Если бы не ты…

– Собирайся, мы едем ко мне, – скомандовал её любимый мужчина.

О том, что Лана родила двойню и одного малыша оставила в роддоме в Снежинске, она ему не сказала. И вообще никому не сказала. Этот поступок стал её наказанием. Она очень часто об этом думала, оправдывая себя – молодостью, глупостью, обстоятельствами.

Иван Свиридов перевез их к себе. Через месяц они сыграли свадьбу. На это торжество, её Ванечка, сделал ей подарок. Он подарил ей этот кулон…

Разглядывая подарок, Лана заметила трещину, которая разделяла сердечко на две части.

– Надо сносить в ювелирную мастерскую, может смогут запаять, – подумала молодая женщина, надевая кулон.

Лана была готова ехать к Владиславу в лагерь отдыха. Вероничка попросилась с ней в поездку, она хотела попроведать старшего брата.

Владу уже исполнилось пятнадцать лет, и он кое-как согласился съездить в этот лагерь.

– Мам, ты со мной, как с маленьким, – отнекивался юноша. – Там одни салаги, что я там буду делать?

– Владик, ну в последний раз, на один сезон, – уговаривала его мама.

Влад согласился, что в июне он в последний раз едет в этот лагерь отдыха.

– Был бы Влад не один, а с братом, им вдвоем было бы веселее, – опять с грустью подумала Лана, – но бы мешает.

Молодая женщина стала подниматься по лестнице на второй этаж. Там располагались спальни Влада, и Ники, и их с Иваном комната.

Лана заглянула в комнату Влада, все прибрано, чисто, кругом порядок.

– Хватило бы места обоим, – опять с грустью подумала мама Влада.

Она забрала заранее приготовленную сумку с чистой одеждой для сына.

Заглянув в комнату дочери, она предупредила её:

– Вероничка, спускайся. Нам пора ехать. К обеду поди доберемся до лагеря.

Спускаясь со второго этажа, Лана вспомнила, как они с Иваном, сначала на бумаге рисуя строили этот коттедж. Сколько раз на рисунке переделывали планировку. Обсчитывали количество стройматериала, его стоимость.

– Что нам стоит дом построить, нарисуем – будем жить, – смеялся тогда Иван.

Влад подрастал, коттедж строился. Дом был готов к рождению Веронички. Доченьку из роддома привезли уже в готовый коттедж.

Лана остановилась на площадке между первым и вторым этажом, там во всю стену пропускало свет панорамное окно.

Там за окном, в это солнечное июньское утро, радовали глаз цветущие розы, ирисы, пионы, лилии. Сад, который они с Ваней, посадили десять лет назад, уже отцвел, а так буйно нынче цвели яблонька, слива, груша.

Спускаясь по лестнице, её догнала Вероника.

Захватив сумки с гостинцами и чистым бельем для Влада, они пошли в гараж.

Сидя на заднем сидении, Вероника пристегнулась ремнем безопасности.

Пока выезжали за город, девочка болтала без умолка.

– Мам, смотри на площади устанавливают переносную сцену. В это воскресенье будет день города. Мам, мы пойдем на праздник? – спрашивала дочь.

– Пойдем, если папа будет дома, – отвечала Лана, сосредоточенно смотря на дорогу. – Последнее время он много работает. Ты сама видишь, что дома он почти не бывает.

– Мам, а там, на площади, будут продавать «воздушную вату»? – снова задавала вопрос Вероничка.

– Не знаю, ответила ей мама.

– Если будут, ты мне купишь? – не унималась дочь.

– Купишь.

Выехали за город, ехали в направлении лагеря отдыха. Лана позволила себе увеличить скорость, в надежде, что быстрее доедут.

Лана вдруг почувствовала, что цепочка с кулоном сползает с её шеи и скользит по груди, опускается вниз. Женщина пыталась взглянуть, чтобы увидеть падающую цепочку с кулоном. Одной рукой бросила руль, и стала ловить подарок мужа. Она не заметила, что вывернула машину на встречную полосу.

Истошный крик Вероники: – Мама…

Удар…

Лана и Вероничка погибли на месте. Произошло столкновение с КАМАЗом.

Дорожная полиция передала личные вещи, пострадавших при аварии, Ивану. Среди этих вещей находилась злополучная золотая цепочка с кулоном, в виде сердечка. Только это сердечко развалилось на две части, одна часть из белого золота, а вторая – из желтого золота.

Глава 5

Иван Свиридов, после похорон жены и дочери, потерялся во времени. Для него все дни стали одинаковыми. Забрав Влада из лагеря отдыха, похоронив дорогих ему людей, он с головой ушёл в работу. Иван почти не был дома. Влад в этом большом коттедже оставался один, он был предоставлен сам себе.

Два летних месяца прошли серой полосой. Иван не замечал, ни солнечных дней, ни проливных дождей, ни густых туманов, когда и как менялась погода.

Он работал день и ночь.

Как-то столкнувшись на кухне, Влад спросил у отца:

– Пап, ты помнишь, что я у тебя есть?

– Сынок, если бы не ты…, – Иван замолчал, глядя куда-то в пустоту. – Я бы ушёл следом за твоей мамой и сестренкой, – он перевел взгляд на сына, глаза его были пустые и безжизненные.

Иван обнял Влада и крепко прижал к своей груди.

– Пап, тогда возьми себя в руки. Ты совсем расклеился. Да и у меня скоро школа. Через две недели первое сентября, – напомнил ему сын. – Маму и Вероничку не вернуть, а нам с тобой надо жить дальше. Нельзя хоронить себя заживо, – уговаривал Влад отца, хотя самому было тошно.

– Спасибо сын, эти слова должен говорить тебе я, как старший. Ты у меня, молодец. Ради тебя, я должен, я постараюсь взять себя в руки.

– Пап, не ради меня, а ради себя. Тебе только сорок лет. Тебе ещё жить и жить. Время, говорят, лечит. Может со временем тебе станет легче, но это отпущенное время надо жить, а не существовать. Ради меня, ради себя – улыбнись. У тебя такая красивая улыбка, – просил его Влад.

– Сын, у тебя такая же улыбка, как у меня, – отреагировал Иван.

– Родня ведь маленько, – пошутил Влад, заулыбавшись своей очаровательной и заразительной улыбкой.

– Да, это точно, – улыбнулся в ответ сыну Иван.

Прошёл месяц. Всё шло своим чередом.

Конец ознакомительного фрагмента.