Если ты умер[СИ]
Шрифт:
Последний поход.
Выходя из крепости с небольшим отрядом, я планировал устроить парочку-другую диверсий в тылу отступающих войск и, если повезет, прихлопнуть какую-нибудь важную шишку. Отчасти план удался. Пару раз мы доставали магов, двигающихся в составе крупной группы, но гораздо чаще пропускали более мелкие без боя, на них найдутся свои патрули. В принципе, боя как такового обычно даже не получалось. Не называть же таковым мое появление с помпой перед отрядом противника. И я подразумеваю отнюдь не торжественное выступление. Мгновение уходило чтобы оценить перспективы, и если солдаты и маги Ордена не сдавались, как чаще всего и было, следовала короткая перестрелка. С нашей стороны летел свинец, сдобренный зачастую малой толикой магических пакетов, в ответ обрушивались все те же огненные шары, как правило.
Где-то через час к воротам подошла небольшая группа, явно собравшаяся из нескольких потрепанных боем подразделений, оставшаяся без руководства. Во всяком случае, впустить их требовали вразнобой и никто не выделялся инициативой, прекратившей бы подобный бардак. Меня начало смущать только одно — от крепости стало потягивать знакомым холодком, только вот он направлен был не в нашу сторону, а куда то вовне. Когда же в окне отметились сполохи из красной части спектра, я заподозрил, что противник собирается открыть портал для своего бегства. И на кой черт я только озвучил эту мысль? Разумеется, бойцы горели жаждой мщения, у каждого накопилось достаточно счетов, настоятельно требующих предъявить их к оплате.
— Уйдет же, гад!
— Да что же это такое, никак избежит наказания?
И прочее, в том же духе. Быстро все же меняются приоритеты у людей. Еще год назад они и не помышляли о подобном, главной целью было умудриться остаться в живых, пересилить первый натиск врага. А теперь вон поди ж ты, правосудия требуют. На свой лад, но тем не менее.
— Остыньте, орлы. Если мы туда сунемся, то можете считать, что подписали себе смертный приговор. Неужто оно вам так важно?
— Важно, сударь! — сжав до белизны суставов кулаки, ответствовал седоусый солдат, — они у моей семьи забрали все продовольствие, и это перед самой зимой! Выжил только я, и то, только потому что ушел следом за вашим отрядом. Плевать, даже если я и сдохну — но напоследок хочу пощупать горло того, кто все это организовал, своими руками. Они не должны уйти безнаказанно! Правильно я говорю, ребята?
В ответ ему прозвучал нестройный, но одобрительный гул. Кто бы сомневался, война всегда пестовала кадры для подпитывания самой себя. И она умеет это делать. Каждая смерть, каждый удар порождали нового бойца, готового убивать… и порой умирать. Бывают войны, порождающие такую ненависть, что мирное решение попросту не приходит в головы ни одной из сторон. У них слишком велики счеты друг к другу.
— Что ж, господа, буду с вами честен. Сунувшись туда, ни один из вас не вернется. Уверены ли вы, что готовы рискнуть ради того, чтобы достать одного, не самого важного, прямо скажем, организатора?
Последовавшая пауза, как мне кажется, последовала не от того, что усатому нечего было сказать, скорее даже наоборот, он пытался сформулировать все свои претензии в достаточно краткой форме, так, чтобы понял даже заносчивый Высокий, то бишь я.
— Да понимаете, вашбродь, я ведь не один такой. Вот и у ребят, у кого жену инквизиторы загубили, у кого детей забрали "на обучение". Мы ведь не боимся уже смерти. Для нас она избавление. Но их — надо остановить. И пусть мы отдадим жизни в бою, наше место займут другие.
В целом понятный настрой. Даже показалось на мгновение, что я когда то все это слышал, в выступлениях ветеранов, сокрушивших армады фашистской германии сотоварищи. Многие тогда так же шли на смерть, с одной лишь мыслью — утащить за собой побольше врагов. Фанатизм, в какой то степени, но я могу его понять. Так что, вздохнув, пришлось согласиться с ребятами:
— Хорошо, уйти мы им не дадим, но будьте так добры — постарайтесь не слишком геройствовать, иначе до командира противника не дойдет никто из нас. План, вкратце, таков:
дожидаемся очередной группы желающих попасть внутрь, тринадцатый взвод прикрывает, остальные бегут что есть мочи к воротам. Там закрепляемся и ждем остальных. Ну а дальше по ситуации.Не могу сказать, что мне сильно нравилась эта идея, но обезглавливание командования армии, хотя и рассеянной, но еще не прекратившей свое существование, никак не может быть лишним. Это исключит всякую возможность перегруппировки и контратаки на наши позиции, ну и даст, разумеется, лишних пару месяцев на подготовку. Судя по имеющейся развединформации, Орден отличался неумеренными аппетитами, так что если его потрепать, есть хорошая вероятность, что на какое-то время он будет занят перевариванием этого факта. А там, традиционно, или шах помрет, или ишак заговорит.
