Это был просто сон...
Шрифт:
И тот умолк на полуслове. Ирина не выдержала. Показала ненавистному доктору язык. Вот тебе, мол.
Итэль Дорхайон спросил недовольно:
— Зачем?
— Простите, — Ирина мучительно покраснела. — Не смогла удержаться… Он меня достал.
— Понятно. Все же впредь воздержись от подобных выходок.
Он предложил Ирине пройтись по парку. Сказал, что вызвал Алаверноша, но тот сейчас на другой планете, на Синраххоре. Понадобится время, чтобы добраться оттуда до Анэйвы…
Вид у него был — под одеялом только лежать. Словно переболел
— Зачем вы это делаете?.. — спросила Ирина. — Зачем помогаете мне?
— Затем, что вам обоим давно пора перестать страдать глупостями, — категорично сказал он. — У вас ребенок скоро родится. И этих двоих, старших, тоже растить надо. А ты себе в клинике отдыхаешь.
— Отдыхаю! — возмутилась Ирина. — Врагу такого отдыха…
Он усмехнулся. И Ирина поняла, что ее просто провоцируют. Она стиснула зубы и удержалась от дальнейших фраз.
— Почему вы помогаете мне? — повторила она вопрос.
— А ты сама как думаешь?
Ирина растерялась. Что она думала? Она и сама толком не знала. Но Глава клана ждал ответа, и молчанием от него не отделаешься.
— Я… не понимаю, — буркнула Ирина, отводя взгляд. — С самого начала вы прицепились ко мне как репьи. Вы все. И Алавернош тоже. Что во мне такого особенного? Почему Артем Денисович выбрал для своей мести именно меня? Что, я и впрямь так похожа?
— Да. Присядь, — он указал на лавочку. — В твоем положении долго стоять на ногах вредно.
Ирина села. Дорхайон устроился рядом. Он вынул из кармана планшетку, включил ее.
В воздухе возникло голографическое изображение. Любительский видеофильм Море, закат, пустынный пляж. Девушка… тоненькая, ладная… заразительно смеется, машет рукой… бежит к морю. Крупным планом — лицо…
— Но это же… я! — воскликнула Ирина.
— Да. В некотором роде. Ты — ее клон.
— Но кто она.
Глава клана спрятал планшетку.
— История самая что ни на есть обычная. Таких историй во все времена было немало. Два мальчика и одна девочка. Один мальчик был наследником клана, другой мечтал стать хирургом, как его родители, а девочка — девочка воспитывалась в Детском Центре. Ее мама умерла в родах, такое очень редко, но все же случается, а папе до нее дела не было… это тоже бывает. Девочку звали Орлоемь.
Ирина вздрогнула. Именно это слово выкрикнул тогда обезумевший Артем Денисович!
— Девушка не могла взять в мужья обоих юношей. Она выбрала одного. Второму пришлось смириться. А дальше… У наследника клана прав меньше, чем у самого последнего воина с красной линией в генетической карте. Ему не позволили общаться с девушкой. Было все… Много чего было. Под конец я пригрозил, что оборву родство и сбегу из клана на край Вселенной, да хоть бы и на Землю-три, там до сих пор живет и прекрасно себя чувствует отступнический клан Тойвальшенов. Тогда нас оставили в покое. И тогда же Орлоемь решила сделать мне сюрприз. Втайне.
Она решила родить мне ребенка.
Для чего обратилась в подпольную лабораторию — в официальных ей, понятно, отказали.
Если бы она выбрала
себе в мужья Кету, такой проблемы перед ней не возникало бы, они оба из Дармреа.Он замолчал, переживая давнюю боль.
Ирина молчала тоже. Странно было слушать такие откровения от того, кто казался воплощением неприступного достоинства. Глава огромного клана, очень могущественный человек.
— В таком браке у мужчины могут быть только дочери. Синдром Тойвальми передается по мужской линии, но страдают им только девочки. Наш ребенок родился с синдромом Тойвальми. Нам… не позволили оставить дочку в живых.
Ирина невольно коснулась рукой живота. Вынашивать ребенка девять месяцев, а потом, после родов, отдать его безликим врачам, чтобы те провели эвтаназию. Да уж.
— В Дармреа принято сохранять жизнь увечным детям. Рианки вообще трепетно относятся к жизни как таковой. В их медицинских центрах спасают всех… Нашей Службе Генетического Контроля такая практика не подходит. Мы обязаны сохранять память рода и гены рода — в здоровом потомстве, иначе погибнем. Но эти рассуждения хороши, когда не касаются тебя самого. Не думаю, что Орлоемь знала, на что шла, рожая ребенка без дозволения Службы Генетического Контроля. Я сам тогда этого толком не понимал. Случившееся потрясло нас обоих. Но Орлоемь ударило сильнее. Она так хотела родить ребенка! Так ждала его. И ее разум… не выдержал. Она… замкнулась в себе. Ушла в тот мир, где ее дочь осталась жива. Навсегда ушла. Насовсем.
У нее не осталось ничего, что могло бы привязать ее к этому миру и вытянуть из тьмы безумия. А ты — совсем другое дело. У тебя есть сын и дочь, скоро ты родишь третьего ребенка. Генетическая экспертиза не выявила никаких отклонений, твоему ребенку эвтаназия не грозит. У Генетического Контроля, конечно, могут возникнуть кое-какие претензии, но они тебя пускай не заботят, я с ними сам разберусь…
— Скажите, — тихо спросила Ирина, — а что случилось с Орлоемь? Она погибла?
— Нет, — Глава клана на нее не смотрел, — она не погибла… Она жива до сих пор. Вот в этой самой клинике. Я… часто навещаю ее.
Ирина внезапно вспомнила. Вспомнила, как ушла из палаты. И как увидела женщину с безумным взглядом. Память услужливо выдала лицо. Она! Не слишком старая, не старуха морщинистая… хотя сколько ей могло быть лет? Безумно много. Много, но лишенные рассудка стареют иначе. Как же я сразу не догадалась! — потрясенно подумала Ирина.
— Я хочу, — продолжил Дорхайон, — чтобы хоть ты была счастлива. Раз уж у нас с Орлоемь не получилось. По закону о клонах, ты ее дочь. А значит, и моя тоже. Я обязан о тебе позаботиться. Что сейчас и делаю.
— Спасибо… — пробормотала Ирина.
Что еще она могла сказать? Что — в ответ на такое откровение? Ничего. Только спасибо. Единственное, что было уместно в этой ситуации
Они помолчали. Потом Ирина осторожно спросила:
— Скажите… а тот яд, что был в плевке… его обезвредили?
Дорхайон пожал плечами:
— Да.
— Врете ведь, — неожиданно даже для себя сказала Ирина. — Вид у вас…
— Вру, — легко согласился он, думая о чем-то своем.
— Но… вы же умрете!