки компьютерного взлома системы управления этими обручами, и изготовление а-ля Сайрус Смит взрывчатого вещества из подручных средств, а также квестовые мотивы — когда оружие игроки получают случайным образом. Но режиссеру безразлична сама смертельная игра — его интересует психология подростков. На примере 42 девятиклассников он рисует своеобразный спектр поведения человека в экстремальной ситуации — от готовности к суициду до стремления выжить любой ценой. И обилие крови, поначалу сильно впечатлявшее, постепенно отходит на второй план восприятия — зрителя начинают затягивать загадки мотивации того или иного поступка многочисленных (впрочем, число их сокращается быстро) героев картины.