Есть такая болезнь - жизнь

Степа, пойдем ко мне в комнату.

Юля в халате поверх пижамы стояла в дверях.

Нет, извините,

произнесла Вера довольно властно, – вы будете общаться в гостиной, и к тебе в комнату никто без разрешения отца не войдет.

– Не твое дело.

– Я поставлю чай, Вы голодны? Может ужин?

– Нет, спасибо, не утруждайтесь, Вера.

Снова заплакал ребенок, затем заревел старший.

– Хозяйку из себя строит, стерва.

– Это твоя мачеха? По моему, она очень мила, только замученная.

– Чему ей радоваться? Дочке две недели, она только после кесарева. Старшему год. А Сашка и Андрей в садике. Отец их приведет. Хоть бы ей трубы перевязали, плодиться как крольчиха.

– Так это твоя сестра орет?

– Степан, у меня брат Данил и брат Ярослав. Все. Остальные дети Веры.

– И твоего отца.

– Я их не заказывала.

– У тебя забыли спросить. Я что пришел, ко мне приезжает бывшая жена и дочь. Жена уедет, скоро, а дочь останется. Вот такой расклад.

– Ты меня бросаешь?!!

– Нет, если ты ничего не имеешь против моей дочери. Но видя твое отношение к малышам, не знаю.

– Не надо, не бросай меня. Я просто Веру не люблю.

– За что? Я не собираюсь выбирать между тобой и дочерью, дочь есть дочь. Понимаешь?

– Да. Когда ты нас познакомишь?

– Не знаю, Юля. Я подумаю. По обстоятельствам.

– У тебя жена тоже была стерва?

– С чего? Не нарывайся, детка.

В прихожей слышалась возня, потом раздался женский голос.

– Вера, мама дома?

– Нет, Марина, они на даче. Проходи.

– Давай Владика, и корми Асю. Бедная девочка плачет и плачет. Почему она все время плачет?

– Не знаю, может молока мало. Она и не поправляется.

В гостиную вошла женщина, при виде которой у Степана по спине побежали мурашки. Она была дивно хороша, явно за тридцать, но возраст определить было трудно.

– Юля, у тебя гости? Представишь?

– Степан. Мы приятели с Юлей.

– Слышала от мужа. Вы новый травматолог.

– Да, а вы?

– Борисова Марина Александровна. Я жена Тельмана Сергея Владимировича.

– Очень приятно.

Марина почувствовала его хищный взгляд, но будучи опытной женщиной ответила ему таким холодом, что вызвала невольную улыбку. Она вернулась в комнату Веры.

– Это моя тетя, сестра отца.

– Еще один характер.

– Да, в сочетании с идеальной внешностью. Она всегда была моим идеалом. Только вот муж у нее…

– Потрясающе умный человек. Да видимо за каждым великим мужчиной, стоит гениальная женщина.

– Ты о чем? Когда мой отец жил с моей мамой, он не был директором, и той величиной, что сейчас, он тоже не был. Хочешь сказать, что Вера гениальна?

– Ты сама все сказала.

– Вот еще!

Ее прервал звонок в дверь.

Юля открой, я кормлю.

послышался голос Веры.

– Привет, Юля.

В дверь вошли Дима и Ксения. Последняя, хромая и приволакивая ногу, с невероятной скоростью влетела в гостиную.

Юля, ты маму не видела?

спросил Дима.

– Она здесь, проходи.

Ты кто будешь? Иди сюда.

обратился Степан к девочке.

Я с папой Димой. Ксюша я.

произнесла она, невероятно вытаращив глаза

– Ксюша, я доктор, можно я посмотрю твои ножки.

Девочка расплакалась. Дима с Мариной вошли в гостиную.

– Ваша?

– Моя? А что?

– Можно ноги ее посмотреть?

– Зачем?

– А вы не догадываетесь?

– Дима, сынок, это Степан Головин новый травматолог, пусть посмотрит свежим взглядом.

Я не хочу,

всхлипывала девочка, -я хочу жить дома, я не хочу в больницу.

– Ксюша, давай дядя только посмотрит и пощупает твои ножки, не больно. Я же с тобой, солнышко мое.

Степан осмотрел девочку.

– Кто оперировал?

– Я.

– Обсудим? Вы в институте работаете?

– Да в общей хирургии.

– Подходите ко мне со снимками. Я смогу сделать из нее леди.

– Так самоуверен?

– Послушай друг, я не самоуверен, а уверен, впрочем, как и ты. Иначе мы бы не делали то, что делаем.

– После планерки?

– Идет.

Всю следующую неделю Юля не видела Степана. Короткие дежурные звонки и все. Ей были нужны деньги. Очень хотелось туфли, на высоченных каблуках и платформе. Она отправилась к отцу. Сейчас, подлижется и выпросит деньги. А если не у отца. То у матери. Или ее нового мужа. В парке она заметила Степана с женщиной, он обнимал ее. Юля взбесилась. Ее лицо пылало когда она поравнялась с ними.

– Это твоя жена?

– Во-первых, здравствуй. Нет, не жена. Она уехала вместе с дочерью в понедельник.

– Ты хотел быть у меня один, я могу требовать того же?

– Но ты не требовала.

– Так требую. Что между нами уже ничего нет?

– Так ты требуешь? Или между нами ничего нет?

– Я тебя ненавижу.

Она убежала, туфли больше ее не интересовали.

– Степан, это твоя пассия?

– Да, Лена. Ну как?

– Ноги красивые и скромностью не страдает. Юбка выше всяких возможностей.

– Но какой темперамент!

– Зачем ты ее обидел?

– Воспитываю. Объезжаю как лошадь. Понимание приходит через слезы, а она слишком эгоистична. Если сорвать оболочку фурии, то она очень даже ничего. Молодая, избалованная девчонка с отсутствием воспитания. Но какой характер!

– Степан, ты не исправим. А Тарас живет со своей?

– Опять Тарас. Забудь о нем. Она ему пара. Они ребенка ждут. Лена, переключись, найди свое.

– А ты нашел?

– Похоже, что да.

====== Часть 142 ======

Борис был в отделении, открыл двери кабинета своим ключом. Сел в кресло за стол. Посмотрел на руки. Все не дрожат. Вроде все понимал и почти готов был к неизбежной смерти жены. Но оказался не готов. Даже дышать не мог без нее. Два месяца прожил с родителями и детьми на даче. Малая спала с ним, не слезала с рук и не отходила от него. Она, его кроха дала силы жить. Не желание, а именно силы, потому что любила его. Больше у нее никого теперь не было.