«Если», 2015 № 03

По дороге к аэродрому он вызвонил гидролога и попросил справиться, не подсел ли, ядрена клизма, уровень Московского моря. Гидролог фыркнул, но через полчаса уже умолял взять его с собой. Море и правда слегка обмелело — об этом доложили наверх, но там как-то не придали значения: подземные источники вскрыты качественно, а убыль наверняка естественная, как убыло, так и прибудет.

— Фиг оно прибудет, ядрена лужа, знаю я своих железных ребят, — процедил Базунов.

Через сутки они втроем стояли на берегу водохранилища и беспомощно ругались. Море размыло перемычку до основания. Канал имени Москвы интенсивно поглощал дефицитный продукт и сливал его… Куда?

— А то ты не догадался, — пробасил Ренкель и криво усмехнулся.

Группа на вызовы не реагировала. Засечь ее без спутника Базунов не мог, а обращаться в службу слежения означало раньше времени подставиться. Бригадир еще не готов был подставляться — не знал, ядрено алиби, как отбрехаться.

— Пойдем по следам, — решил он. — Настоящие индейцы, ядреный чингачгук. Мой скальп уже чешется.

— А хороший канал получился, — заметил Ренкель. — Молодец Большой, четко сработано.

— Канал отменный, — сказал гидролог.

— Имейте совесть, негодяи, — сказал Базунов.

Еще через полчаса они стояли на краю Невеликого каньона и даже не ругались.

Водопад рушился в кальдеру с истинно промышленным грохотом. Воздуху водопада был совсем не марсианской бледной немочью, а по-земному плотным на вид, и люди сразу почувствовали, как стосковались по нормальной атмосфере.

— Я на секунду, — сказал гидролог.

Его не успели остановить, он уже снял маску и сделал осторожный вдох.

— Ну ты псих, ядрена кащенка! — заорал Базунов, — Вот я тебя сейчас!

— Надо бы померить, да нечем, — сказал гидролог, снова пряча лицо за прозрачным забралом, — Пробы взять. Но в целом приемлемо. Как наше высокогорье. Я же альпинист.

— Ты анархист! — рявкнул Базунов, — Попалил бы легкие, и куда тебя потом?..

— Вы туда поглядите, — Ренкель показал на другую сторону разлома, — Дима, где твой бинокль?

— И так вижу, — Базунов отдал бинокль стармеху, — Я другого не вижу. Где мост? Не могли же они перелететь, ядрена телепортация.

Канал не только впадал в кальдеру. Он был прорезан дальше, на другой ее стороне, — пускай сухой, но все равно канал.

И терялся в бескрайних марсианских далях.

— Слева, — Ренкель вернул бинокль.

— Ах ты, ядрена конструкция…

Следы группы вели к скале на краю обрыва. От нее на другую сторону были провешены два толстенных буксировочных троса. Держались они на забитых намертво в скалу жалах от отбойных молотков.

— Это уже какая-то ядрена фантастика, — буркнул Базунов, — Ты что-нибудь понимаешь, дядя Жора?

— Я все понимаю… Но как?!

— То-то и оно.

Базунов не глядя ткнул пальцем себе в маску, явно собираясь погрызть ноготь ради активизации умственной деятельности, ядрена головоломка, но палец уперся в плексиглас.

— Не мог дирижабль поднять эти тросы… — бубнил Ренкель.

— Кажется, знаю. Маленький храбрый погрузчик, — процедил Базунов и вдруг улыбнулся. — Я всегда говорил, что он нормальный парень. Слушай, дружище… — бригадир повернулся к гидрологу. — Есть хотя бы малейший шанс, что вода заполнит кальдеру? Я помню по карте, она замкнутая с обоих концов.

Гидролог пожал плечами.

— Теоретически… Ну лет через полсотни, если ресурса хватит.

— Здесь самое низкое место, и когда добьет до краев, вода попрет дальше в канал, верно? Чего молчишь, ядрена канализация?

