Это не сон

Она покормила детей, уложила их в постель, а затем устроилась перед телевизором, лениво следя за персонажами мыльной оперы, которые вели сложную, запутанную жизнь, полную страстей и интриг, ссор и разрывов. Не самое лучшее зрелище в ее нынешнем состоянии. Кэролайн же всегда стремилась к душевному спокойствию. Она терпеть не могла конфронтации и споров.

В конце концов Кэролайн выключила телевизор, и тут услышала тихий звонок телефона. Она всегда уменьшала его громкость, когда спали дети, и теперь поспешила в спальню, чтобы поднять трубку.

– Да? – Она присела на край дивана.

– Кэрри, это Тадео. Послушай, дома случилось что-то ужасное и мне нужно немедленно лететь туда.

Кэролайн сразу же подумала об отце мужа, у которого было больное сердце.

– Что-то с Бернардо? У него инфаркт?

– Нет, слава Богу. Когда я сказал «дома», то имел в виду Кордову, а не Мар-Чикиту. Рита… Она пыталась покончить с собой. Приняла лошадиную дозу снотворного.

У Кэролайн голова пошла кругом.

– Но… но почему? – выпалила она. – Я хочу сказать…

Тадео вздохнул.

– Думаю, она в конце концов не смогла больше с этим справляться. Честно говоря, я ожидал чего-то подобного. Кэрри, не могла бы ты собрать мне маленький чемодан? Я лечу всего на пару дней. Мне удалось купить билет на дневной рейс до Рио-де-Жанейро, а затем на рейс до Кордовы.

Кэролайн старалась сохранять спокойствие, но в душе ее воцарился кромешный ад.

– Но Тад, почему должен лететь ты? А где же родственники Риты?

– У нее никого нет.

– А твои родители? Они не могут помочь? Они же находятся всего в паре часов езды от Кордовы.

– Они не должны ничего знать об этом, Кэрри. Известие о случившемся убьет отца.

– Но с какой стати? Я могу понять, почему горюющая вдова пытается покончить с собой, особенно если у нее нет детей. Вряд ли и твоего отца это слишком потрясет, Тад.

– Поверь мне, Кэрри, это неминуемо произойдет, если станут известны все факты. А мне не верится, что Рита станет молчать. К сожалению, я единственный, кто может помочь ей в данный момент. Конечно, это полный бред, но так уж сложилось.

– О чем должна молчать Рита? Что ты имеешь в виду, Тад?

– Я не могу тебе всего объяснить, Кэрри. Сейчас просто нет времени. Собери мне чемодан, как послушная девочка. Я заеду за ним минут через пятнадцать.

Он повесил трубку. Он действительно повесил трубку. Кэролайн остолбенело смотрела на мертвый телефон. Ее муж бросает все и летит через океан, чтобы быть рядом с женщиной, которую якобы больше не любит. Невероятно! Немыслимо!.. Невыносимо!

Кэролайн машинально упаковала вещи и тщетно пыталась придумать слова, которые могли бы остановить Тадео. Она стояла у ворот, держа в руках чемоданчик, когда муж подъехал и поспешно вылез из машины.

– Вернусь к пятнице, – сказал он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в щеку и одновременно забрать чемодан. – Я обзвонил всех, кого нужно, и объяснил, что должен срочно уехать на несколько дней. Если позвонят мои родители, придумай какой-нибудь предлог, объясняющий, почему я не могу подойти к телефону. Скажи, например, что я веду деловые переговоры с Роберто Олимой. Они не должны знать правду, Кэрри. Ни в коем случае! Обещай мне.

– Я… я обещаю.

– Умница. И не смотри на меня с такой тревогой. Я все объясню, когда вернусь. Теперь же я едва поспеваю на самолет.

Она проводила его до машины.

– Ты… ты позвонишь мне, когда доберешься до места, Тад?

– Что? – с отсутствующим видом спросил он, бросая чемоданчик на пассажирское сиденье и садясь за руль. – А… да, да, конечно, позвоню.

– Может, тогда и объяснишь все? – с надеждой спросила Кэролайн, пристально глядя на мужа.

– Ты ведь не беспокоишься больше по поводу меня и Риты, правда? Нет, вижу, что беспокоишься, но не стоит этого делать, дорогая. Она была бы последней женщиной, к которой я прикоснулся бы. Мне действительно очень жаль, но я должен ехать, иначе и впрямь опоздаю на самолет. Люблю тебя! – Тадео захлопнул дверцу и быстро опустил стекло. – Позвоню сразу же, как только смогу, и расскажу эту длинную дурацкую историю.

С упавшим сердцем Кэролайн смотрела, как Тадео заводит мотор. Ей хотелось верить ему. Действительно хотелось. Он говорил так искренне. И сказал, что любит ее.

Ах, если бы только у него нашлось время объяснить все сейчас!

Сожаление о том, что она не слишком настойчиво расспрашивала мужа о его былых отношениях с Ритой, мучило Кэролайн весь день. Нельзя было проявлять преступную слабость. Ей следовало выяснить все подробности их помолвки и разрыва.

Только после вечернего чая у Кэролайн дошли руки до счетов, присланных утром. Первый из них, на телефонные переговоры, поражал огромной суммой. Она намного превышала разумные пределы, особенно учитывая то, что последние три недели они провели в Аргентине.

Кэролайн машинально пробежала глазами список звонков и задержала взгляд на двух сделанных в один и тот же день. Один из номеров принадлежал родителям Тадео, разговор состоялся в воскресенье и продолжался шестьдесят минут.

Второй, незнакомый, номер был кордовским, и беседа длилась около двух часов! Запись свидетельствовала, что началась она в пять минут третьего того же воскресенья и закончилась ровно в четыре – приблизительно тогда, когда Кэролайн вернулась от матери.

С громко бьющимся сердцем Кэролайн смотрела на этот номер. Телефон кордовского офиса она помнила наизусть, и это был не он.

На негнущихся ногах она подошла к столу, где лежала телефонная книга. Выдвинув ящик, Кэролайн открыла книгу на букве К, и ее сердце упало, когда она увидела, что этот номер записан напротив кордовского адреса Карлоса Касареса. Тадео звонил Рите, когда его жены не было дома, и говорил со своей бывшей невестой два часа!

Кэролайн разразилась слезами. Как он мог? Предатель! Лжец! Подлец!

Не переставая рыдать, она разорвала следующий конверт. Там был еще один счет – за личные переговоры Тадео из офиса. Заплаканными глазами Кэролайн пробежала список номеров и нашла тот самый, и не однажды, а трижды. Правда, разговоры были недолгими, всего по несколько минут, но одна из строчек заставила ее вздрогнуть от боли. Звонок был сделан в среду вечером, в десять минут восьмого, когда Тадео, как предполагалось, готовился к их свиданию.

И все же он нашел время позвонить Рите. Какой вывод должна сделать из этого она, его жена?

Тот, что ее муж – распущенный, лживый, эгоистичный подонок. Что он соблазнил Риту по прошествии стольких лет – то ли из болезненного самолюбия, то ли из мести – и продолжает поддерживать эту связь на расстоянии, усыпляя подозрения своей глупой жены так же, как, возможно, поступает и с Ритой. Ложью и сексом.

Теперь она не верила, что Рита хотела покончить с собой. Это не более чем уловка, призванная заманить Тадео, чтобы получить от него то, чего Рите так не хватает. Тадео в постели. Тадео, который скажет ей, что вынужден вернуться к жене ради детей, но любит только ее, Риту. Только ее одну!