Это больше не игра

— Поверни здесь, — резко приказал Бен.

Если он позволит своим мыслям свернуть в опасное русло, он погиб. Он вернется к работе и отправит эту Провокаторшу восвояси. Тут Бен бросил взгляд на гипс, сковывающий его руку от пальцев до локтя, и поморщился. Как он будет справляться даже с самыми привычными вещами? Ничего, научится. Приспособится. Лучше мучиться, чем принять помощь Джеки де Марсель. Она уже и так внесла достаточно хаоса в его жизнь.

Конечно, он мог бы во всем обвинить Джеки, но понимал, что и сам виноват. Если бы он думал о том, что делает,а не вспоминал их вчерашний поцелуй, то успел бы среагировать и спрыгнуть со стремянки, когда та стала падать. Он же рисовал в своем воображении картины, которые могли бы последовать за поцелуем. В семнадцать лет он точно так же сломал руку, задумавшись об Эмме.

Эмма. Его жена. Любовь всей его жизни. Как всегда, воспоминания о ней вернули Бена на землю. Что бы подумала она, если бы узнала об этом его безумном увлечении?

— Эй, босс! Вы в порядке? — Услышав шум мотора, Кевин вышел на деревянное крыльцо.

— В полном. Если не считать парочки сломанных костей. — Придерживая загипсованную руку второй рукой, а дверцу ногой, Бен неуклюже выбрался из машины. Он успел заметить, что Джеки перегнулась на заднее сиденье и взяла свою сумку-холодильник.

— Ленч! — твердо произнесла она.

— Я и так…

— Я знаю. Ты и так потратил напрасно половину рабочего дня, но ты должен поесть.

Бен приготовился снова возразить, но понял, что настырная девчонка не отцепится.

— Ладно. Только быстро.

— На крыльце или под деревом?

— Это не пикник. Перехватим, и за работу.

— Под деревом.

Она решительно направилась в сторону раскидистого вяза, а Бен не мог оторвать взгляда от ее соблазнительно покачивающихся бедер. Оглянувшись в поисках чего-нибудь, на что можно было бы сесть, Джеки опустилась прямо на траву. Дома у нее были специальные стульчики и столик для пикника. Когда она жила у Жана, то там вообще всем занимались слуги. Ей еще никогда не приходилось есть, сидя прямо на земле. Она посмотрела на Бена, разговаривающего на крыльце с Кевином. Через несколько минут Кевин кивнул, усмехнулся, глядя в ее сторону, и скрылся в доме.

— К числу твоих многочисленных добродетелей можно добавить упрямство, — произнес Бен, усаживаясь рядом с ней на траву.

Джеки открыла сумку, превратив крышку в импровизированный столик. Затем достала жареного цыпленка, хлеб и масло.

— Япринесла только безалкогольные напитки, правильно?

— Правильно. Я не разрешаю на работе даже пиво.

— Логично. Пьяный работник может стать большой проблемой.

— Да. Тем более проблем у меня предостаточно, — отметил Бен.

— Мне так жаль…

— Джеки, — прервал он ее. — Я знаю, что ты сделала это не нарочно. Это был несчастный случай. Я уже при мялтвои многочисленные извинения, и не надо повто рятьих.

Джеки кивнула, но в ее глазах стояла тревога.

— Я действительно чувствую себя ужасно виноватой.

— Позволь, я как-нибудь заглажу свою вину.

— Я подумаю.

Бен представил, как Джеки, поселившись в его доме, готовит и подает ему еду, помогает ему в душе… Нет! Он должен немедленно прекратить думать о таких вещах. Особенно когда она сидит всего на расстоянии вытянутой руки. Бен снова ухватился за спасительную мысль об Эмме. У него ничего не может быть с этой легкомысленной, скучающей Мисс Голливуд. Эмма — его жена, его любовь. Вспыхнувшая страсть к Джеки — предательство по отношению к ней.

Взяв кусок цыпленка, Бен отвернулся и стал созерцать дом, машины, ландшафт, лишь бы не смотреть на кающуюся очаровательную грешницу.

— Расскажи, как ты собираешься реставрировать этот дом, — произнесла Джеки, чтобы прервать затянувшееся молчание.

