Если ты со мной

– Мне очень жаль, – Макс кладет руку на мои сцепленные пальцы и легонько сжимает.

– Все в порядке. – Конечно, мне не хватает родителей. Раньше я завидовала детям, у которых они есть, но с годами смирилась с этим. К тому же бабуля никогда не обделяла меня любовью. Поэтому я не могу сказать, что когда-то была лишена внимания.

После неловкой паузы Макс задает обычные вопросы, вроде того – «откуда приехала», «почему выбрала эту специальность», «чем занимается бабуля». Я рассказываю Максу о себе, о бабушке. Он слушает, иногда кивает, иногда уточняет что-то. Комнату освещает лишь тусклый свет от настенного светильника, но этого достаточно, чтобы мы видели лица друг друга. На мгновение мне кажется, что ему действительно интересно слушать меня. А потом убеждаю себя в том, что он просто хочет поддержать разговор. Было бы нелепо, если бы мы сидели на кровати и молчали.

С кухни доносятся голоса, смех, музыка, но как такового шума, чтобы разозлить соседей, нет, и я постепенно успокаиваюсь. Уходит неловкость и волнение. Мне вполне комфортно находится с Максом наедине, не считая спящей Ани рядом, и болтать с ним.

– Тот парень больше не надоедает тебе? – спрашивает Макс после моего рассказа о себе.

– Нет. – Если честно, я больше не встречала Влада, что не может не радовать.

– Как рука?

– Синяк сошел, – я смотрю на место, где недавно красовался отпечаток пальцев Влада.

– Дай мне знать, если он будет приставать, – я смотрю на Макса и думаю, почему он это делает для меня? – Расскажи, что между вами произошло? – просит он.

Стоит ли об этом говорить? А с кем я еще могу это обсудить? Я рассказываю Максу о наших трех встречах. Стыдно об этом говорить, хотя моей вины в случившемся нет.

– Я до сих пор не понимаю, почему он так себя повел.

– Думаю, ты ему понравилась, – говорит Макс.

– Поэтому надо так грубо приставать? – не могу скрыть своего возмущения в вопросе.

– Наверно, он не умеет по-другому.

– Влад сказал, что привык получать то, что хочет.

– А ты своим отказом еще больше подогрела к себе интерес.

– Но, у него есть девушка, – возражаю я.

– И что? – Макс улыбается, – к твоему сведению, мужчины заводят любовниц, несмотря на то, что женаты, а ты говоришь девушка.

– Не проще ли развестись?

На что Макс только пожимает плечами.

Я вспоминаю то, что бабушка рассказывала о моих родителях. Они любили друг друга преданно и нежно. Бабуля уверена, если бы один из них остался жив после аварии, то вряд ли справился с потерей другого. Думаю, мой отец никогда не поступил бы так с мамой. Жаль, что я не могу сходить на его могилу. Я даже не знаю, где он похоронен. Его родители не приняли мою маму. Отцу пришлось выбирать между семьей и любимой женщиной. И он остался с мамой. Это еще раз доказывает то, как они любили друг друга.

Мой вопрос повисает в воздухе, и я смотрю на Макса. Его серьезное лицо выдает то, что он сосредоточенно о чем-то размышляет. Я не решаюсь прервать молчание, и мы продолжаем сидеть в тишине.

Вдруг дверь распахивается, и в комнату вваливается Дима.

– Ой! Извините, – делая вид, что он мешает чему-то интимному, разглядывает нас игривым взглядом.

– Чего тебе? – голос Макса звучит сердито.

Веселый и хорошо набравшийся Дима выглядит растерянным. Немного помолчав, он подходит к кровати и садится с краю, напротив нас и заявляет:

– Мы спать собираемся.

– И? Ты хочешь, чтобы я спел тебе колыбельную?

– Очень смешно. Ха-ха-ха, – Дима хлопает в ладоши. – Куда мне деть двух оставшихся? – уже серьезно спрашивает Дима.

