Эта дурацкая любовь

 – Хорошо, – медленно отвечает, а затем смотрит на меня с недовольным выражением лица, – Но больше столько не покупай. А то они совсем на голову сядут и ножки свесят!

Я смеюсь. Да пусть хоть чечетку на моей голове танцуют, я не буду против!

 – Я спросить хотела…, – начала девушка, я приподнимаю бровь в ожидании продолжения.

 – У вас в семье есть какие – то врожденные заболевания? Мне нужно о чем – то беспокоиться? У меня в семье, вроде, ничего такого нет. Только у папы сахар в крови иногда скачет…

 – Вроде, никаких заболеваний нет, – отвечаю ей, немного задумавшись. – Но лучше уточнить у мамы.

 – Это хорошо, а то я очень переживала по этому поводу, – Лия выдыхает с облегчением и делает глоток кофе.

 – Кстати, я кое – что принесла… , – вижу, как девушка нервничает и мне становится интересно.

 – Что ты принесла?

Лия снимает с плеч рюкзак, открывает и протягивает мне два фотоальбома.

 – Я подумала, что тебе будет интересно посмотреть, – вижу, как ее руки трясутся, когда забираю фотографии. У меня у самого ком в горле застрял, дышать мешает.

 – Спасибо, – голос хриплый.

Открываю первый альбом и замираю. На развороте написано: 13 мая 20** года. Филипп – 2551 гр, 48 см, появился на свет в десять утра. Таисия – 2203 гр, 45 см, появилась на свет в десять утра и две минуты. И ниже была фотография Лии на больничной кровати с животом. Анелия просто светится от счастья. Я никогда не видел никого более прекрасного, чем она на этом фото.

 – Эта фотография была сделана буквально за пятнадцать минут до родов, – говорит девушка, – Мне хотелось оставить ее на будущее. Ну, знаешь, когда они подрастут, и будут трепать нервы. Я достану этот альбом и покажу эту фотографию, чтобы они поняли, через что мне пришлось пройти, – девушка смеется.

Я ничего не могу сказать. Такое чувство, что горло сковало спазмом.

Переворачиваю страницу и там фото Лии с близнецами. Два маленьких сверточка лежат на ее груди. Девушка придвигает свой стул ближе ко мне.

 – Это я только отошла от наркоза и мне принесли детей.

Я поворачиваю голову и смотрю на Мирную. Она улыбается глядя на фотографию, столько любви в ее взгляде. Как бы мне хотелось сейчас взять и обнять ее, почувствовать ее тепло, вспомнить аромат… Но я этого не делаю. Вместо этого я говорю:

 – Спасибо.

 – Не за что. У меня дома еще есть альбомы, если хочешь, я в следующий раз принесу, – отвечает девушка, и я качаю головой.

 – Спасибо за детей, Анелия. Я восхищаюсь твоей смелостью и силой духа.

Произношу эти слова и смотрю Лии в глаза. Вижу, как она прерывисто вдыхает, и ее глаза наполняются слезами. Желание прижать ее в себе становится невыносимым.

Мирная прочищает горло и робко улыбается.

 – Пожалуйста.

Последующий час она показывает все фотографии и рассказывает забавные истории о детях. Я так громко смеюсь, что у меня начинает болеть пресс. При этом мы постоянно смотрим на обезьянник, чтобы убедиться, что Тая и Фил все еще там.

 – Не могу поверить, что дети на такое способны!

 – О, поверь. Если в доме тишина, то жди беды.

 – То есть пока ты разогревала им еду. Они взяли Вайти и разукрасили красками?

 – Не только Вайти, Блэки тоже… А затем Тая решила, что этого мало, и обкорнала им шерсть ножницами.

 – С ума сойти просто, – все еще посмеиваясь сказал я.

Нам принесли новые стаканчики с кофе.

 – Моя мама хочет познакомиться с детьми, – произношу я.

 – Хорошо, – медленно отвечает Анелия.

 – Она хочет познакомиться с ними в ближайшее время, – говорю и сразу добавляю, – в ближайшие несколько дней.

Лия растерянно хлопает ресницами.

 – Но это невозможно.

 – Почему?

 – Почему?! – Мирная совсем не соответствует своей фамилии. Девушка распаляется все больше. А меня это бесить начинает!

 – Может, потому что прежде чем познакомиться с бабушкой Тае и Филу нужно узнать, что ты их папа?! – громко говорит она.

А следующее, что я слышу – два тоненьких голосочка произносят одновременно:

 – Ты наш папа?

=22

Анелия

Я закрыла глаза и боялась открыть. Мой худший кошмар только что стал реальностью!

Почувствовала, как дети подошли ближе.

– Ты наш папа? – услышала серьезный голос дочери.

Я тут же открыла глаза и посмотрела на их ноги. Слава богу, ребятки надели обувь, правда не на ту ногу… Но уже что – то.

Посмотрела на Даниила, а тот в свою очередь смотрел на меня. Его глаза просто кричали: «Помоги мне!».

– Ма – а – а – ам? – протянул Фил и три пары одинаковых глаз уставились на меня.

Вот блин! Почему именно я должна говорить обо всем.

Я прочистила горло и попыталась успокоить сердцебиение. Еще немного и я потеряю сознание.

– Тая, Фил, – начала я. Взяла детей за руки и улыбнулась дрожащими губами. Как же тяжело, черт возьми! Я не хочу этого делать. Не хочу разбивать их маленькие сердечки.

– Хорошие мои, помните, я вам рассказывала, что ваш папа шпион и он на задании? – не знаю, как получилось так, что мой голос не дрожал.

– Да! Ты сказала, что он вернется о – о – о – о – о – чень не скоро, – протянул сын.

– Эм, да, я так сказала. Но оказывается…, – Боже, Анелия, просто скажи это! Хватит тянуть.

– Оказывается, что … Что … Ч – Ч – то …, – я даже заикаться начала. Не могу, не могу.

– Да, я ваш папа, – услышала голос Дани, дети тут же повернулись к нему.

– П – р – р – р – авда? Мамочка говор – р – р – ила, что ты там будешь долго. Долго уже прошло? – спросила Тая, хлопая ресничками.

– Долго уже прошло, – Истефеев протянул руку к дочке и аккуратно заправил ей прядку волос за ухо.

– А ты там где был, сражался с врагами? – это уже Фил.

– М – м – м, – протянул Даня, – Всякое бывало, но я не могу говорить об этом это секрет. Но, – заговорщицки сказал и наклонился вперед, так, чтобы быть на одном уровне с детьми, – Если вы умеете хранить секреты, то я расскажу что – нибудь интересно.

– Я умею хранить секреты!

– Я тоже!

– Ма – а – а – м, – протянула дочка, – А папа будет жить с нами? Он может спать в нашей комнате на полу.