Эта безумная Вселенная (сборник)

— Дайте сигнал общего возвращения на борт. Проверить численность экипажа. Подготовиться к старту.

— Правило седьмое гласит, — назидательным тоном произнес Паскоу, — что любое действие, повлекшее за собой причинение вреда расе, не являющейся враждебной, рассматривается как серьезное нарушение Кодекса контактов. Что же получается? К нам ползут несметные полчища любопытных ленивцев, а мы показываем им хвост и скрываемся.

— Вы можете предложить более удачное решение? — раздраженно спросил коммодор.

— Хуже всего, что не могу.

Раздался оглушительный вой корабельной сирены. Вскоре начался прогрев двигателей, сопровождавшийся слабой, но все же ощутимой вибрацией. В главный отсек вбежал растрепанный Хоффнагл. В кулаке он сжимал пачку мятых карт Кина. Глаза яростно блестели.

— Кто придумал стартовать? — закричал контактер, забыв про всякую субординацию. — Мы провозились с копушами две вахты подряд, забыв про отдых. Наконец-то один сумел правильно повторить круговое движение, обозначающее орбиту. И вдруг — все насмарку.

Тяжело сопя, Хоффнагл ждал ответа.

— Мы перемещаемся.

— Перемещаемся? — Контактер будто впервые слышал подобное слово. — Куда?

— На сто миль отсюда.

Хоффнагл, не веря своим ушам, проглотил слюну, открыл рот, закрыл, после чего открыл снова.

— Но тогда нам придется все начинать заново.

— Боюсь, что так, — подтвердил Лей, — Мы могли бы забрать ваших подопечных на новое место. Однако нам пришлось бы очень долго втолковывать им, зачем и почему мы их перемещаем. Куда проще начать заново.

— Нет! — отрезал Хоффнагл, приходя в ярость. — Ни за что! Только не это!

— Что вообще происходит? — спросил подошедший Ромеро.

Как и Хоффнагл, он тяжело дышал и, судя по ввалившимся щекам, изрядно устал.

Хоффнагл попытался сообщить ему трагическую новость, но сумел издать лишь несколько слабых и нечленораздельных звуков.

— Контактер, оказавшийся не в состоянии вступить в контакт с другим контактером, — резюмировал Паскоу с бесстрастием кабинетного ученого.

— Они перемещают корабль, — с усилием выдавил Хоффнагл.

После риторического «что?» лицо Ромеро сделалось еще краснее, чем у копуш. Во всем остальном он походил на настоящего пучеглазого и оцепенелого копушу.

— Шли бы вы отсюда оба, — не сдержался Лей. — Не ждите, когда явится Нолан и вытащит вас за шкирку. Идите к себе и успокойтесь. Кстати, вы не единственные, кому внезапный старт спутал все планы.

— Может, и не единственные, — горестно промямлил Хоффнагл. — Но только на нас лежало бремя…

— Каждый несет свое бремя, — возразил Лей. — Поверьте, вряд ли кто-нибудь хлопает в ладоши и подпрыгивает от радости. Идите к себе. Не ждите, когда у меня лопнет терпение и я просто прикажу вас выдворить.

Контактеры удалились, со злости едва не хлопнув дверью. Лей уселся за стол, закусил нижнюю губу и стал просматривать официальные бумаги. Прошло двадцать минут. Взглянув на стенной хронометр, коммодор вызвал по интеркому Бентли.

— Почему мы не стартуем?

— Нет сигнала из штурманского отсека.

Лей переключился на штурманский отсек.

— Чего вы ждете?

— Коммодор, пассажиры из поезда до сих пор находятся на опасном расстоянии. Либо им никто не сказал, чтобы возвращались и уезжали, либо они переваривают новость и готовятся к отъезду.

Лей редко позволял себе ругаться, но сейчас не выдержал и вслух произнес некое заковыристое словцо. После этого он вызвал Хардинга.

— Лейтенант, отрядите два взвода ваших пехотинцев. Пусть дотащат пассажиров до поезда, рассадят по вагонам и поскорее возвращаются на корабль.

Лей снова углубился в бумаги. Паскоу сидел в углу, грыз ногти и тихо посмеивался. Спустя полчаса коммодор вторично произнес то самое словцо, после чего схватил трубку интеркома.

— Что теперь?

— Штурманский отсек по-прежнему не дает сигнала, — ответил Бентли тоном человека, примирившегося с неизбежным.

— Штурманский отсек, я же приказывал стартовать немедленно, как только всех копуш перетащат в поезд. Почему медлите?

— Один копуша по-прежнему остается в опасной зоне, сэр.

— Хардинг, разве я не приказывал убрать в вагоны всех копуш? Всех, понимаете?

— Так точно, сэр, приказывали. Еще пятнадцать минут назад все пассажиры были возвращены на свои места в вагонах.

— Что вы мне городите? Один из них до сих пор болтается возле корабля и задерживает старт.

— Этот не из поезда, сэр, — терпеливо объяснил Хардинг. — Он прибыл на машине. Относительно него вы не дали никаких распоряжений.

Лей вцепился обеими руками в стол и зарычал:

— Уберите его прочь. Посадите его в эту гоночную сардельку и разгоните ее, как следует. Выполняйте!

Откинувшись на спинку кресла, коммодор пробормотал что-то себе под нос.

— Коммодор, как вы насчет того, чтобы уйти в отставку и купить домик в глуши? — невинным тоном спросил Паскоу.

Новым местом посадки избрали единственный голый холм, который удалось обнаружить на многие мили вокруг. Обгоревшие пни свидетельствовали о лесном пожаре. Скорее всего, он выжег лес на вершине, после чего пополз вниз по склонам, пока что-то его не погасило. Наверное, то были обильные дожди.

Куда ни глянь — везде поднимались поросшие лесом холмы. Железных дорог поблизости не было. Правда, по долине проходило шоссе, за которым змеилась река. В четырех милях от новой гавани «Громовержца» находилась пара деревень, в одиннадцати милях к северу — город.

Некоторый опыт, приобретенный землянами, позволил им куда быстрее освоиться на новом месте. Эрншоу, второй пилот вертолета, отправился в полет вместе с Уолтерсоном и четырьмя другими специалистами. С корабля вновь спустили вездеход, на котором Паскоу и несколько его коллег поехали в город. Трое ботаников и дендролог углубились в лес. Хардинг выделил им десяток своих пехотинцев для охраны и переноски собранных образцов.