Есть, охотиться, любить

— Сомневаюсь, что все эти люди по своей воле забирались в пещеру. Думаю, их сначала убивали, обмазывали глиной, а после приносили сюда.

— А у входа в пещеру устроили несколько смертельных ловушек, чтобы никто их не нашел, — кивнула Кейтлин.

Поднявшись, Карлос окинул взглядом пещеру.

— Есть нечто странное в том, что всех их уложили аккуратными рядами. Смахивает на какой-то ритуал, тебе не кажется?

— Армия мертвецов… — Кейтлин зябко передернула плечами. Она вдруг обратила внимание, что в дальнем углу чернеет еще один проход. — Смотри!

Карлос взял ее за руку, и они двинулись вдоль стены, обходя ряды мертвецов. Спустившись на несколько ступенек, они оказались в еще одной пещере, на этот раз поменьше. Внутри царили холод и непроглядный мрак.

Кейтлин, водя лучом фонарика по стенам, невольно поежилась. Три огромные каменные глыбы, сложенные в центре, образовывали нечто вроде алтаря, и поверх каждой из них вытянулась глиняная фигура.

Карлос, приблизившись к одной из них, посветил на статую фонариком. Глиняный панцирь был расколот, как будто кто-то в приступе ярости пытался размозжить статуе грудь. В нескольких шагах от статуи на земле белели разбросанные ребра…

— Кто-то явно разозлился, — прошептала Кейтлин.

Карлос разглядывал глиняные черепки.

— Чем мертвец мог разозлить вампира?

Кейтлин нагнулась, внимательно разглядывая то, что осталось от статуи.

— Там внутри, по-моему, какая-то ткань. — Она растерянно ахнула. Луч фонарика выхватил из темноты лоскуток камуфляжной ткани, из которой обычно шьют армейскую форму. — Это солдат!

Карлос принялся осторожно обламывать глину вокруг шеи мертвеца. Что-то негромко звякнуло. Карлос поднес к глазам армейский жетон — один из тех, что военные носят на шее.

— Морская пехота Соединенных Штатов.

Кейтлин с трудом проглотила комок в горле.

— Я читала, что во время войны во Вьетнаме многие пропали без вести… но мы ведь достаточно далеко от Вьетнама!

— Не так уж далеко, если вспомнить, что вампиры способны телепортироваться. — Карлос направился к другой плите. — Эта тоже расколота.

— Не понимаю. — Кейтлин двинулась за ним. — Насколько мне известно, вампир высасывает из человека всю кровь, и тот умирает. Тогда зачем вампиру мертвецы? Для чего ему возиться с трупами, обмазывать их глиной и все такое?

— Может, рассчитывал их сохранить? — предположил Карлос.

— Сохранить? В смысле, законсервировать? Но для чего? Возможно, надеялся со временем их оживить? — Кейтлин покосилась на осколки глиняного панциря. — И видимо, страшно разозлился, когда из этого ничего не вышло.

— Что-то мне подсказывает, что мертвецы были частью какого-то эксперимента, — угрюмо кивнул Карлос. — Видимо, что-то пошло не так.

— А эта осталась нетронутой. — Кейтлин направилась к третьей плите.

— Ну это мы сейчас исправим. — Карлос пару раз стукнул фонариком по статуе, пока та не треснула. Крупный кусок глины отлетел в сторону.

Кейтлин ахнула. Внутри оказалось тело… не скелет, а человеческое тело, и к тому же не тронутое тлением.

— Неужели он жив?!

— Не представляю, как такое возможно. — Карлос принялся снимать осколки глины, чтобы повнимательнее рассмотреть обитателя глиняного саркофага. Кейтлин принялась энергично помогать ему, и очень скоро им удалось очистить тело от глины. Перед ними лежал военный, причем в полной форме — от армейской шляпы до высоких ботинок на шнуровке. Это был высокий, атлетического сложения мужчина.

— Майор. — Расстегнув рубашку, Карлос разглядывал висевший у него на шее армейский жетон. — Рассел Райан Хенкельберг.

— Он мертв уже много лет, но ни малейшего признака разложения…

— Мне уже доводилось видеть подобное. — Карлос внимательно оглядел тело. — Когда вампир хочет не убить человека, а инициировать, он выпивает из жертвы всю кровь, погружая беднягу в кому.

— Так он в коме?

— Странно другое. — Карлос помрачнел. — Обычно вампир сразу обращает свою жертву… а этот парень лежит тут со времен войны во Вьетнаме.

— Сорок лет?! — По спине Кейтлин поползли мурашки. — Для чего погружать кого-то в кому, чтобы потом бросить его тут валяться?

— Понятия не имею, — буркнул Карлос. — Нужно позвонить Ангусу. А для этого придется вернуться в деревню — из пещеры позвонить не удастся.

Кейтлин кивнула. Ей не давал покоя найденный ими майор. Господи, этот парень пролежал в коме битых сорок лет — если он очнется, то окажется в совершенно чужом для него мире.

— Как ты думаешь, его можно оживить?

— Только если превратить его в вампира. Другого способа вернуть его к жизни я не знаю, — проворчал Карлос.

Глава 23

Где-то в темноте негромко хрустнула ветка. Карлос резко остановился, словно налетев на невидимую преграду.

— Похоже, мы не одни.

— Я никого не заметила. Может, тигры вернулись?

— Наверное. Мы ведь уже на их территории.

Едва дождавшись рассвета, они двинулись в обратный путь. Перед уходом Карлос прилепил у входа электронный «маячок» специально для того, чтобы вампиры в случае необходимости смогли телепортироваться прямо в пещеру, что сэкономило бы им время. К тому же перспектива пробираться сюда через джунгли, ночью, да еще в компании вампиров, ему как-то не улыбалось.

— Мне показалось, они искренне беспокоились за нас. — Кейтлин, вытащив бутылку с водой, жадно сделала несколько глотков. — Если честно, я даже подумала, что мы наткнулись на оборотней.

— Вообще-то я тоже. — Отобрав у Кейтлин бутылку с водой, Карлос принялся пить. — Обычно я узнаю оборотней по запаху, но эти тигры упорно держались с подветренной стороны.

В кустах неподалеку шевельнулись ветки. Карлос, схватив Кейтлин за руку, оттащил ее на другую сторону ручья и схватился за пистолет.

— Не думаю, что нам угрожает опасность, — прошептала Кейтлин.

Не успела она договорить, как зеленая стена джунглей раздвинулась, и на полянке появился огромный золотисто-полосатый зверь. Понюхав воздух, он брезгливо сморщился, шумно фыркнул и хлестнул себя хвостом.

— Э-э-э… извините, — пробормотала Кейтлин. — Он говорит, от нас пахнет смертью и мы отравляем этой вонью их территорию.

— Здорово. — Карлос обернулся — бесшумно вынырнув из джунглей, второй тигр отрезал им путь к отступлению. — Что ж, остается радоваться, что от нас воняет. По крайней мере у наших полосатых друзей не появится желания нас съесть.