«Если», 2002 № 06

— Шпионит за леди Анджелой, ваша милость?

— Можно сказать и так. Прикажи крестьянам расчистить участок и валить лес.

А в это время леди Анджела стояла на верху башни. Полная зерна ладонь совсем скрылась под крыльями голодных, дерущихся за еду птиц. Гость из Мавритании прислонился к южной стене, глядя на второй лагерь, который устраивали английские завоеватели. Стражники обходили его дозором по всему периметру, шатры были поставлены, выгребные ямы почти вырыты, а плотники воздвигали временный забор, чтобы уберечься от метких лучников леди Анджелы. В лесу раздавался стук топоров, сопровождаемый грохотом падающих деревьев.

— Англичане валят дубы, — заметил Олрен.

— Я считала количество ударов на каждое дерево, — вздохнула леди Анджела. — Они рубят самые толстые деревья. Не из тех, что идут на костер.

— Вы очень наблюдательны, прекрасная госпожа. И какой же вывод сделали?

— Они строят осадную машину. Барон Реймонд — мастер по стенобитным орудиям и намерен взять эту башню.

— Превосходно! В точности мои мысли! Житейская мудрость подсказывает: неплохо бы вашим людям броситься в атаку и уничтожить почти готовое устройство.

— У меня всего пять рыцарей, девять дюжин лучников, в два раза больше солдат и пятьсот крестьян с пиками. По моим подсчетам, войско барона состоит из трех тысяч закаленных ветеранов и такого же количества крестьян и ремесленников. В этих обстоятельствах мы вряд ли можем что-то предпринять. Пусть за нас борются стены.

— Стены — союзники ненадежные, прекрасная леди. Правильно собранный требушет сможет расправиться с ними за день.

— Я могла бы изобрести требушет, который кидал бы их камни обратно, — заметила леди Анджела. — У нас много леса, и рабочие руки есть.

— Значит, вы так и сделаете?

— Нет. Почти все мои плотники жили в деревне, где перестраивали мост через реку. Здесь осталось только двое. А у барона — около шестидесяти. Его орудие будет готово за неделю. Мне же понадобится, дай Бог, месяц.

— Как ни грустно, но вы правы. И что же будет, когда стены падут?

— Король Эдуард приказал взять эту башню. Барон Реймонд мечтает снискать милость короля. Многие церковники ждут не дождутся, пока меня сожгут, как ведьму. Едва первый камень врежется во внешнюю стену, мой сенешаль сдаст башню и станет молить барона сохранить жизнь всем вам.

— Нам, прекрасная леди? А что будет с вами?

— Я воссоединюсь со своими птицами.

Барон Реймонд снова мерил шагами расчищенный участок, устанавливая вехи через определенные интервалы. Уот шагал рядом, наблюдая и оценивая работу. Прямоугольное дубовое основание огромного требушета было уже закончено, и плотники прикрепляли четыре колеса, каждое в половину человеческого роста.

— При таком расположении вех, ваша милость, вы промахнетесь ярдов на двадцать, — указал Уот.

— Прекрасно, воспользуемся этой повозкой вместо мишени, — решил барон, показывая на брошенную около рва телегу. Заложив руки за спину, он в который раз засмотрелся на башню.

— Жаль рушить такую прекрасную постройку, — заметил Уот.

— И все же башню нужно взять.

— Говорят, вы когда-то ухаживали за леди Анджелой. Разве не затем вы поехали во Францию, чтобы победить на турнире, устроенном в ее честь?

— Я выиграл три турнира в ее честь.

— О, какое благородство!

— Она даже не ответила на мои письма, — вздохнул барон, качая головой.

— На многих дам производят неизгладимое впечатление воинские подвиги, ваша милость.

— Только не на леди Анджелу. Ее пренебрежение и холодность огорчили и рассердили меня.

— Возможно, она пренебрегает всеми мужчинами?

— Нет, эта леди восхищается только ученостью. В 1292 году, проезжая через Оксфорд, она повстречала престарелого монаха, великого ученого по имени Роджер Бэкон. Он тронул ее сердце куда сильнее, чем самый храбрый, самый благородный рыцарь. И вбил ей в голову мечты о том, что он назвал «устройствами для полетов», а также неуважение к властям в целом и к церкви в частности. Увы, я умею читать и писать, но не считаюсь ученым. Куда мне до престарелого монаха, который уже десять лет как мертв! Поэтому и прибыл сюда, а сейчас строю осадную машину, чтобы привлечь ее внимание другими средствами.

Корф и Гай осмотрели двенадцать блоков из песчаника, что были расставлены аккуратными рядами перед их шатрами. Каждый весил около четырехсот фунтов.

— Прекрасный твердый камень, — заметил Гай.

— Способный пробить дыру в самой мощной замковой стене.

— Замки выходят из моды. Скоро их совсем не останется.

— В таком случае, как же сохранять мир? — удивился Гай, почесывая голову.

— Постоянная армия. Стены замка способствуют лени хозяев. Стены не нуждаются ни в еде, ни в убежище. А вот люди требуют зерна в амбарах и золота в сундуках. Это означает мудрое правление и тяжкий труд.

— У барона Реймонда есть замок.

— Да, но он в нем не нуждается.

Оба повернулись в сторону Башни Крыльев, возвышавшейся над зелеными летними полями. Голуби лениво кружили над ней, дым из кухонных труб поднимался за стенами. В ста футах от стены надрывался барон, поднимая тяжеленное бревно с каменными противовесами. Присев, он вскинул груз над головой, встал, потом снова уселся на корточки и снова опустил. Проделав это раз тридцать, он остановился передохнуть, и Уот вручил ему рог с элем.

— Что это он делает? — прошептал Корф.

— Хочет стать сильнее, — пояснил Гай.

— Но он и без того могуч.

— Значит, ему так не кажется.

— Да уж, настоящий храбрец наш барон.

— Ну, пора за работу.

Они устроились поудобнее и принялись долбить. Когда явился Уот, пожелавший проверить, как идут дела, среди осколков и пыли возвышались два каменных шара по триста фунтов весом каждый, а каменотесы усердно трудились еще над двумя.

Через три дня после прибытия Реймонда в лагере появилась упряжка быков, тащившая уложенный на пять телег длинный сосновый ствол. Уот тщательно осмотрел ствол диаметром приблизительно два фута и почти идеально прямой, одобрительно кивнул и велел строить четыре опорных рамы. Только потом телеги убрали, и двадцать плотников, вооруженных теслами, принялись сначала сдирать кору, а потом обрабатывать светлую влажную древесину. К вечеру ствол превратился в восьмиугольную балку.

Уот вынул веревку с узелками и древесный уголек, отмерил две точки у основания и позвал старшего плотника.

— Принеси сверло и просверли здесь и здесь, — велел он. — К утру нужно установить оси для корпуса и противовес.

— Значит, будем работать при свете факелов? — спросил плотник.

— К чему такая спешка, господин? Мы и так закончим завтра.

— Хозяйка башни наверняка строит свой требушет. Мы должны успеть первыми.

— Что там может построить женщина? У нее нет ни умения, ни сообразительности.