Если любишь - солги

Фалько гладил мне плечи, а я словно плыла куда-то или падала. Прибой становился сильнее и жарче, но мир был недвижим, как жучок в капельке смолы: он ждал, когда я подтолкну его, заставив вращаться, он давал мне решить самой…

Я заставила себя высвободиться из объятий и повернулась к Фалько спиной.

— Помоги мне!

Всего три пуговки. Я застегнула их без труда и так же легко могла расстегнуть. Но проще оказалось позволить Фалько раздеть себя, чем раздеться самой под его взглядом. Намного проще. А ещё — чуть-чуть стыдно, капельку страшно и приятно… очень приятно. Каждое его прикосновение было именно таким, как мне хотелось, я тонула в нежности и знала, что не стану его останавливать, как бы далеко он ни зашёл… Потому что не хочу останавливаться!

Фалько обнял меня обеими руками, мягко притянул вплотную к себе и сам прижался всем телом. Я поняла, что он тоже полностью раздет — и когда успел? Странно и волнующе было чувствовать друг друга всей кожей, всем естеством, без прослойки одежды, без препятствий и помех. Закрыла глаза, впитывая это ощущение каждой порой и слушая, как быстро, горячо стучит в груди.

Фалько отстранился, взял меня за руку и повёл навстречу пенному прибою. Океан подхватил нас могучей рукой. Мы качались на волнах, смеялись, барахтаясь на мелководье, и осторожно изучали друг друга, объятые прозрачно-бирюзовой прохладой. Остатки моей стыдливости канули на белое песчаное дно.

Но игры не могли длиться вечно. Мы оба налились жаром и тяжестью, и вода не хотела нас больше держать.

— Вдохни, — шепнул Фалько.

Моря не стало, мы очутились на суше, и под моей спиной расстелилась густая трава — мягче любых перин. Над головой трепетали оливы, их кроны бросали пористую, как сито, тень на плечи Фалько, кожа его была влажной и солёной, а губы жгучими, жадными, и я горела вместе с ним…

Воздух подёрнулся золотой дымкой, Фалько замерцал, исчез и появился снова, а я на долгий миг зависла в невесомости, как бесплотный дух.

Потом всё вернулось — и голубое небо, и зелень листвы, и тяжесть наших тел. А где-то близко волны бились о скалы, качались тени, плясали солнечные блики, стук наших сердец заглушал трели птиц, и весь мир дышал с нами в унисон…

Потом мы лежали рядом, целовались лениво и улыбались друг другу.

Он сказал:

— Верити.

Я сказала:

— Скирон.

Он слегка нахмурился, качнул головой.

— Фалько мне нравится больше. Нам ведь мажи имена дают, не родители. На Кошачьей горе я Скирон. Есть ещё несколько имён для работы, и ни одно я не выбрал сам.

Я погладила его по щеке, пытаясь представить себе эту холодную казарменную жизнь, в которой не было места уюту, привязанности, семейному теплу и праву выбора как таковому. Представить — и понять, как он сумел стать и остаться человеком, способным на доброту и любовь.

— …А сейчас выбираю, — на лицо Фалько вернулась улыбка. — Имя, которое дала мне ты.

Он задержал мою руку, повернул голову и прижался губами к ладони.

Глаза защипало, и я зачем-то начала объяснять, как придумала назвать его Фалько, попыталась свести всё к шутке — и замолчала на полуслове, боясь, что он обидится.

— Опереточный герцог? — Фалько рассмеялся весело, от души. — Отдавший сердце даме-под-вуалью? — а это уже тихо-тихо, не отрывая тёмных, искрящихся глаз от моего лица и перебирая пальцами волосы, должно быть вконец растрёпанные. Словно это и была вуаль, под которую он наконец заглянул. От мягких прикосновений, от взгляда, проникающего вглубь души, кожа начала гореть.

Фалько вдруг помрачнел.

— Только не лги больше. Ни ради меня, ни ради континента. Думал, я не догадаюсь? Когда справедливая королева лжёт, ложь становится правдой. Но эта правда слишком дорого стоит. Слышишь, Верити. Не смей жертвовать собой!

Дыхание перехватило. Внутри поднялась волна тихого счастья.

— Я серьёзно, — он притянул меня к себе. — Ты сделала меня магнетиком, а обычный лесной ручей — источником силы. Двух раз достаточно. Больше не надо.

— Двух? — выдохнула я.

К горлу подкатил ком. У счастья оказался горький привкус.

— Двух, только двух, — его губы легко касались моих век, в голосе звучала улыбка. — Ты думала, что заставила меня влюбиться? Глупая. На это даже твоих чар не хватит.

В самом деле глупая. Какая теперь разница? Я обняла его плечи, запрокинула голову и улыбнулась солнцу, льющемуся сквозь листву.

Странно всё-таки. Не было ни боли, ни крови. То ли я оказалась так счастливо устроена, то ли Фалько увидел мой девичий испуг и прибег к уловке, ненадолго переместив в своё особое измерение нас обоих, и это каким-то образом помогло. А заодно расстроило планы Руфиуса на мой счёт — если таковые у него ещё оставались.

Место, где мы узнали друг друга, я запомнила из чистой сентиментальности. Уединённая рощица в уютной низине среди скал — оливы, инжир, трава по колено, клевер и фенхель. Совсем недалеко от хижины Фалько, которая стала домом для нас двоих. Жаль, всего на пару дней.

36.1

Утром меня ждал травяной чай, земляника в глиняной миске и рубашка Фалько, брошенная на лавке. Говорят, женщина, одетая в рубашку мужчины, с которым провела ночь, выглядит романтично и притягательно. Я решила попробовать. Когда застегнула последнюю пуговку, подняла глаза: Фалько с полотенцем на шее стоял в проёме двери и улыбался, склонив голову к плечу.

Я смутилась — хотя казалось бы, чему теперь смущаться? — а он подошёл, обнял, поцеловал в макушку. От него пахло свежестью, солнцем и ветром. Казалось, я могла бы простоять так целый день. Но Фалько шепнул: "Пойдём, кое-что покажу", — и отвёл в нашу оливковую рощу.

Прямо из травы пробивался родничок — хрустальная струйка толщиной в палец.

Мы посмотрели друг на друга, и я прочла в глазах Фалько тот же вопрос, что бился у меня в голове: неужели это возможно?..

Вокруг родничка блестела лужица, но вода уже искала дорогу под уклон. Пройдёт немного времени, и она заставит траву расступиться, промоет себе русло… Это было чудо, необъяснимое с точки зрения науки — куда удивительней, чем бумага, плывущая по воздуху, и даже человек, обращающийся в дракона.

Фалько сказал тихо:

— Мажисьеры проверили нерский источник. Он обладает всеми необходимыми свойствами.

— Тогда что это? — я встала у родничка на колени, и Фалько, помедлив, сделал то же самое. — Вряд ли источник правды.

Вода была холодной, но не ледяной. А на вкус… сладкая!

— Попробуй, — и Фалько отпил прямо из моих ладоней. — Думаешь, в нём есть сила?

— Он был зачат под солнцем, не под луной. Это солнечный источник.

— И что это значит?

Мы оба умылись подземной водой, напились и напоили друг друга. И никак не могли заставить себя уйти. Вдруг источник исчезнет?