"Если бы не сталинские репрессии!". Как Вождь спас СССР.

Верховный Суд союзной республики рассматривал особо важные дела, и одновременно он мог принять к производству любое дело любого суда на территории республики. Одновременно он рассматривал кассационные жалобы и протесты на приговоры и решения областных судов и мог пересматривать дела в порядке надзора. Общесоюзным являлся Верховный Суд СССР. Ему подчинялись суды союзных республик и специальные суд; на него возлагался и надзор за всеми судебными органами СССР. Он имел право отменить приговор или решение любого суда и давать разъяснения по вопросам судебной практики.

И если в процессе «Большой чистки» 1937–1938 годах было допущено осуждение невиновных людей, то в первую очередь, ответственность за допущенный произвол несут как сотрудники НКВД, расследовавшие дела обвиняемых, так и работники прокуратуры, непосредственно дававшие санкции на аресты и осуждение обвиняемых в антигосударственных преступлениях. И посмотрим, что из себя представляли эти кадры.

4. «Полководцы» прокуратуры и юстиции

Наряду со званиями командного состава РККА, Постановлением ЦИК и СНК Союза ССР № 19/2135 22 сентября 1935 года были введены звания военно-юридического состава. За историю их существования звание армвоенюриста (равно генералу армии) было присвоено двум военнослужащим. Первым в этом звании Постановлением ЦИК и СНК СССР от 20 ноября 1935 года был утвержден председатель Военной коллегии Верховного суда СССР, поляк Ульрих Василий Васильевич.

Он родился в Риге, где окончил реальное училище, а затем - Рижский политехнический институт. Рабо­тал конторщиком, а с 1915 года был на военной службе в качестве рядового саперного батальона; затем в школе прапорщиков получил чин подпоручика. Член РСДРП с 1910 года, после установления советской власти он стал работать заведующим финансовым отделом ВЧК, а с 1919 года — комиссаром штаба войск внутренней охра­ны.

С начала 20-х годов Ульрих перешел в систему воен­ных трибуналов, а в 1926 году стал председателем, созданной еще в 1924 году Военной Коллегии Верховного Суда СССР. Объем ее полномочий резко возрос с лета 1934 года, когда коллегии и руководимым ею военным трибуналам было поручено судебное рассмотрение дел и всех гражданских лиц, расследуемых аппаратом особых отделов и других органов НКВД, по обвинению в особо опасных преступлениях (измена Родине, террор, шпио­наж, диверсии).

Именно ее суду подлежали и все обвиняемые в пре­ступлениях лица высшего комначполитсостава РККА и РККФ. Именно Ульрих же был председательствующим и Специального судебного присутствия Верховного суда СССР, осудившего в июне 1937 года Тухачевского и его подельников.

Еще в ноябре 1935 года специальным приказом НКО по личному составу № 0586 от 27 января 1936 года «О при­своении военных званий членам военной коллегии Верховного суда СССР» Ульриху было присвоено персональное военное звание «армвоенюрист». Соответствующие звания получили и другие члены военной коллегии. Один из заместителей Ульриха — И. О. Матулевич — получил звание «корвоенюрист», другой — заместитель И. Т. Никитченко — «диввоенюрист». Это же высокое звание получили и семь членов военной коллегии: И. Т. Голяков, А. Д. Горячев, Я. П. Дмитриев, И. М. Зарянов, П. А. Каме­рон, А. М. Орлов, Н. М. Рычков. Члену коллегии Я. Я. Рут- ману было присвоено звание бригвоенюриста.

Именно эти 11 высокопоставленных военных юристов в 1937–1938 годах выносили приговоры лицам высшего комначлолитсостава РККА. На местах «социалистическое правосудие» осуществляла широкая сеть военных трибу­налов. Председателями трибуналов военных округов и флотов в 1937 году служили: корвоенюрист Л. Я. Плавнек (МВО); диввоенюристы Б. П. Антонов (ОКДВА), Б. И. Иевлев (ПриВО), Г. Г. Кушнирюк (КВО), А. И. Мазюк (ЛВО), Б. В. Миляновский (БВО); бригвоенюристы С. В. Преображенцев (СибВО), Я. К. Жигур (СКВО), А. Ф. Козловский (ХВО), Г. А. Алексеев (УрВО), А. П. Пев­цов (ЗакВО), В. Д. Севастьянов (САВО), А. Г. Сенкевич (ЗабВО), К. Л. Стасюлис (ТОФ), В. А. Колпаков.