Позиция у нас подобралась удачная, между домами на холме, так что крыши передних обзор не загораживали, но при этом наш отряд не светился на фоне неба, прикрытый сзади возвышающимися стенами домов. Шарпшутеры, составляющие отдельный, тринадцатый взвод, точнее его половину, обосновались за кучей мусора, используя остов какого-то стола в качестве упора для винтовок, остальная половина взвода рассредоточилась, наблюдая за подходами к их позиции. Я же, с основной частью отряда, по тесным переулкам, прикрывавшим от обзора со стен внутренней крепости, направился к самым воротам. Как и договаривались, сразу же, как только ворота приоткрылись, пропуская повозку с ранеными солдатами, шарпшутеры начали выбивать тех, кто был максимально близко к воротам и мог их прикрыть.
— Бегом, бегом!
Мы рванули к воротам, не скрываясь, напрямую. Пару раз останавливались, для того чтобы разрядить ружья по гребню стены, сшибая слишком рьяных защитников. И тем не менее, не успели. Теряя бойцов, солдаты сумели перекрыть ворота, и уже был слышен лязг встающих в пазы запоров. Быстро работая цевьем я выбросил обычные патроны, не пытаясь даже их подхватить, и тут же начал набивать патронташ специальными подарками, с начинкой. До артиллерийской эффективности им, понятное дело, далеко, но кое-что они могут. С ходу я открыл огонь по тому месту, где, по моим предположениям должны были быть запоры. Первые патроны закончились в момент, а весь достигнутый эффект ограничился четырьмя сквозными дырами в воротах, в которые бы и рука не пролезла. Однако, засов я обнаружил. Подбежав вплотную к воротам и бросая патроны в лоток напрямую, я перебил засов еще десятком выстрелов в упор. После чего осмотрел двор через пробоины, и дозарядил магазин ружья. Через минуту мои руки были заняты тяжеленными створками. К счастью, такие дыры в воротах предоставляли вполне себе приличную возможность открыть их. За воротами красовалось огромное пустое пространство, смельчаки же, пытавшиеся нас остановить, здесь и остались. Этим пулям было совершенно все равно какой материал пробивать, и едва ли человеческая плоть для них была преградой серьезнее, чем толстенные створки из векового бруса.
Заняв позицию у ворот, стрелки переключились на револьверы, передав ружья стоящим позади, для перезарядки. От нежданных подарков сверху нас прикрывала массивная туша надвратной башни, со стен же это место практически не простреливалось. Создатели как то не предполагали, что отряд в два десятка человек для такой крепости будет представлять хоть какую-то угрозу, посему постарались прежде всего с защитой против более солидных войск, но нас это не слишком волновало. Я отметил на удивление малую активность защищающихся, похоже, что большая их часть ушла с караваном, оставив позади лишь небольшой контингент, который должен задержать преследователей. Ну а чтобы защитники не паниковали, с ними остался командир, и что с того, что он там чего то шаманит, руководству виднее.
Гулкие выстрелы винтовок постепенно стихли, похоже что противник, не имея возможности адекватно ответить, попросту перестал высовываться на стенах. Долго такое не продлится, так что следует пользоваться моментом. Только вот дворец герцога укреплением не был и в лучшие свои годы, он являлся показателем роскоши и достатка. Огромные окна, обеспечивающие сносное освещение внутри, широкие двери, позволяющие посетить сие строение хоть верхом на слоне, при условии, что они здесь водятся. Единственное место, хоть как-то похожее на укрытие — это терраса перед огромными входными дверями, которым более бы пристало звание ворот. Во всяком случае, туда можно было бы легко въехать хоть на коне. Кивком головы я указал на нее бойцам, после чего попросил седоусого: