Если мы снова встретимся
Шрифт:
Аня поняла, не хочет отвечать.
– Так что там насчет имени, - напомнила как можно веселее она.
– Есть одно, - с вымученной улыбкой сказал Алексей. – Ты такое и не слышала, оно очень старинное. Цветанна. А у тебя есть любимое имя?
Пришла очередь задумываться Снегиревой. Ослышалась, или нет, а может просто глупое совпадение.
Осторожно, точно слова могут сложиться в неправильные звуки, Аня произнесла:
– Тебе снились когда-нибудь необычные мистические сны?
Алексей посмотрел с удивлением.
– Ни разу, - спокойно признался он.
На Аню обрушилась лавина невыносимой
– Жаль. Мне симпатично имя Элимир, но это уже не имеет никакого значения.
– Как ты сказала? – Алексей остановился и развернул Аню к себе, напряженно заглядывая в её лицо. Его серые глаза странно блестели под светом фонаря.
Аня боялась задать следующий вопрос, боялась снова ошибиться и, тем не менее, страшно хотела услышать желаемый ответ.
– Элимир, потому что пятнадцать столетий назад в городе Антов жил такой человек?..
Голос Зайчикова дрогнул и он замолчал.
Аня пристально смотрела в серые глаза, словно там можно было найти все ответы на заветные вопросы, которые может так и никогда не будут произнесены.
Народ идущий мимо плавно обходил двух людей стоящих друг против друга и неотрывно смотрящих в глаза.
Перед Аней пролетала вся жизнь. Вся долгая прошлая жизнь. И среди стихийного хаоса воспоминаний она видела одно лицо, одно, но самое дорогое.
– Элька! – не веря счастью вскрикнула девушка и крепко обняла Зайчикова.
Алексей осторожно коснулся рукой пушистых темных волос, а Аня тут же отстранилась, отбежала вперед, перекружилась вокруг своей оси крича кому-то в звездное темное небо «Спасибо!», нечаянно наткнулась на мрачного прохожего, извинилась, быстро вернулась обратно.
Алексей стоял на месте и с глупой счастливой улыбкой наблюдал за девушкой.
Сколько раз он убеждал себя, что сможет найти в этом огромном скучном мире свою Цветанну, Цветика, Цветочка. И вот они встретились, и мир больше не выглядел таким скучным и серым, его раскрасил и оживил некто очень добрый и понимающий. Всё окружающее сияло незаметным для простых людей светом. А Алексею посчастливилось увидеть это великолепие, этот светлый другой мир, так внезапно окруживший его и Цветанну, нет, теперь уже Анну. Аню. Анюту.
Аня радовалась как умела. Заразительно, по-доброму, искренне.
Она взяла Алексея за руки и закружила в центре осенней аллеи.
Ветер сдунул мелкую желтую листву с берез и щедро посыпал ею асфальт и прохожих. Аня смеялась. Она была счастлива. Алексей с замиранием сердца следил за каждым её шагом, движением, боясь, что она подобно сказочному ведению может растаять или исчезнуть. Он смеялся вместе с ней понимая, что на прежнюю она совсем не похожа и радуясь этому ещё больше.
Цветанну он помнил всегда и не мог предположить, что она способна так измениться, быть настолько разной. Лесная кудесница из уголков далекой памяти отличалась степенностью и спокойствием, рассудительностью и правильностью поступков.
Аня, живая и веселая, по-детски умеющая радоваться жизни, простая и тем не менее необыкновенная.
Не имея возможности наговориться, молодые люди прогуляли еще довольно долго. Анина мама время от времени звонила, но домой возвращаться не требовала, просто
справлялась – всё ли хорошо. Когда Алексей с Аней всё-таки добрели до её подъезда, они узнали друг о друге практически всё что можно. Обменялись домашними телефонами, адресами, лишь бы только не потерять друг друга в большом городе.– У тебя было прозвище в школе?
– спрашивал Алексей, перебирая тоненькие пальчики Ани в своей ладони.
Девушка с чуть уловимой улыбкой кивнула.
– Птичка-невеличка.
– А меня Зайчиком дразнили, - признался Алексей, Аня спросила почему, и он ответил: - у меня фамилия Зайчиков. Брата почему-то Чиком звали, а меня Зайчиком.
– Можно, я тебя тоже так буду иногда называть? – улыбаясь, спросила Аня. – Я очень люблю зайчиков. Мне сегодня папа одного подарил – большого и белого. Плюшевого.
Алексей позволил называть себя как угодно.
Аня перешагнула порог дома далеко за полночь. Из зала в прихожую проникал луч света. Значит Антон опять засиделся за компьютером.
Войдя в комнату, девушка обнаружила присутствие всей семьи. Тошка, как и предполагала, сидел за монитором, Ася листала журнальчик, родители играли в шашки. Догадаться оказалось несложным – все ждали её.
– Отметила совершеннолетие и загуляла, - заключил за всех Антон.
– Простите, - Аня виновато потупила глаза и тут же снова их подняла. Лицо светилось счастьем. – Меня можно поздравить, я полюбила замечательного человека, - скромно сообщила она.
– Виталика что ли? – сморщившись, переспросил брат.
Сегодня у неё гости были, а будто так давно. Первое сентября для Анюты Снегиревой выдалось как никогда раньше длинное.
– Тошка, с ума сошел, - упрекнула она брата. – Естественно нет. Я вас завтра с Алексеем познакомлю. Если не возражаете?
Девушка с надеждой посмотрела на родителей.
– Вот завтра и посмотрим, - вздохнул папа и тяжко встав с кресла, побрел в спальню.
– Уж не из метро ли который? – подозрительно подняла на сестру глаза Настя.
Аня быстро закивала, подтверждая слова.
Мама молча ушла из зала, но вроде не сердитая. Ася взъерошила сестре волосы и потащила её в комнату.
– Спокойной ночи, - сказала Ася Тошке. – Долго не сиди. Отключаться от сети давно пора.
Антон кивнул и снова развернулся к клавиатуре.
На следующий день, в воскресенье, состоялось знакомство семейства Снегиревых с Алексеем Зайчиковым.
Аня назвала гостю всю свою семью и представила его домочадцам:
– Алексей, мой очень любимый человек. Вы о нем знаете как о Элимире.
При последней фразе Алеша немного смутился и покрылся заметным румянцем.
Но удивляться было нечему, он и сам родителям уши прожужжал своими рассказами о прошлом, особенно достал старшего брата. Ничего необычного не было в том, что Аня тоже рассказывала родным о своей необъяснимой памяти.
Если Зайчиков перенес Анино заявление спокойно, то Снегиревым пришлось тяжелее.
Аня потом поняла, что следовало предупредить об уточнении, но тогда она даже не подумала об этом.
Сергей в растерянности посмотрел на супругу. Татьяна неопределенно пожала плечами. Видимо от младшей дочери следует ожидать чего угодно. Удивлять Анюта умела.