Председатель Военной коллегии Ульрих был не един­ственным армвоенюристом, т.е. генералом армии, 22 фев­раля 1938 года в этом воинском звании был утвержден Розовский Наум Савельевич. Подробности его биографии скрыты плотным туманом, и для этого есть свои основания. Известно лишь то, что он родился в еврейской семье, и в 19 лет в 1917 году он вступил в РСДРП(б). В 1935 году, получив звание корвоенюриста, стал заместителем Главного военного прокурора, а в 1937 году он — уже Главный военный прокурор РККА.

Главная военная прокуратура не входила в состав Наркомата обороны, а подчинялась Генеральному прокурору. Но в связи с тем, что коллегой и ближайшим приятелем Розовского был первый заместитель Вышинского Григорий Роговский, то Наум Савельевич чувствовал себя полным хозяином в своем ведомстве. Под его контролем работали и все военные прокуроры, но он «не реагировал на их сигналы о нарушениях в действиях Особых отделов и других органов НКВД, передавая эти заявления в руки тех же органов». По словам Сувенирова, Розовский превратил военную прокуратуру в «одно из звеньев массово­го истребления безвинных людей».

Он давал указания на места во всем оказывать под­держку НКВД, «санкции на арест давать безотказно, не мешать производству арестов». Причем Наум Савельевич не только лично санкционировал аресты военачальников, он и передачу завершенных следственных дел в трибуналы. Фактически через руки Розовского «прошел» весь высший командный состав Армии и Флота, все осужденные, как виновные, так и невиновные. Его подпись стояла под всеми приговорами. Кроме того, «по своей должности он был обязан лично присутствовать на расстрелах и сам расстреливать».

Н. С. Розовский имел в своем подчинении огромный штат юристов разных рангов: «В 1936 г. на службе в РККА состояло 883 военно-юридических работников. Из них 228 человек были в званиях среднего начсостава (54 младших военюристов и 174 военюриста); 531 человек — в званиях старшего начсостава (192 военюриста 3 ранга, 139 военюристов 2 ранга и 200 военюристов 1 ранга) и 124 человека — в званиях высшего начсостава (99 бригвоенюристов, 21 диввоенюрист, 3 корвоенюриста и 1 армвоенюрист)».

По сведениям того же Сувенирова, «на 1 апреля 1938 г. в военных прокуратурах РККА имелось по штату 256 военных прокуроров, их заместителей и помощников и 244 военных следователя». Причем, положение Розовского было настолько влиятельным, что в июле 1938 года «в целях поднятия престижа в войсках военно-юридических работников», он добился их включения в военно-политический состав.

Но присмотримся и к другим крупным фигурам в правоохранительных ведомствах, о которых бывший прокурор Суверенов не упоминает. Заместителем председателя Военной коллегии Верховного суда СССР был еврей И. О. Матулевич, имевший звание корвоенюриста (т.е. генерал-полковника). Он входил в состав судебного при­сутствия на всех громких процессах, таких как: процесс троцкистского центра (23–30 января 1937 г.), бухаринско- троцкистский (12 марта 1938 г.) и т.д. Еще одним корвоенюристом был военный прокурор Московского военного округа Плавнек Леонард Янович.

Среди работников прокуратуры звание диввоенюриста (равное генерал-лейтенанту) имели:

Субоцкий Лев Матвеевич, еврей, в 1935–1937 годах - помощник Главного военного прокурора РККА по пограничной и внутренней охране НКВД, начальник 4-го отдела Главной военной прокуратуры по войскам НКВД и погранохраны. Находился под арестом с 26.09.37 по март 1940 году, в 1941 году — заместитель военного прокурора Южного фронта, награжден орденом Красного Знамени.

Берман Юлий Яковлевич, еврей, в 1935–1937 годах — военный прокурор Московского ВО, арестован 16.01.38. Приговорен ВКВС 15.09.1939. Расстрелян 20.09.39.