«Если», 2005 № 11

Даже если этого не случится, отбежав на достаточное расстояние, вы можете оглянуться и увидеть миф целиком — возможность, которой изначально лишен реализм, сплошь и рядом ограничивающийся, по словам Достоевского, кончиком своего носа.

Ничего нового я здесь не открыл. Похожие взгляды высказывались и прежде. Пресловутый турбореализм поначалу удивлял меня отсутствием внятной программы. Однако спустя некоторое время, когда данное движение стало тихо разваливаться, оставшийся в одиночестве Андрей Лазарчук коротко и ясно изложил суть дела:

«Реализм постулирует: мир веществен, постигаем и описуем. Литература дает картину этого мира.

Фантастика постулирует: мир веществен, постигаем и описуем.

Литература проводит над ним опыты.

Турбореализм постулирует: мир веществен, однако постигается нами по большей части через описания, оставленные другими людьми. Мы не в состоянии отличить объективную истину от ее искажений и преломлений. Литература дает картину этого мира».

Формулировка настолько соответствовала моим собственным воззрениям, что я немедля прилепил из озорства «Алой ауре протопарторга», над которой в ту пору корпел, бирку «турбофэнтези». Когда же озадаченные читатели попросили объяснить, с чем это едят, ответил примерно так:

«Как известно, турбореализм исходит из невозможности отличить правду от лжи. Турбофэнтези, напротив, настаивает на том, что невозможно отличить ложь от правды. В этом вся разница».

Что же касается рецепта Андрея Валентинова, столь бестактно использованного Львом Толстым… Думаю, зря харьковский коллега ограничился всего двумя направлениями (альтернативная история и криптоистория). Наиболее полная формулировка, по-моему, должна звучать так: напиши всё, как есть, и получится фантастика.

Знать бы еще, как оно есть…

МНЕНИЕ

Экспертиза темы

За экспертизой редакция обратилась к трем писателям, которые, как и автор статьи, регулярно выступают с публицистическими материалами. Задавая вопрос: «Что в будущем напишут о фантастике рубежа XX и XXI веков?», мы дали экспертам карт-бланш в отношении формы ответа. Результат превзошел самые смелые наши ожидания. Во всяком случае, стихами эксперты до сих пор не писали.

Андрей ВАЛЕНТИНОВ:

1. Истории, отверзшей мрачный зрак, Нет дела до возни некормленых писак, Пытавшихся скудеющим умишком Пополнить свой кошель заемным серебришком. Иное видится: великия дела Фантастика свершить в России возмогла, Ея титаны, Ельцин и Гайдар, Не книгу, но страну химерам дали в дар, Утопиям, своим размахом смелым, Дающим фору всяким кампанеллам. А с ними — карлики, пигмеи-кравчуки, Чьи подвиги, однако ж, велики, Уэллса круче — быстро, без условья, Отправить полстраны назад в Средневековье. И вместе все, приявши верный тон, Народы повлекли с собой в Армагеддон. История — Фантастики сестра, И обе греются у страшного костра, Сгорают в коем не дрова — мечтанья, О космосе, о тайнах мирозданья, О будущем, где каждый — брат и друг, Где все живут под сению наук. То пламя освещало наши беды, И дымом шли Туманность Андромеды, И Полудень Великого Кольца, И КЭЦ-звезда, и счастье без конца. Такой трагедии достойны лишь гомеры. 2. Однако же иные зрим примеры. Писатели — в России, не в России, — Не соблазняясь тернием мессии, Кропали ерунду порой и хуже даже, Не для души, а просто для продажи, Драконов с эльфами без счету разводя, Заемных, не своих — воруя, не щадя, У Толкина, у прочих. Космоцарства Пылали в пламени вселенского коварства, Пока десантник Джон, pardon, Иван, Не разбивал в бою проклятых марсиан, За се вознагражден любовию принцессы. Там Сатане служили дружно мессы, Вампир там приходил, не прошен, к нам на пир, И тайны мира все скрывал кумир, Хранимый в подземелиях Кремля. Такою чушью полнилась земля, Такое и писали, и читали, За сим забыли их, не вспоминали, И ныне, в Полдень века Двадцать Два, Нет смысла тратить лишние слова.

