Если бы я был вампиром

– А с дамочкой что? – осведомилась Лида, подойдя ко мне вплотную.

Тут уж я не выдержал. Сказалось напряжение последних дней и боль в желудке.

– Ты что, слепая совсем?! Я такая же дамочка, как ты борец сумо.

От удивления Лида отступила на шаг:

– Виктор?

– Удивительно, – съехидничал я. – Как это ты догадалась? Лида неуверенно улыбнулась:

– Да, теперь вижу. А если не присматриваться, то и не отличишь.

Удивительно, это получается что же? Она меня не видела, но все же боялась, что в меня попадут из автоматов? Ишь ты, заботливая какая. Даже приятно.

– Кого не отличишь? – подошел Нестеров.

– Его, – ткнула в меня пальцем Лида, и все мои добрые чувства куда-то испарились.

– Ты хотела сказать ее? – уточнил Сергей Иванович, подходя к нам.

Я уже откровенно начал беситься. Неужели все настолько слепые?!

– Достали! – рявкнул я, сдергивая парик. – Совсем отупели, что ли?!

– Ты? – удивились теперь уже Нестеров и Сергей Иванович.

– А не отличишь, – ощерился Нестеров. – Тогда понятно, почему ты бил меня все время в одно и то же место... типично женская привычка.

Сил злиться у меня больше не было, и я демонстративно отвернулся.

– О, и сзади не отличишь, – не унимался Нестеров.

– Козел, – пробормотал себе под нос я и уже громче добавил: – А все для того, чтобы вывести на чистую воду ваших сектантов. Что бы вы делали, если бы я жучок с собой не взял и записку не оставил, а? Мне медаль-то хоть полагается?

– Ага, щас, – тут же ответил Нестеров. – Трансвеститам медали не выдают.

Я резко повернулся с совершенно твердым намерением расквасить ему нос.

– Спокойно, спокойно, – встал между нами Сергей Иванович.

– Да, и жучок отдай, это дорогая техника, между прочим, – напомнил Нестеров. Я слегка смутился:

– Видите ли... Когда меня насильно переодевали, мне ничего не оставалось, кроме как проглотить его.

– Да я тебя... – аж задохнулся Нестеров. – Да ты знаешь, сколько он стоит? Мало того что камеры попортил, так теперь еще и жучок проглотил...

– Хватит, Нестеров, – повысил голос Сергей Иванович. – Вам придется научиться ладить друг с другом, ясно? Вам предстоит работать вместе, причем довольно долго...

ЭПИЛОГ

– Опять ты? – как ни в чем не бывало спросил Вельхеор.

– Опять я, – согласился я. – А что делать? Жизнь такая.

– Что на этот раз?

– Да ничего особенного, просто я теперь на полутюремном режиме. Туда нельзя, сюда только с сопровождением... Тошнит уже от всего.

– Это уже не мои трудности, – отмахнулся Вельхеор. – Ты узнал об искусственном интеллекте то, что спрашивал Кей?

Я вздохнул:

– Узнал.

– Диктуй, – отозвался Вельхеор.

– Конечно, только у меня вопрос.

– Опять?

– Конечно опять, – огрызнулся я. – Ты можешь начать меня учить Искусству?

– А зачем тебе? – удивился Вельхеор.

– Как это зачем? Защищаться, вот зачем.

– Чтобы опять привлечь внимание Агентства? Я горестно усмехнулся:

– А сейчас они про меня забыли совсем...

– Еще нет, но скоро они поймут, что добиваться от тебя нечего, и отстанут.

– Ты их не знаешь, – неуверенно ответил я. – И потом, я же ведь ученик. Имею же я право... Вельхеор поудобнее уселся в кресле.

– И чей же ты ученик? – неожиданно ласковым голосом спросил он.

– Э... Кельнмиира, – ответил я, уже понимая свою ошибку.

– Правильно! – рявкнул Вельхеор. – Вот он пусть тебя и учит.

Я ожидал как раз нечто подобное, но попробовать все же стоило.

– Но он далеко, а ты можешь появляться раз в неделю...

– Вот именно, всего лишь раз в неделю! И нечего тратить драгоценное время на всякую фигню. Раз уж он твой учитель, пусть сам и обучает тебя как хочет. У меня своих дел хватает, нам еще нужно три теста сегодня провести...

Опять эти тесты. Каждое утро я поднимаюсь и еду в Агентство, чтобы до вечера торчать нашпигованным проводками и снимаемым десятками камер. Каждый день без выходных я выслушиваю крики Нестерова и нелепые вопросы вроде: «А что вы ощущали, когда упали из окна третьего этажа?», «Что нужно сделать, чтобы читать мысли?» Ага, вот прямо сейчас я им объясню на пальцах, как читать мысли, и как летать, и как ускоряться... Как же меня все достало! Даже в магазин со мной ходит неприметный для других, но уже намозоливший мне глаза охранник. Везде охранники...

Я сокрушенно покачал головой.

– Вот именно, – по-своему воспринял мой жест Вельхеор. – Так что давай продолжим.

Продолжить-то мы продолжим, но вот о своих подозрениях, связанных с Колдуном, я тебе не расскажу. Принципиально. Я же злопамятный. И мысли мои теперь так просто не прочитаешь, я уже почти научился ставить блок. Нужно-то всего лишь мысленно представлять каменную стену, и все... Сначала трудновато, но я привыкну...

* * *

– Согласна ли ты, Светлана, взять в мужья этого мужчину и быть ему опорой и утешением, делить с ним все радости и горести? – пропищала толстая дама с красной ленточкой, кстати висящей кривовато на ее необъятном туловище.

– Согласна.

– Согласен ли ты, Эдик, взять эту девушку в жены и быть ее защитой, кормильцем и пойти с ней дальше по жизни рука об руку?

– Согласен.

– Итак. Властью, данной мне, объявляю вас мужем и женой. Жених может поце... кхм. Вижу, вам объяснять не надо.

Интересно, а кто ей власть-то эту дал?

Заиграл оркестр, и счастливая пара прошествовала на улицу. Все гости поспешили вслед за ними, чтобы освободить место следующей паре влюбленных до чертиков чудиков.

На улице толпился народ. Тут и весь «Литерхом» присутствовал, и родственники. Даже Клавдия Степановна где-то промелькнула. Ее-то кто пригласил, а? Вокруг как бы невзначай прогуливались усиленные отряды милиции, состоящие из пяти человек, не считая собак. Еще дальше, между зданиями и машинами, иногда мелькали одинокие "каски спецназовцев. Наверняка еще и снайперы на крышах сидят...

– Виктор!

К нам подошел сам, собственно, жених.

– Слушай, я так еще никогда не трясся, – с ходу признался он. А сам засиял, будто только что узнал, что выиграл в лотерею... хотя, в каком-то смысле...