Это война

Подойдя к кровати, блондинка взглянула на спящего там человека. Она понимала, что это неприлично, но не смогла удержаться и все же решила рассмотреть своего врага поближе. Бледный брюнет с тонкими благородными чертами лица оказался весьма привлекательным, а еще он был слишком молод для того, чтобы его сердце окончательно очерствело и это дарило девушке надежду.

— Эй, проснись, — Мавис осторожно прикоснулась к плечу Зерефа. — Нам нужно поговорить.

— Отстань, — сквозь сон пробормотал мужчина, поворачиваясь на бок.

— Не отстану, — девушка более настойчиво начала трясти брюнета, — Нам нужно поговорить и ты меня выслушаешь.

— Хорошо, хорошо, — брюнет, все еще не понимая, что происходит, приоткрыл глаза и увидел смущенное лицо феи с картины. Зереф криво ухмыльнулся и резко подался вперед; не задумываясь ни о чем, он заключил блондинку в свои объятия. — Какой замечательный сон. Почаще бы такие снились…

— Сон? Что? Пусти?! — пискнула Мавис, но мужчина не слушал, а просто подмял её под себя, впиваясь в приоткрытые мягкие губы властным поцелуем. Девушка пыталась вырваться, колотила по его спине маленькими кулачками, пыталась кусаться, но брюнет никак не реагировал и продолжал страстно целовать её, в то время, как его руки уже начали задирать подол её голубого сарафана.

Зереф наслаждался своими ощущениями, ведь еще никогда ему не снились такие реалистичные и яркие сны; он готов был поклясться, что чувствует нежность кожи своей феи, её сладковатый, дурманящий запах и вкус. Это было что-то невероятное, и мужчина не хотел, чтобы этот сон закончился.

Из мира грез брюнета вырвала резкое ощущение боли между ног, а после последовал сильный удар, и Зереф с грохотом рухнул на пол.

— Чертов извращенец!!! Да как ты посмел?! — раздался визг, полный злости.

— Что? Что происходит?! — кривясь от боли, бизнесмен непонимающе смотрел на раскрасневшуюся фею, чьи зеленые очи сверкали от ярости и гнева. Сейчас, приглядываясь к ней, брюнет осознавал, что она не сон и не видение, а вполне реальный человек. И он только что целовал эту девушку. — Кто ты?

— Вот оно как?! — Мавис запустила в сидящего на полу мужчину подушку. — Сначала целуешь, под юбку лезешь, а потом спрашиваешь: «кто ты?». Прав был, Гажил нечего с такими, как вы, разговаривать!!!

Блондинка не могла успокоиться, а потому запустила в Зерефа второй подушкой, за ней же последовал будильник, так удачно стоящий на прикроватной тумбочке.

— Да успокойся ты! — мужчина подскочил на ноги, ловко уворачиваясь от летящих в него предметов. — Я думал, что это сон.

— Мне плевать, что ты думал! — Мавис вскочила с кровати и воинственно посмотрела на своего врага. — Слушай меня внимательно и запоминай… Не смей приближаться к нашему лесу и вредить ему!!! А еще лучше забирай своих прихвостней и убирайся из деревни, здесь вам не рады!!!

— Постой… можешь по-человечески объяснить…

— Я уже все сказала, — гордо вздернув носик, девушка стремительно направилась к дверям. — Убирайся туда, откуда приехал, и не смей больше попадаться мне на глаза, извращенец!!!

— Ну, и что это было? — Зереф непонимающе смотрел на с грохотом захлопнувшуюся дверь. Сон окончательно покинул его, и теперь он мог мыслить логически; хотя ситуация все еще была странной, мужчина мог с уверенностью сказать одну важную вещь: его фея существует в реальности, и она весьма горячая штучка.

====== Глава 24 ======

Гажил буравил Драгнила-младшего ненавидящим взглядом; если бы не Мавис, он давно бы набил морду этому придурку и его дружку брюнету, что заставил Джувию плакать. Как же он ненавидит этих дельцов, что осмелились обидеть близких ему людей! Редфокс раздраженно заскрежетал зубами, начиная разминать кулаки.

— А ты, как я погляжу, доволен, — не смог удержаться Нацу: этот неформал, стоящий перед ним, раздражал одним своим существованием.

— Пока еще нет, ги-хи, но как только вы уберетесь из нашей деревни, я успокоюсь, — алые глаза угрожающе засверкали.

— Мы не собираемся уезжать, даже не надейтесь, — в помещение вошел Лаксас. Глава службы безопасности смерил Гажила оценивающим взглядом, он сразу понял, что слухи об этом человеке правдивы, и Железный дракон может представлять угрозу для их дела, особенно, если надоумит деревенских действовать незаконно.— А вот вам лучше не мешаться под ногами. Все равно вы ничего не сможете противопоставить нашей корпорации, а вот у нас достаточно ресурсов, чтобы испортить вам жизнь.

— Ги-хи, — хищно оскалился брюнет, готовый в любой момент сорваться с места и ввязаться в хорошую драку. — Это угроза?

— Угроза, нет, просто предупреждение, — блондин сохранял завидное хладнокровие.

— Для меня это одно и то же, так что…

— Гажил, мы уходим! — раздался раздраженный голос Мавис.

Раскрасневшаяся от гнева и смущения блондинка буквально слетела с лестницы и, не обращая внимания на мужчин, стремительно направилась к выходу.

— Я так понимаю, разговор не удался? А я ведь предупреждал, — вздохнул Редфокс, пытаясь понять, что же такого мог сделать Зереф, что так быстро вывел девушку из себя. Ему еще не доводилось видеть её такой раздраженной.

— Лучше бы мы сюда не приходили! — зашипела блондинка, невероятным образом отталкивая Дрейара, который был раза в полтора больше её, в сторону. — Да вообще о чем можно разговаривать с этим озабоченным извращенцем?! Пошли уже, не желаю ни на секунду задерживаться в этом месте!!!

Дверь за разъяренной девушкой с грохотом захлопнулась, заставляя удивленных мужчин одновременно вздрогнуть.

— Потом закончим наш разговор, — Гажил поспешил за подругой, чтобы узнать, что случилось, не забыв напоследок бросить. — Это еще не конец, наша война только началась!

— Э… — протянул опешивший Нацу, непонимающе смотря на двери. — Это она сейчас что, о Зерефе что ли говорила?

— Без понятия, — Лаксас и сам пребывал в шоке, и не только от того, сколько силы в этой миниатюрной блондинке, но и от того, что его рассудительного и вечно спокойного босса назвали озабоченным извращенцем. Это слишком не вязалось с образом расчетливого бизнесмена. И ступора мужчин вывел голос самого Зерефа:

— Где она?!

— Брат? — Нацу удивленно смотрел на взъерошенного сонного брюнета. Как же давно он не видел, чтобы его глаза так сверкали; Зереф словно снова стал живым человеком.