– А какого лешего ты притащил троих?

Только сейчас я понимаю, что они говорят о моих сокурсницах. Пренебрежение в их голосе злит меня.

– Я для тебя старался, – раздражено отвечает Дима.

– Я тебя не просил об этом, – равнодушно говорит Макс.

– Мог бы предупредить, что сам подцепишь, – Дима кивает в мою сторону.

Я не успеваю ничего сказать. Макс вскакивает с кровати и за долю секунды оказывается возле друга, толкает его в грудь, и тот с грохотом падает на пол.

– Ты что творишь? – вытаращив глаза, Дима смотрит на Макса.

– За языком следи, – цедит Макс.

Мне становится безумно страшно. Вдруг они затеют драку. Что же делать?

Макс подходит к Диме. Он поднимается с пола и сверлит друга сердитым взглядом.

– В чем проблема? Ты же не просто так ее сюда привел, – Дима говорит обо мне так, будто меня здесь нет.

Макс хватает его за рубашку и подпирает к стене.

– Макс! – визжу я.

Услышав мой напуганный голос, он отпускает друга и поворачивается ко мне, как будто забыл о моем присутствии несколько секунд назад. Воспользовавшись этим, Дима поспешно выходит из комнаты.

– Извини, – Макс садится на край кровати и закрывает лицо руками. Я как пришибленная сижу на кровати. – Извини, – повторяет Макс. Убирает руки со своего лица и виновато смотрит на меня. – Я не хотел тебя напугать. Просто его слова… Ты же знаешь, я так не думаю.

– Конечно, – я верю Максу. Он не первый раз меня защищает. – Ты же мой Ангел-Хранитель. – Но в то же время я должна отметить, что перепады его настроения пугают меня.

– Макс? – обеспокоенно зовет Кристина. Она стоит в дверях. Переводит взгляд с Макса на меня. Мне кажется или она напугана? Через несколько секунд она подсаживается к Максу и обнимает за плечи.

– Ты же знаешь Диму, он сначала говорит, а потом думает, – Макс кивает ей в ответ, – кажется, ему придется спать с тремя этими девицами, – они дружно смеются.

Я живо представляю эту картину перед глазами. Не из приятных.

– Ладно, пойду стелить, Кирилл как всегда перебрал, – Кристина выходит из комнаты, а мы сидим молча.

Не знаю, сколько времени проходит, прежде чем Макс снова подсаживается ко мне. А чуть позже стихают музыка и голоса, и квартира погружается в безмолвную тишину.

***

Открываю глаза и не могу понять, где нахожусь. Но серые стены тотчас напоминают о вчерашнем вечере. Это даже не вечер, а приключение какое-то. И все благодаря моим сокурсникам. Укрытая одеялом, я лежу одна в огромной кровати. Плотные шторы задернуты, и я не могу понять – утро сейчас или день. Даже не помню, когда заснула, а уж тем более, что расправляла постель. Из ванны доносится шум льющейся воды, отчего безумно хочется помыться. Скидываю с себя одеяло и смотрю на помятое платье. Приглаживаю подол, хотя сомневаюсь, что это поможет. Понимая тщетность своих усилий, поправляю пучок на голове и иду на кухню. Двери в зал закрыты. Кто, где и с кем спит, я не вижу. И слава Богу!

Признаки вчерашнего веселья можно легко заметить на лице Ани: бледная кожа, опухшие глаза с темными кругами под ними, усталый вид и главное – в руках стакан с жидкостью болотного цвета. Неужели рассол действительно помогает при похмелье?

– Доброе утро, – сажусь напротив Ани. Я чувствую перегар даже через стол.

– Кому-то доброе, а кому-то… – ее вымученная улыбка вызывает жалость. – Спасибо за все и… извини за хлопоты.

Еще вчера я бы сказала Ане, что думаю об их поведении, но сейчас даже рада, что помогла сокурсникам.