«Если», 2012 № 03

— А ты не думаешь, что с бортовым журналом «Дельта-Гермеса» мы сами можем создать ему кучу проблем?

Вадим сделал глубокий вдох и медленно провел ладонью по лицу.

— А нам это надо?

Он посмотрел на Сергея.

Тот молча пожал плечами.

— Герда?

— Что?

— Нам нужны проблемы?

— Тупой вопрос!

— Джефф, что ты думаешь?

— Я уже сказал.

— Тогда ты еще не видел бортовой журнал.

Джеффри посмотрел на девушку.

— Герда, я так понимаю: ты еще не просматривала накопитель?

— Нет.

— Почему?

— Я подумала… — Герда на секунду запнулась. — Я подумала, мы должны сделать это вместе.

— Вот тебе и ответ, — Джеффри вилкой указал на Вадима. — Мы должны либо вместе попытаться выяснить, что же произошло на самом деле, либо прямо сейчас выбросить этот накопитель. Чтобы его больше никто никогда не нашел.

— Это бы устроило контролера, — невесело усмехнулся Сергей.

— А как на счет нас? — спросил Джеффри. — Нас это устраивает?

— Ребята! — Герда положила на стол кулаки; в левом был зажат бортовой журнал «Дельта-Гермеса». — Джеффри прав. Мы можем прямо сейчас раз и навсегда избавиться от этого накопителя и от всех связанных с ним проблем. Но что потом?.. Вряд ли мы станем снова кататься вместе. Случайно встречаясь, мы будем стыдливо отводить взгляды, боясь вспоминать о том, как нас до смерти напугал какой-то придурок в сером костюме!

Когда требовалось, Герда умела быть убедительной.

Но свой выбор каждый делает сам.

Видеодром

Хит сезона

Аркадий Шушпанов Когда не бьют часы

Режиссеров «авторского» кино в последнее время тянет в синематограф детский и сказочный. Так ли это легко даже для признанного мастера?

Это можно даже назвать мировой тенденцией. В США — «Там, где живут чудовища» Спайка Джонса и грядущая «Белоснежка» Тарсема Сингха; в Европе — серия автоэкранизаций детских книг Люка Бессона и «Щелкунчик и Крысиный король» Андрея Кончаловского. Результаты у всех разные как в художественном, так и в кассовом смысле. Однако меньше всего эти ленты обычно похожи на детское или семейное кино. Хотя у многих мэтров все-таки довольно удачно под него маскируются: как-никак за дело взялись мастера.

Поэтому известие, что знатный специалист по гангстерским фильмам Мартин Скорсезе, удостоенный в конечном итоге «Оскара» за режиссуру в своем излюбленном жанре, решил поставить именно детскую сказку, да еще и в формате 3D, выглядело по меньшей мере неожиданным. Еще более необычной получилась сама картина.

За основу взята книга Брайана Селзника «Изобретение Хьюго Кабре», Поскольку действие происходит в Париже, то имя главного героя следовало бы произносить как фамилию известного писателя — Гюго. Но будем придерживаться англоязычной манеры, тем более что по сюжету у персонажа британские корни. В российском прокате «Хьюго» Скорсезе демонстрировался под названием «Хранитель времени», и это тот редкий случай, когда многозначная локализация, пожалуй, даже более точно соответствует фильму, чем оригинальный заголовок.

Завязка по нашим временам достаточно обыкновенно: мальчик-сирота получает в наследство нечто загадочное и открывает, что рядом существует волшебный, неизвестный мир. Но здесь обыкновенное заканчивается и начинается то, чего мы вовсе не ждем.

Главный взрослый герой фильма — бывший фокусник. И сама картина похожа на яркий новогодний фокус, заключительным актом которого стало разоблачение самого трюка. Потому, несмотря на виртуозное исполнение, вместе с восторгом может почувствоваться легкий привкус обмана. Нас обманывают, обещая детский фильм, но ребенок не способен оценить его прелести, несмотря на всю сказочную атмосферу. Нас завлекают в кино, обещая фэнтези, однако, невзирая на все невероятные события, здесь не происходит ничего сверхъестественного. На самом деле картина стоит в одном ряду с такими фильмами, как «Амели» Жана-Пьера Жене, «Волшебная страна» Марка Форстера или «Мост в Терабитию» Набора Чупо, где сказочной становится сама реальность, расцвеченная воображением. Наконец, нам обещают громкий рождественский блокбастер от «фабрики грез», а вместо этого мы смотрим, по сути, неторопливое европейское кино.