Олег ДИВОВ:

Компетентность и профессионализм «высоколобой» критики всем известны. Поэтому текст будет приблизительно такой:

«В начале XXI века жанр научной фантастики претерпел в России серьезный спад. Являясь экстраполяцией современных представлений о будущем, научная фантастика не выдержала «бега наперегонки» с прогрессом. Сказалась и общая подавленность писателей, утомленных эпохой «демократических реформ», затянувшейся на два десятилетия. Кризис идей, неспособность предложить обществу позитивный путь развития, узость научно-технического кругозора, ввергли российскую научную фантастику в длительную стагнацию. Никогда больше ни один из представителей этого жанра и близко не подошел к тем высотам, которые занимали некогда великие мыслители и непревзойденные мастера слова А.Беляев, И.Ефремов, А.Казанцев, братья Стругацкие. И хотя в конце списка «10 самых продаваемых авторов» тех времен регулярно появлялось имя самого популярного научного фантаста России начала XXI века А.Бушкова, даже ему не удалось стать властителем дум молодежи и студенчества.

Только неустанная забота партии и правительства позволила российской научной фантастике подняться с колен. Этот путь был тернист, но сегодня можно с уверенностью сказать, что жанр снова обретает популярность. Книги научных фантастов, призывающие молодого читателя крепить оборону Родины, поступать в высшие технические учебные заведения, бороться с внутренними и внешними врагами, заполняют полки библиотек. Долгожданным триумфом научной фантастики стало недавнее присуждение Государственной премии незаслуженно забытым шедеврам прошлого, таким, как «Звездная месть», «Ярость», «Из Америки с любовью», «Армагеддон», «На будущий год в Москве» и «Дело жадного варвара».

Научная фантастика России снова уверенно смотрит в будущее».

С чем вас и поздравляю. Аминь.

Виталий КАПЛАН:

Выдержки из реферата студента 2-го курса литературно-маркетологического факультета Московского мирового университета, 2060 год:

«На рубеже XX и XXI веков в России писали много всякой фантастики. Но люди, которые этим занимались, не очень хорошо понимали, что и зачем делают. В то время считалось, что фантастика — это просто развлекательный жанр. Но сейчас мы понимаем, что это совсем не так. Современная фантастика, как и вся литература в целом, имеет огромное маркетологическое значение. Задача писателя — формировать читательские потребности, ориентировать его в безбрежном море товаров и услуг.

Однако писатели той поры по большей части об этом не слишком задумывались. Так, фантаст Олди все время живописал на редкость странные миры, в которых совершенно не было полезных для читателя товаров. Взять хотя бы «Герой должен быть один». Что купит читатель, находясь под впечатлением от романа? Да ничего!

Или вот Александр Громов очень любил описывать мировые катастрофы. Но эта тема портит людям настроение, заставляет думать о неприличных вещах, а в результате понижает покупательскую энергию. Правда, в одном из своих романов, «Феодале», Громов попытался пропагандировать идеи взаимовыгодного обмена и товарооборота. Но очень скоро съехал в никому не нужный психологизм и все испортил.

Большой популярностью в те годы пользовались книжки Сергея Лукьяненко, автора фильма «Ночные дозоры». Тем самым на Лукьяненко ложилась огромная ответственность: больше читателей — больше покупателей. Некоторые его романы действительно полезны. Например, в «Спектре» он пропагандировал кулинарию, что в итоге активизировало работу пищевой промышленности. Однако этот успех так и остался единичным. Во всех прочих книжках Лукьяненко описывал то, что незачем предлагать покупателю. Ни аТаны, ни Настоящие Мечи не входят в разумный ассортимент. К тому же герои Лукьяненко часто сами себя ограничивали в возможностях, подавая тем самым дурной пример потребителям.

Находились авторы, которые в открытую выступали против различных сегментов рынка — даже таких бурно развивающихся, как компьютерные технологии и интернет. Ярчайший пример подобного безответственного отношения к печатному слову — повесть Олега Дивова «Другие действия».

Что касается такого жанра, как фэнтези, то поначалу от него была какая-то польза. Рынок компьютерных игр по мотивам фэнтезийных романов активно развивался. Правда, чаще всего это были иностранные романы. К тому же любитель фэнтези, как правило, был крайне ограничен в своих покупательских предпочтениях. И когда в 20-е годы изобрели гипновиртуалки, оказалось, что российская фэнтези бесполезна.