Есть такая болезнь - жизнь
Шрифт:
– Мне можно с вами или уйти?
– Оставайся, дочь. У него от тебя нет секретов.
Они выпили уже прилично. Открыли вторую бутылку коньяка. Молчали. Первым заговорил Саша.
– Сын, это судьба, другого пути нет. Володя ушел первым из нас.
– Вторым. Первой была мама Женя. Тридцать лет почти прошло. Я все понимаю. Ничего. Златка его любила. Дима уважал, а младшие деда почти не знали. Ему было некогда, у него своя семья. Отец, я могу так Вас называть?
– Всю жизнь ждал. Что тебя волнует. Сережа? Ты все внутри носишь, даже Маришку оберегаешь. Ты умен, но этого мало. Душа то болит?
– Болит. Дети. Вроде выросли. Вроде сделал все что
– Что? Поделись, мы не чужие, поймем. Поможем, они и наши дети.
– Оля три дня назад пришла с вечеринки пьяная, Обкуренная. Ничего не соображала. Я ее вымыл, напоил чаем. Прокапал. Уснула она, а я отойти не мог. Все смотрел и думал. Я не переживу этого второй раз. Не перенесу. Ей пятнадцать, как Марине тогда.
– Сережа!
– Помолчи, дочь. Он прав. Упустили вы девочку. Почему? Не оправдывала надежд?
– Не оправдывала. Я сожалел, Что она такая. Винил Марину. Себя. Не смог уберечь.
– Марину же уберег.
– От изнасилования? Нет не уберег. И от тех травм тоже. Шрамы у меня под пальцами. Я их каждую ночь глажу. Я перед Марусей тоже виноват.
– Нет, Сережа, я тебе всем обязана, ты моя жизнь, понимаешь? А дети, да они такие, другие. Со своими характерами, судьбами. И ни я, ни ты ничего не можем для них сделать. Только руки подставлять. Чтобы падать не так больно было. Так мы подставляем, особенно ты. Так и нам подставляли. Помнишь папа, как ты мне объяснял. Как надо вести себя. Что Сережа мне только добра хочет. Помогло? Нет. Ничего, никому не помогло. Пока на дно не опустилась. Подняться не смогла. У нас еще хорошие дети, бывают хуже.
– Да, бывают. Димка хоть ничего, но жена его! Я ее не выношу, карьеристка, истеричка.
– Ну не всем такие как тебе достаются.
– Не всем. Ксюшку мне жалко. Она не мать ей, хуже мачехи из сказки. Жила у нас девочка, нет забрали. И ребенку плохо, и сама Ирка с ней смириться не может.
– Она считает, что права. Что ребенок должен расти в строгости. Кстати, мой Сашенька в нее влюблен. Собирается на ней жениться. Когда вырастет.
– Ты серьезно?
– Абсолютно. У меня какое-то де жавю по этому поводу. Но я не против. Любит, пусть женится.
– Ему же двенадцать?
– Ну да. Но годы быстро летят. Интересно, она рожать сможет?
– Сама нет, а так таз у нее в порядке, голова тоже. Умненькая девочка. Со стержнем.
– Знаю. А Ирка. Обломаем, я еще за нее не брался, но возьмусь. Королевой она больше не будет.
– Ты Федора не боишься?
– Нет. И он знает, что не боюсь. Уважаю, да, но он мне не указ. И потом, Ирка не он. Хотите сказать. Что он мне не ответит из-за отца и матери. Глупости, у нас с ним нормальные отношения. А вот за Диму вам уважуха. Вот где талант. Завидую иногда, что он не мой сын. Так что Серый, не прибедняйся. Да и Златка удалась.
– Особенно ее муж.
– Муж ее не причем. Среднестатистический ботан. Кстати, говорят талантливый. Она с ним живет и всем довольна. Что вам от нее надо? Я может, тоже не в восторге от Степана, как от человека, но Юле хорошо и ладно.
– Степан не нравится?