Ухватившись за эту безопасную тему, Бен стал рас сказыватьо том, как трудно подобрать материалы, чтобы они сочетались с теми, которые использовались более ста лет назад. Джеки внимательно слушала его пояснения. Бен был очарователен в своем энтузиазме и глубоком знании вопроса.

— Я хочу помогать, — загорелась она. — Я могу красить.

— А ты красила когда-нибудь?

— Невелика премудрость — води себе кисточкой или валиком взад-вперед.

Бен по привычке протянул правую руку, чтобы взять банку колы. Пока он сообразил, что должен действовать левой, Джеки уже схватила банку и открыла ее.

— Я справлюсь. Если я за что-то берусь, то делаю это хорошо. Спроси у любого режиссера, с которым я работала, и он тебе скажет.

Бен усмехнулся, представив, как звонит какому-нибудь известному голливудскому режиссеру, чтобы справиться о том, сможет ли Джеки де Марсель красить стены.

Глаза Джеки вспыхнули в негодовании.

— Я серьезно.

— Вижу. Даю тебе пару дней испытательного срока, а потом решу. Может, и сгодишься на что-нибудь. Но помни, что здесь босс — я и не потерплю споров и пререканий.

— Слушаюсь, босс!

Когда они закончили еду, Джеки аккуратно собрала остатки и положила назад в сумку.

— Как твоя рука? — спросила она, становясь на колени рядом с Беном.

— Действие таблеток закончилось, и она начала ныть.

Джеки осторожно прикоснулась к гипсу, затем засунула кончик пальца под него.

— Не туго?

Джеки увидела, как в серых газах растекается расплавленное серебро, почувствовала аромат легкого одеколона и запах самого Бена, непередаваемый запах мужчины, испытывающего желание.

— Назад, Джеки, — хриплым шепотом скомандовал Бен.

— Я просто хотела проверить гипс, — тоже шепотом ответила она и облизнула пересохшие губы.

Когда Бен увидел, как кончик розового язычка появился между белыми зубами и пробежался по пухлым губам, он стал опасаться, что на нем лопнут джинсы. Не думая больше ни о чем, он положил руку на затылок Джеки и резко притянул ее к себе. Он успел заметить в ееглазах удивление и восторг и в то же мгновение накрыл губами, ее рот. Бен наслаждался сладостью ее губ, мысленно усмехнувшись ее нетерпению, когда Джеки приоткрыла рот. Нет, как истинный гурман, он умерит свой голод и не станет спешить.

Он прикусил зубами ее нижнюю губу — и тотчас услышал тихий горловой стон. Одна рука Джеки запуталась в его волосах, вторая заботливо страховала больную руку. Почувствовав, как неистово прижимается к нему ее маленькое тело, он лишился самообладания. По ложивлевую руку на ягодицы Джеки, Бен привлек девушку к себе, наслаждаясь прикосновением ее грудей и слыша стук ее сердца.

Резкая боль в запястье привела его в чувство. Он медленно отстранил девушку и прижал больную руку к груди.

— Пора за работу? — спросила Джеки.

— Да.

Бен неуклюже поднялся, опираясь на здоровую руку, и широкими шагами направился к дому, ни разу не оглянувшись. Это все обезболивающие таблетки, твердил он себе. В здравом рассудке он бы ни за что не стал цело ватьДжеки. Она теперь, чего доброго, вообразит, что он решился на предложенный ею «отпускной роман», подумает, что он согласен развлекать скучающую богачку, пока она не вернется в Калифорнию.

Джеки смотрела в спину удаляющемуся Бену. Потрясенная его поцелуем, она не поняла причины его ухода. Ведь после такого поцелуя вполне закономерно оказаться в постели в объятиях друг друга. Нет, она никогда не поймет Бена Дэвиса. Она медленно поднялась с земли и подхватила сумку. Что все-таки происходит? Она могла поспорить, что Бен хочет ее, и его поцелуй тому подтверждение. Но в остальное время он не проявляет к ней никакого интереса, даже избегает. Никогда не спрашивает ни о чем, а в ответ на ее вопросы немедленно воздвигает невидимые барьеры.