Это всё она

«Вот, почему я так плохо спала, — подумала Аня, — я ж в платье уснула, а на нем стразы крупные. Всё тело ломит». Наивности девушки можно было бы позавидовать.

А в дверь между тем начали откровенно тарабанить. И когда Аня уже подходила, то услышала голос шефа:

— Аня, с вами всё в порядке?

«Аня… АНЯ!» — девушка закрыла лицо руками. Шеф впервые назвал её не по имени-отчеству, а коротким именем. Но не это сейчас так подействовало на девушку. Произнесенное Рокотовым «Аня» вернуло ей воспоминания прошлого вечера.

«Я целовалась с шефом…» — эта мысль набатом застучала в голове. Казалось, она даже перекрыла попытки Рокотова достучаться до неё в прямом смысле слова.

Аня медленно шла к двери, решая, что ей теперь делать и как с ним себя вести. Конечно, идеальным вариантом было бы использовать специальный прибор, который в фильмах стирает память одним нажатием. Был еще вариант с кнопкой, нажимая на которую, уже в других фильмах, герой переносился в другое место.

«А может, он сделает вид, что ничего не было? Как тогда в клубе…» — и тут к девушке пришло совершенно ясное понимание того, что в прошлый раз ей не показалось — он действительно собирался её поцеловать. Но обдумывать эту мысль сейчас совершенно не было времени. Аня остановилась возле двери и постаралась как можно нейтральнее сказать:

— Сергей Александрович, простите, у меня всё хорошо, — Аня быстро взяла телефон с тумбочки, и посмотрела на время. Фууух, успеваем! — Дайте мне, пожалуйста, полчаса.

— У вас точно всё в порядке? — неуверенно уточнил шеф.

— Да, мне только нужно немного времени, чтобы одеться, — мысленно добавила: «умыться, причесаться, накраситься», — Вы не волнуйтесь, самолет в 12, я успею.

— Хорошо. Я буду ждать вас внизу.

И Аня облегченно выдохнула…

22.

Аня вышла в холл с чемоданом, Рокотов, ожидающий ее на диване, тут же поспешил встать и сделал несколько шагов в сторону своей помощницы, но тут же остановился, пригвожденный к полу её строгим взглядом. Он собирался обсудить с ней вчерашний вечер, точнее его окончание. Но понял, что она к разговору совершенно не готова.

В такси ехали тоже молча. Вернее, Аня молчала, а Рокотов почти всё время разговаривал по телефону, решая рабочие вопросы. Понедельник — день тяжелый, а когда ты начальник не на месте, то тяжелее вдвойне.

Во время полета Аня почти сразу сделала вид, что уснула. Она боялась говорить с шефом, предчувствуя, что он захочет обсудить. Выйдя из аэропорта, Аня чуть не бегом кинулась к такси. Но Рокотов, ловко поймал её за локоть, потом посмотрел на в глаза и строго сказал:

— Анна Валерьевна, не могли бы вы перестать бегать от меня! Нам нужно поговорить. Садитесь в машину, я отвезу вас домой.

Ане ничего не оставалось, как кивнув принять предложение, от которого невозможно было отказаться.

Они сели в машину на заднее сиденье. Рокотов повернулся к Ане и только раскрыл рот, чтобы начать разговор, как Аня его опередила и выпалила:

— Сергей Александрович, я прошу прощения за вчерашнее поведение, — надежда на то, что он просто скажет «хорошо, извинения приняты» и не будет продолжать этот разговор, улетучились, когда он спокойно спросил:

— За что именно вы просите прощения?

Аня не ожидала такого вопроса. Что тут ответишь? Она растерянно посмотрела на шефа. Тот продолжал сверлить её взглядом.

— Я не должна была… — Аня замялась, не зная, как правильно подобрать слова.

— Целовать меня? — закончил за неё Сергей. На его лице начала проявляться лукавая улыбка.

— Я не должна была столько пить, чтобы не помнить и не отдавать себе отчета в том, что делаю, — Ане казалось, что она выкрутилась, но Рокотов не так прост.

— Так всё-таки «не помнить» или «не отдавать отчета»? Это разные вещи, Анна Валерьевна, вы не можете не понимать разницу, — он провоцировал. Вызывал на эмоции.

— Конечно, я понимаю, — Аня решила обороняться.

— И? Вы не помните, что случилось вчера, или не можете себя контролировать рядом со мной? — Рокотов наступал, сознательно пытался запутать. И у него получилось.

— Я не могу… Я не помню, — Аня поняла, что попала в ловушку, но не сдавалась.

— Что, совсем не помните? — ехидничал шеф.

— Ничего не помню! — зачем-то выкрикнула девушка.

Это была полная победа в споре. Рокотов добился своего — Аня не смогла найти слов, чтобы ему противостоять, и она перешла на крик. Ему этого и надо было.

— Ну тогда я напомню вам.

С этими словами он быстро, пока она не успела опомниться, обхватил её за плечи и, притянув к себе, впился губами в открытый от удивления рот. Аня пыталась его оттолкнуть, но он держал её крепко. Когда она перестала сопротивляться, он провел рукой по шее, потом по волосам, продолжая целовать уже нежно. Девушка обмякла в сильных руках. Инициативы она не проявляла, но принимала его ласку.

Рокотов сам прервал поцелуй, но не отстранился, а прижал голову Ани к себе. Вдохнул запах её волос и тихо произнес:

— Ваш подъезд, Анна Валерьевна. Не опаздывайте завтра на работу.

Аня вышла из машины, не прощаясь, и зашагала в сторону дома. Всю дорогу чувствовала прожигающий спину взгляд. Но не повернулась. А войдя в пустую квартиру, закрыла дверь и прижавшись к ней спиной бессильно опустилась на пол. По её щекам текли слезы.

23.

Аня сидела на кухне. Напротив неё стояла чашка с остывшим чаем. Она налила его с полчаса назад, но даже не притронулась. Девушка пыталась собрать мысли, и прийти хоть к какому-то разумному умозаключению.

Когда вчера она целовалась с Рокотовым, то не было ни стыда, ни страха. Всё это атрофировалось под действием алкоголя. Шампанское, как анестезия, взяло на себя все болезненные ощущения. Аня получала удовольствие и не думала о последствиях. Ей было хорошо в том моменте, в объятиях того мужчины. Приятно вдыхать его аромат, чувствовать его прикосновения, вздрагивать от горячего дыхания.

Сегодня в такси всё было иначе. Она была в здравом уме. Она не хотела с ним целоваться. Не потому что ей этого действительно не хотелось. Потому что это нельзя. У них рабочие отношения. Он — её начальник. Это неправильно. Но все доводы мозга полетели в тартарары, когда он прикоснулся к её губам. А когда он начал гладить её волосы и, прижавшись макушке, вдохнул её запах, Аню накрыло такой волной нежности, что она готова была расплакаться прямо там, в машине.

Мама так гладила её, прижимала к себе и вдыхала запах волос.

Три года она не испытывала этого чувства. Заботы, теплоты и настоящего родства душ. Ане не хотелось прекращать тот волшебный миг, но того требовали обстоятельства. да и сам Рокотов об этом сказал. Ей пора уходить. Она освободилась от теплых рук, и словно оставила в его объятиях частичку себя. Ане хотелось вернуться за ней, когда она шла к подъезду. Но чем дальше она отдалялась от автомобиля, где сидел её начальник и смотрел на отдаляющийся девичий силуэт, тем сильнее накатывала жестокая реальность.