Если 2003 № 11

Я изо всех сил старался не думать о предстоящей гонке и о том, насколько велика ставка. Психологическое напряжение, которое мы оба испытывали, и без того было достаточно велико, поэтому я не видел никакой необходимости сообщать Бэбс, что на этот раз на карту поставлено в буквальном смысле все. Если мы проиграем, мне придется с ней распрощаться. Сайонара, аста ла виста, арриведерчи, бай-бай и все такое… Так всегда бывает, когда твоим соперником на треке оказываются барадиане. Они ставят на кон технологическую новинку, земляне — тоже. Для гонок «Индикар» это обычная практика.

И вот недавно выяснилось, что Бэбс — единственное достижение человечества, которое по-настоящему интересует барадиан.

Я врубил зажигание, и у меня под спиной вмиг ожил табун могучих коней. Впрочем, не так — скорее, я оседлал цунами. Бэбс сама замкнула пару реле, включавших чрезвычайно тонкие и сложные системы, которые еще не стали достоянием широкой публики. О принципе их действия я распространяться не стану — скажу лишь, что любой земной врач наплевал бы на свою клятву Гиппократа, лишь бы узнать о них хоть что-нибудь. Мгновение спустя в моем мозгу включился датчик, измеряющий уровень эндорфина. [5]

5

Эндорфины — пептиды опийного типа, вырабатываемые организмом под действием сильного стресса или травматического воздействия.

— Ты слышал, барадиане заменили пилота в машине номер одиннадцать? — раздался в моем левом наушнике голос Спарки.

— Что-о?!..

— Да не волнуйся ты, ничего страшного… Номер одиннадцать поведет клон Фойта. [6]

Спарки — отличный механик и гениальный электронщик, но иногда он не доворачивает, если вы понимаете, что я имею в виду.

— Ничего страшного?! Я узнаю о замене пилота за четыре минуты до старта, а ты говоришь — ничего страшного?!

6

Фойт, Эй. Джи. (Энтони Джозеф) — американский автогонщик, единственный пятикратный победитель автогонок «Индианаполис-500». Здесь и далее авторы используют имена реальных гонщиков, прославившихся своими победами на этой трассе. Все они хорошо известны в США и Канаде, но в Европе значительно большей популярностью пользуются победители гонок «Формулы-1» — более и сложных, и захватывающих, по сравнению с североамериканским вариантом, где главный упор делается на скорость и мощь мотора, а не на тактическую борьбу и искусство управления. Несмотря на это, часть специальной терминологии является общей и для «Формулы», и для «Индианаполиса».

— Ладно, приятель, не газуй! В гонке участвует целая компания клонов — Мирз, Фиттипальди, Унзер, двое Андретти… Я краем уха слышал — на старт выйдет даже старина Парнелли Джонс, так что с того? Фойт тебе не конкурент, как и остальные. Последняя версия, знаешь ли…

— Я рада, что ты не клон, Бадди, — шепнула Бэбс. — Клоны такие холодные, такие бесчувственные!..

Ее корпус мелко завибрировал, но что́ это были за вибрации!.. Ничего подобного мне не приходилось испытывать даже с женщинами.

— Мне нужна разминка, Бадди, ты не забыл? — напомнила Бэбс. — Ну что, потреплем резину?

— Притормози немного, крошка, ладно?

Бэбс недовольно заурчала расщепителем протонов, но мне требовалось время, чтобы обдумать новый расклад.

Итак, номер одиннадцатый… Насколько я знал, это была новейшая конструкция конюшни Локхид-Рейнард с ионно-плазменным приводом и современнейшей охладительной системой на основе ядерного синтеза. Локхид-Рейнард отличался поистине уникальными скоростными качествами, особенно с барадианином за рулем. Но клон Фойта — даже образца конца восьмидесятых — мог без особого труда заткнуть за пояс любого барадианина.

Черт!..