– Нет, хирург он уникальный, а вот человека я никак не пойму. Внуки классные. Смешные. Но я не лезу и не анализирую. Между прочим, из моих старших, Юля получилась личностью. Даня средний хирург и все, а Яр вообще ни рыба ни мясо.
– Зато твоя сноха, очаровашка. Ты Костю учить будешь?
– Буду, шантажист. Серый, я все ваш танец с Мариной вспоминаю. Какая вы все таки пара! Так что любуйся женой и не ворчи. Ты не держи, что волнует
в себе, мы же друзья.– Мы не просто друзья, Валера, мы братья.
– Вот приятно сыновей послушать.
Они болтали почти до утра. Марина не выдержала, ушла спать, а они остались.
Утром она разбудила мужа и он отправился на работу. Марина крутилась на кухне.
– Мама.
Марина обернулась на голос дочери.
– Мама, я все слышала вчера.
– Подслушивать не хорошо.
– Вы же обо мне говорили. Значит ты далеко не святая?
– Далеко. Отец святой.
– Он меня не любит.
– Любит. Поверь. Что это так. Оля попробуй посмотреть на отца с другой точки зрения. То есть не с позиции, что он для меня, а просто, что он за человек. Пойми, что таких, как твой отец единицы по всему миру. Что он уникален. Что с него надо брать пример и гордиться им, а не рассуждать любит или не любит. Любит, еще как. Но требует уровня, понимания, порядочности. Хочет чтобы ты соответствовала его идеалу.
– И все?
– Все.
– А ты соответствуешь?
– Пытаюсь.
– Потому и не работала всю жизнь?
– Я давно работаю, и всегда работала, только дома.
– Он тебя из дома выпустить боялся потому, что ты слишком красивая?
– Нет, потому что очень много глупостей наделала в твоем возрасте. Жалею об этом и себе навредила и Сереже. Я про родителей вообще молчу. Я так виновата перед твоим отцом, что не представляешь.
– Он тебя корил?
– Нет, никогда.
– Я попробую поговорить с ним, может получится.
– Валера, я уже два месяца замужем.
– И что? Я двадцать три года женат. Ты могла бы быть моей дочерью.
– Я люблю тебя.
Она отдавалась его ласкам. Их тела слились и она эмоционально растворилась в нем. Он целовал ее, обладал ею. Если бы эти мгновения не кончались. Если бы она могла быть с ним вечно…
– Спасибо, Ветта.
Он отступил от нее и прошел в душ, а она все никак не могла прийти в себя. Все, она снова вернется за свой стол и будет делать вид, что ничего не произошло. И он займется работой и вновь перестанет замечать ее . А потом все случиться вновь и она снова будет жить мечтами, до следующего раза. Она не верила, что он не любит ее. Столько лет длится их связь, или это любовь? Она то его любила, это не вызывало ни тени сомнения. А он? Она верила. Что любил. Если бы она могла все изменить. То появилась бы в его жизни раньше Веры. Чуть, чуть раньше и она могла бы быть его женой. Виолетта оделась и получила наслаждение от запаха исходящего от ее кожи, его запаха чуть с примесью хорошего дорого мужского одеколона. И она будет ощущать его долго. Она даже мужу купила такой одеколон, чтобы не вызывать подозрений. А он ничего не подозревал, дома бывал редко. Командировки или еще что-то. Но ее все устраивало.
Она вернулась на свое рабочее место. В приемной была девушка, почти девочка. Тоненькая, с выраженной талией и высокой грудью. Джинсы обтягивали упругую попку и стройные ножки. Высокие сапоги на каблуках удлиняли и без того длинные ноги. Вьющиеся курчавые черные волосы струились по плечам. Глаза выразительные, серо зеленные. Правильной формы чувственный рот, чуть подкрашенные губы, чуть подведенные глаза и густые длинные ресницы. Девочка молча рассматривала Виолетту, как то свысока с ухмылкой. Виолетта даже смутилась под ее взглядом. Она уже собралась выяснить. Кто она и зачем пришла, как двери кабинета директора отворились и Валера в пижаме и халате возник в приемной. Он сразу направился к девушке.