Весь сюжет «Хранителя времени» о том, как мальчик Хьюго пытается оживить загадочный механизм-автоматон и что из этого выходит, можно было бы передать за двадцать минут в эпизоде сериала «Удивительные истории» или «Сумеречная зона». Однако Скорсезе рассказывает историю больше двух часов и делает это необыкновенно красиво. Его фильм — как рождественский подарок во множестве упаковок, который можно долго-долго раскрывать. Долго, потому что время здесь самостоятельный герой фильма, тот самый Старик Время, которого поминают на безумном чаепитии у Кэрролла. Время всегда присутствует на экране — то в образе огромных часовых шестерен и маятников парижского вокзала, то в виде совсем небольших часиков, то в кадрах старых фильмов Жоржа Мельеса, первого фантаста мирового кино. Короткая история с минимальной интригой становится такой длинной, потому что время перестает быть четвертым измерением и существует как отдельный персонаж в остальных трех. К слову, Скорсезе снимает в 3D так, как будто сам изобрел этот формат.

Режиссер продемонстрировал и мастер-класс по работе с актерами. Если сэр Бен Кингсли как всегда элегантен, то скандально известный комик Саша Барон Коэн предстает в совершенно неожиданном амплуа, впервые в своей фильмографии создавая образ смешной и одновременно трогательный. Украшают эпизоды своим присутствием ветераны Кристофер Ли, Ричард Гриффитс и Фрэнсис де ла Тур, словно приглашенные в гости в этот ненастоящий целлулоидный Париж из других киносказок. Юная звезда фильмов «Пипец» и американского ремейка «Впусти меня» Хлоя Мориц чувствует себя в компании «тяжеловесов» большого кино как у себя дома. Исполнитель главной роли Эйса Баттерфилд, несмотря на пока еще относительно малую известность, уже не новичок в фантастике и скоро появится в экранизации «Игры Эндера» Орсона Скотта Карда.

В «Удивительные истории» данный сюжет не попал бы отнюдь не из-за своего хронометража… Ленте Скорсезе, пожалуй, не хватило всего лишь самой малости. «Хранитель времени» может, в принципе, обойтись и без нее, но эта малость была бы в состоянии превратить первый семейный фильм мастера из «просто» события года в шедевр на все времена. Эта крохотная частичка — толика творческого безумия. Мартин Скорсезе блестяще давал волю своим эмоциям и воображению, остро задевая чувства зрителя и даже порой шокируя его своими гангстерскими лентами. Однако в сказочном фильме как будто сдерживает фантазию, направив ее исключительно на создание «картинки» и атмосферы.

Режиссер словно не позволяет волшебству прорваться в реальную жизнь, каждый раз объясняя его игрой воображения или сном. Для него самого волшебный мир существует исключительно на кинопленке, а чудо — это всего лишь впечатление, которое фильм может произвести на зрителя. В отличие, скажем, от своего коллеги Стивена Спилберга (а тот был одним из «группы товарищей», вручивших Скорсезе давно обходивший его стороной «Оскар»), умудренный годами и заслугами режиссер как будто не хочет допускать и мысли, что поезд может по-настоящему съехать с экрана, а невероятное — случиться в реальной жизни. Такой вот Новый год без чудес.

Скорсезе показал себя чародеем поэтических кадров, но не сказочником. Даже если книга-источник, вольно трактующая события из жизни Жоржа Мельеса, и не предполагала какой-либо фантастики, у режиссера была возможность хотя бы показать тонкую грань между вымыслом и реальностью. Зритель до последнего надеется, что в финале все-таки случится что-то совсем необычайное: к примеру, намек на исполнение заветной мечты Хьюго получить какой-то знак от погибшего отца. Мы ждем, что автоматон хотя бы шевельнется не так, как планировал его создатель. Но Скорсезе настаивает на том, что кино — это кино, а жизнь — это жизнь. Рождается чувство, будто куранты в новогоднюю ночь пробили не двенадцать, а одиннадцать раз и замерли.