По совести сказать, если я что-то умею в жизни, так это гоняться на Бэбс, но на обоняние я никогда не жаловался. Я всегда мог учуять дохлую крысу, а от этой замены разило так, словно дохлых крыс мне подложили, по меньшей мере, дюжину. С другой стороны, стартовать нам предстояло с поул-позиции, так как на квалификации мы показали лучшее время. Ерунда, решил я, прорвемся. Дайте мне десяток клонов — я их всех сделаю!

— Как хочешь, но я больше ждать не собираюсь, — капризно заявила Бэбс.

В следующее мгновение двигатель, оправдывая свое название, взвыл как настоящий баньши. [7] Собирающий коллектор начал засасывать из квантованного тартана пары протонов и антипротонов и подавать их в охлажденные почти до абсолютного нуля туннели синхроциклотронов, которыми бы мог гордиться и сам Эрнст Лоуренс, [8] а те, в свою очередь, начали раскручивать прижимной гравигенератор.

Следующим, что я услышал и почувствовал, был резкий рывок и пронзительный визг покрышек. Не представляю, есть ли что-то более необузданное, дикое, свободное, чем вырвавшаяся на простор гоночная машина, имеющая в своем распоряжении силовую установку мощностью тысяча восемьсот мегаватт и способная развить скорость свыше пятисот миль в час. Я, во всяком случае, не знаю, с чем это можно сравнить.

7

В ирландской мифологии — привидение-плакальщик.

8

Лоуренс, Эрнст Орландо (1901–1952) — американский физик.

Когда мы влетели в первый поворот, прижимной гравигенератор взвыл — в эти мгновения он поглощал столько энергии, сколько хватило бы такому городу, как Чикаго, на целый год. На втором вираже мы ускорились и помчались по дальней от трибун прямой. Когда перед третьим поворотом я начал перетормаживать, Бэбс буквально застонала от наслаждения. Я же почувствовал, как вместе с дымящейся резиной начинает плавиться мой мозг. Все тело от ногтей до кончиков волос покалывало невидимыми иголками, словно сквозь меня пропустили слабый электрический ток. Есть у Бэбс такая привычка: на разминке она ведет себя, как расшалившийся жеребенок, а мне приходится надевать под противоперегрузочный костюм специальные резиновые трусы.

Впрочем, я подозреваю, что не одна она такая. Наверное, поэтому желающих стать пилотом сверхскоростного болида, оборудованного нейроконтактной связью, не слишком много, хотя корпорации не скупятся на гонорары. Но я — другое дело. Я профессионал, для меня главное — работа, а все сопутствующие обстоятельства мне до лампочки, если вы понимаете, о чем речь.

Я продолжал держать трассу, немного прибавив обороты на коротком отрезке между виражами. На четвертом повороте Бэбс снова врубила гравигенератор на всю катушку, и несколько мгновений спустя мы вновь оказались на «решетке» старта — с неофициальным рекордом трассы, как гласила надпись на табло. Зрители на трибунах забушевали, что, впрочем, прозвучало для меня просто статическими помехами.

Да, Бэбс была далеко не ординарной машиной. Как и все болиды ее класса, она могла использовать специальную гоночную программу, когда присутствие пилота абсолютно не нужно, однако руководство Галактической гоночной лиги довольно быстро поняло, что смотреть, как носятся по кругу компьютеры на колесах, и — главное! — платить за это никто не хочет. Кому интересны гонки подросших игрушечных автомобильчиков? Лига пересмотрела правила и ввела поправки, обеспечившие работой несколько десятков отчаянных парней с мозолью на правой «газующей» ноге и вживленными в шейный отдел позвоночника нейроразъемами.

Время от времени я говорю Бэбс, что ей совершенно незачем таскать на спине лишний груз, но это только шутка, и она это отлично понимает.

— Ты отлично справилась, крошка, — сказал я и ухмыльнулся.

— Спасибо, Бадди, — проворковала Бэбс в ответ.

Мимо нас промчался другой автомобиль. На стартовом табло замигали огоньки, и наш счастливый тринадцатый номер переместился на второй ряд стартового поля. Мне не нужно было долго гадать, кто займет освободившееся место.

Машина номер одиннадцать.