— Да пошел ты… Откуда мы знаем, что там на дне? Может, все под землю уйдет.

— Не уйдет, — сказал Базунов. — Я печенкой чую, ядреный Нострадамус. Будет на Марсе роскошный канал имени Москвы, запомни мое слово.

— И все-таки — как они переправились? — не унимался Ренкель.

— Ты просто не в курсе, дядя Жора, — Базунов снова улыбался, мягко, ласково. — Это все наша бесхозяйственность, ядрен Госплан. На площадке не было ни грамма цемента, зато две катушки отличного бронированного кабеля.

— С ума сойти… Ну конечно! Маленький храбрый погрузчик! — Ренкель восхищенно цокнул языком.

То перебивая друг друга, то подсказывая, хлопая в ладоши и восторженно гогоча, стармех и бригадир прикинули схему переправы. Дирижабль на Марсе не поднимет ничего тяжелее «паука», даже на форсированном режиме. Ну и ладушки. Хватило бы силенок перетащить через каньон два хвоста бронекабеля — и задача решена. Сначала экскаваторы вбили в скалу жала и «паук» закрепил на них буксирные тросы, чтобы лишний раз не мотаться туда-сюда. Дирижабль тем временем занес концы кабеля на другую сторону. А здесь на кабель просто наехали бульдозером, чтобы впоследствии утащить с собой полезные веревочки, вдруг еще пригодятся… Дальше летающий пузырь увез «паука» и вдвоем они кабель натянули. Заякорили его — неважно как, наверное, дирижабль лег на пузо и закопался манипуляторами… И тогда маленький храбрый погрузчик переехал по кабелям на ту сторону, волоча за собой тросы. Дальше «паук» закрепил тросы на нем, а погрузчик уперся ковшом и уже сам работал якорем. Следом переправился его приятель экскаватор, забил два жала, натянул тросы до звона, «паук» снова вывязал узлы, ну и…

— Смотрите! — крикнул гидролог, вглядываясь куда-то вниз. — Вот он!

Базунов машинально схватился за сердце. Потом за бинокль.

Переправа была далеко от водопада, здесь река на дне разлома уже почти не бурлила, и желтое пятно под водой бригадир не заметил только потому, что не интересовался, чего там внизу.

— Уфф… — он оторвался от бинокля и потер грудь, — Слава тебе господи, ядрен канатоходец, ядрена акробатика, да пропади оно все пропадом, как же я перепсиховал…

Потом он начал тереть виски под шапкой: похоже, у него схватило еще и голову.

Ренкель забрал бинокль, посмотрел вниз, потом уставился на тросы.

— Левый чуть слабее. Если не знать, так и не заметишь. Все прошли нормально, но трос просел, Большой ехал замыкающим и соскользнул.

— Да и черт с ним. Никогда я его не любил. Я испугался, что там малыш…

— Честно говоря, я тоже… Надо проверить, как у Большого с реактором. Кожух не мог треснуть даже в теории, но мы обязаны.

— Сейчас принесу из вездехода дозиметр… — Базунов снова потер грудь. — Вот я дурень, правда? Сорвался Большой, а мне лишь бы не маленький, ядрены нервы. А этот пусть себе лежит, железяка фигова. Когда-нибудь поднимем. Хотя… Погоди, а как они теперь заряжаются? Ядрен аккумулятор, тогда группа встала где-то недалеко.

— Черта с два они встали. Запитаются от среднего бульдозера, у него котел слабенький, но если потихоньку, всем хватит отсюда и до посинения. Они еще колечко сделают и с другой стороны Марса приедут. Запчастей хватит, я посмотрел, ребятишки выгребли ангар подчистую, увезли на самосвалах небось.

— На среднем нет разъемов, чтобы запитать группу, забыл?

— Через «паука». Что они, дураки? «Паук» отлично работает как переходник. Всего лишь инженерная задача.

— Инженерная задача… Это Сашка все время талдычит. У тебя подхватил?