Если свекровь – ведьма (авторская версия)

Но с другой стороны – что такое поместье? Это пастбища, поля и леса. Ну, мне так кажется. А в чем люди ходят на пастбищах? Мне вспомнились почему-то американские киношные ранчо, где обитают лихие ковбои в джинсах и кожаных жилетках. Джинсы! В них можно лазать по холмам и долинам, прыгать, бегать и спокойно перемахивать через изгороди. Ведь после обеда мы наверняка отправимся на прогулку!

Хороша же я буду в своих коротеньких миленьких платьицах, цепляющихся за колючий кустарник, и в туфлях, увязающих в земле!

Я вернула плечики с платьем на вешалку и вытащила из шкафа свои любимые темно-синие джинсы. Романтизирую их блузкой в мелкий цветочек, а для тепла возьму… пожалуй, кофту, которую сама связала из остатков разных шерстяных ниток.

Бабуля Миши тоже вяжет, да и мама, наверное. Они увидят, что я вписываюсь в их семью, как родная. И к тому же заметят, что я творческая натура.

И кроссовки, разумеется. Белые. Совершенно белые. В магазине было полно белых со всякими синими и черными полосками, но я увидела эти и поняла, что могу их надеть даже со свадебным платьем. Это было бы оригинально и очень удобно! Стоять весь день, принимать поздравления, танцевать, участвовать в конкурсах, которые придумывают ведущие свадеб – все это можно выдержать только в кроссовках!

Потом я вспомнила, что половина Мишиной семьи – вовсе не обычные люди. Я спросила его, ведьмы – одеваются по-другому, чем мы? Он оторвался на миг от журнала про компьютеры, наморщил лоб и сказал:

– Да вроде бы нет.

Ох уж эти мужчины! Им совершенно плевать на одежду!

– Может, они во все черное одеваются? – мне вспомнилась семейка Адамс.

– Вот это уж точно нет, – прозвучало из-за журнала.

Ага, значит, совсем наоборот – цветное. Уж чего-чего, а цвета в моем наряде будет предостаточно. Особенно если станет прохладно и я надену кофту.

Коробка с белыми свадебными кроссовками была на шкафу. Я не хотела их носить до свадьбы, но завтра же особенный повод.

Я поставила к шкафу стул и залезла на него. Коробка была далеко, я могла достать до нее только кончиками пальцев. Да кто ж ее так далеко засунул?! А, ну да, помнится, летом я убирала на шкаф пакет с зимней курткой. Пакет, видимо, толкнул коробку.

Я встала на цыпочки, потянулась, и вот уже, почти… Рука моя скользнула по коробке…

– Хотя, да, вспомнил, тетя Орхидея одевается во все черное, – произнес Миша.

– Почему? – Я попыталась взглянуть на него из-под руки, потеряла равновесие и, зашатавшись, как-то неудачно спрыгнула на пол. Вскрикнула: – А-а!

Нога! Ох, как же больно!

Сверху с шуршанием свалились коробка и пакет с курткой. Хорошо, что не на голову.

Миша вскочил с дивана, подбежал ко мне:

– Ты чего?

– Все нормально, – сказала я, шлепнувшись задом на стул. – Так почему?

– Что почему?

– Почему она носит черное? – я ощупывала левую лодыжку.

– Кажется, потому что черный стройнит, – озадаченно произнес Миша. – Что с ногой?

Я попробовала повертеть стопой. Ой, ой!

– М-да, – сказала я.

– Что? – испуганно спросил Миша.

– Имя у нее странное.

– У ведьм всегда такие.

– Какие?

– Цветы, растения, – пожал он плечами.

Я снова осторожно повела стопой вверх-вниз. Да уж. Вывиха вроде нет, но танцевать и скакать через изгороди я завтра наверняка не смогу.

Надеть, что ли, платье все же?

3.

В общем, наутро в субботу я хромала, а лодыжка была припухшей.

Но свадебный кроссовок на ногу все же налез!

Все утро я размышляла, что повезти в подарок. Неудобно же являться с пустыми руками! Цветы его маме – это понятно. А еще что? Тортик, наверное, будет в самый раз к чаю.

– Розы? – переспросил Миша, когда я ему об этом сказала. Мы усаживались в его «фольксваген-гольф». – Ни в коем случае.

– Почему? – удивилась я.

– Ведьмам дарят цветы только по их имени.

– Да? – Как интересно. – Но твою маму зовут Далия. Я не знаю цветов с таким названием.

– Вообще-то, ее настоящее имя – Георгина.

– Да что ты!

– В молодости она некоторое время жила в Англии и сменила имя на его английский вариант.

– Ах, английский вариант! Значит, подарим ей георгины. Может, даже бывают какого-нибудь английского сорта.

– Н-ну, я не уверен, что она обрадуется.

– Почему?

– Хм. Недавно сосед подарил маме букет георгинов из сада. Она ему этот букет на голову надела.

– Может, дело было не в георгинах, а в соседе, – сказала я и подумала, что георгины – они по крайней мере не такие травматичные, как розы.

– Ну не знаю, – сказал Миша.

– Купим ей большой букет георгинов!

– Я лично их дарить не рискну.

– Я подарю, – сказала я. – И еще заедем в ту кондитерскую на Фрунзенской, купим торт?

– Если мама приглашает на обед, торт там будет, – сказал Миша, – можешь не сомневаться.

– Она сама их печет? – поинтересовалась я.

– Нет, у нас есть повар.

– Правда? – У меня челюсть отпала от изумления. – Свой личный повар?

– Кхм. Ну да. До этого все время попадались неважные повара и поварихи, а тут пару недель назад мама нашла какого-то супер-шефа, француза.

Да-да. Проблемы с этими поварами, представляю. Вместо простых макарон по-флотски они тебе пасту болоньезе подают, да еще добавят по собственной инициативе на десерт яблочный пирог – а ты, может быть, на диете.

Я спросила:

– Может, у вас и слуги имеются?!

– Да.

– Твои родители такие богатые?

– Ну, не бедные. Средние.

Ага. Средние. Средние, в моем представлении, это те, которые могут себе позволить в Турцию раз в год съездить. А не те, у которых дворец и повар!

Мне так и хотелось спросить, на чем же они так разбогатели. Но это было как-то… неудобно. А вдруг на чем-нибудь нелегальном?

4.

За тортом мы все же заехали. Я подумала, что тортов много не бывает. Тем более, шоколадных.