Это не те мобы 3!

Наконец, над крайними деревьями показались живые кроны, аж блестящие от покрывающей их пыльцы пчелов.

– Чихуа-хуа, собака экзотическая, – выдохнул Мартин.

Огромное нечто, напоминающее сплетение десятков заскорузлых корней, протиснулось через деревья, легко раздвинув толстые стволы и опустилось на расчищенный участок.

– Да оно же с голема будет. Вот это ляжка, – пробормотал, сжимая рукоять топора.

Следом за первой ногой, похожей на помесь щупальца и лапы насекомого, появилась вторая, третья, а там, повалив пяток деревьев сразу, и тело появилось.

– Дуб шестилапый, хлыстами из ветвей вооруженный, – констатировал Мартин.

– И пчелами населенный, – добавил, смотря на бочкообразное тело древесного голема.

Меж тем, выбравшиеся из леса не пойми кто, а может и что, нападать не спешили. Стояли, помахивали десятками щупалец-ветвей, кронами на ветру покачивали, но не атаковали. Порхающие стаей мошкары пчелы так же не рвались в бой. У них там вообще что-то непонятное происходило. Носятся туда-сюда, жужжат, но при этом пыльцой не сыпят. То ли копят, то ли еще что.

– Может бахнем? – с надеждой протянул Пинки.

– Бахнем, и не раз, весь лес в труху, но потом, – ответил Мартин.

– Хорошо стоят, прямо посреди засеки, там же все горючкой полито, – забормотал Грог.

– О, кажется что-то начинается.

Все замолчали и уставились на сферу. Пинки постучал ключом по кристаллам и в фокусе оказалось ближайшее к нам... пусть будет Кверк, вроде как-то так по научному называется крепкое дерево с резными листьями. Обстановка возле него менялась стремительно. Хаотичное мельтешение пчелов пошло на спад и они принялись рассаживаться по многочисленным ветвям кроны. Прошло не более пяти минут, как все они приземлились и затихли. Все, кроме одного пчела, который, оставляя за собой довольно заметный след из блестящий, таящий в воздухе пыльцы, полетел к нам.

– Здается мне, что где-то я уже такое видел, – произнес задумчиво и посмотрел на Мартина.

– Угу, – кивнул тот, убирая жезлы. – Пинки, тащи еду и организуй что-то вроде стула гостю. У нас намечаются переговоры.

– Да, хозяин, – радостно ответил Пинки, и принялся гонять соплеменников, попутно плетя из мотка проволоки мебель для нашего визави. Аж завидно стало, смотря за тем, как ловко у него это выходит.

– Привет! – плюхнулся на стол пчел. – Чего вы так долго? – спросил он негодующе.

– Э... – переглянулись мы с Мартином. – Май?

– А кто же еще? – возмутился он, садясь в плетеное из проволоки кресло. – Соль принесли?

– В смысле?

– Таки зачем вам соль, уважаемый, и таки сколько ви готовы взять и в чем наш гешефт? – Мартин «включил» Йорика, знаком намекая нам на необходимость помолчать.

– Во-первых, – начал загибать пальцы Май, – от соли повышается пыльценосность. Во-вторых, – мы от нее балдеем, – при этих словах я покосился на кувшин с нектаром и мысленно хмыкнул. – В-третьих, если вы не принесли соль, мне оторвут голову, а я ей дорожу.

– Ой вэй, таки я вас пхекхасно понимаю, сам в нее ем, – усмехнулся Мартин. – Но ви таки не ответили за наш гешефт.

– Мешок соли, союзнический договор, и свободный проход через наши леса, – сказал Май, а Пинки, закончивший плести из проволоки столик, поставил его перед нашим гостем.

– И тарелочку с кружкой пожалуйста, – попросил Май. Пинки посмотрел на Мартина, получил кивок и занялся делом, только на этот раз вместо проволоки достал пару металлических пластин.

– Не надо, – остановил его Тук, и, вытащив нож, в полминуты вырезал все требующееся из яблока.

– Проход одноразовый или постоянный? Что входит в союзнический договор? – спросил Мартин.

– За мешок разовый, но все это обсуждается. Нам нужны постоянные поставки соли и мы готовы пойти на многие, – Май шевельнул крыльями, – уступки.

– Нам это интересно, – кивнул, увидев, как Мартин указывает глазами на гостя.

– Очень хорошо, значит не зря рисковал, – улыбнулся Май и принялся болтать ножками, перестарался немного с размерами стула Пинки.

– И в чем был риск? – спросил Мартин.

– Ну, я же не рядовой член роя, командир первого десятка второй сотни третьей тысячи четвертого улья. Я сразу понял, что вы через наши леса пойдете, вот и начал готовить почву.

– А что же тогда к нам вчера за чудо прилетало?

– Да, инициатива младшего роя, – отмахнулся Май.

– А это? – Мартин кивнул на шестилапые дубы.

– Ну, скажем так, в моих словах и заверениях сомневались, вот и привели пару весомых аргументов.

– Чем меньше пчел, тем крупнее аргументы, – хмыкнул Мартин.

– Как зовется это чудо? Оно само по себе или что-то вроде голема? – спросил, всматриваясь в предмет интереса, но вновь не получая информации.

– Это наши ульи. Они вроде големов, но со временем оживают, особо древние даже что-то думать начинают. Мы из таких переселяемся, трудно жить становится, очень уж они непоседливые, постоянно куда-то идти пытаются.

– И много таких по лесам бродит? – поинтересовался, уже прикидывая, как бы поставить такое чудо в строй.

– Никто не считал, – пожал плечами Май, откусывая край яблочной кружки. – Они все больше к соленой воде без края идут, мы там не живем.

– И почему? – спросил Мартин.

– Там дожди часто идут и нектароносов наших мало, плохо растут, еще и шершилы дикие роятся, в степь за солью летать и то не столь самоубийственно.

– Понятно. Таки пхедлагаю обсудить договох, – потер ладони Мартин, и плотоядно так посмотрел на наивного пчела.

– Вначале покажите соль, а лучше сразу к улью отнесите, – обломал его Май.

– Хорошо, – легко согласился коллега.

Собрать мешок соли удалось, но обедали мы без нее, и как-то резко поняли, насколько же не хватает этого привычного продукта. Мне аж вспомнилось «хочешь сделать человека счастливым – забери у него все, а потом верни хоть что-то».

– Так, – решительно отодвинул миску, – это извращение. Грог, берешь волчьих всадников и дуете за солью.

– Понял, – ответил наш шрамолицый генерал, и отправился выполнять приказ немедленно.

– А мы так всю жизнь, – сказал Май и улыбнулся. Тех крох соли, которые у нас остались и пошли в еду, ему хватало за глаза и он был где-то на седьмом небе от счастья. Чем, откровенно говоря, еще больше портил настроение остальным.

Кое-как справившись с пресным обедом занялись составлением союзнического договора. Обалдевшие от соли пчелы оказались согласны на все, тем более мы не наглели и о взаимовыгоде не забывали, потому и споров не возникло. Только по мелочам языками пару раз сцепились, да и то по инициативе Мая.