Это всё так ненавижу, это всё я так люблю

Он прошёл по знакомым комнатам, воспоминания не давали ему покоя.

– Присаживайся! – Марина кивнула ему на кресло.

Он сел, молча глядя на неё.

Марина села на диван, холодная и неприступная, как мраморное изваяние.

– Ты зачем пришёл? Извиниться?

Тут Ваню прорвало.

– Марина… Я не могу без тебя больше! Ты мне очень нужна… Я без тебя чувствую себя каким-то осиротевшим… Видишь, до чего ты меня довела!

– Я тебя довела? – возмутилась Марина.

– Нет-нет, Мариш! Я не то хотел сказать! Я… просто я таких, как ты не знал ещё…

Ваня высказал всё то, что копилось на сердце годами.

– Никому из женщин я не доверял так. Даже мать не была мне так близка, как ты… Мать была алкоголичкой. В доме вечно не было еды, зато на столе всегда стояла початая бутылка водки, а то и ещё чего покрепче. Мы с матерью остались вдвоём, когда отец бросил нас и уехал с новой молодой женой в другой город. Мне казалось, что там у отца благополучная счастливая жизнь, а я никогда не выберусь из этого болота…

Иван рассказал ей то, чего никому не говорил.

Мать рано постарела, толи от тяжёлого труда (ремонтировала железнодорожные пути), толи от постоянных запоев. Когда она ещё работала, покупала Ванечке сладости по праздникам, а по выходным варила мясные щи, – жизнь была терпимой. Но однажды терпение у маминого начальника не выдержало – её уволили.

И началась у маленького Ивана новая жизнь.

Мать валялась на кровати, в рваном халате, сквозь который просвечивала её болезненно-жёлтая кожа, с сальной головой и вечно-опухшим лицом. Она ходила под себя и в доме всегда пахло мочой и грязью.

Когда мать вставала, её шатало из стороны в сторону, она материлась и начинала искать, чтобы выпить. В их доме постоянно стали бывать чужие мужики, которые приносили водку и закуску и пили с матерью. Мужики Ванечку не обижали, даже подкармливали.

А однажды к ним пришёл дядя Егор. Он был не похож на привычных собутыльников матери. Егор Павлович был одет в шикарное чёрное пальто, кожаные ботинки. Он принёс с собой коньяк и восхитительно пахнущую колбасу, и ещё массу всего вкусного. Они с матерью выпили, затем он отдал ей пухлый белый конверт. Мать достала из него пачку денег и трясущимися руками пересчитала. Ваня обрадовался, подумал, что теперь их жизнь пойдёт в гору.

А мать указала Егору Павловичу на Ваню и сказала:

– Вот он! – и отвернулась.

Егор Павлович подошёл к Ване и неожиданно достал из кармана платок, приложил к его лицу. Через мгновение Ваня потерял сознание.

…Ване удалось сбежать от Егора Павловича прежде, чем его сдали «на органы»…

– Я рос в детдоме… Я не хочу, чтобы ты меня жалела… Потом я вырос… Я встречался со многими женщинами, но они разочаровывали меня… Мне стало казаться, что все женщины – лживые. Коварные существа, готовые продать что угодно ради собственного благополучия… Потом я встретил тебя… Я говорю это к тому, что… ты – очень тёплая, искренняя… Ты – особенная. Ко мне так ещё никто не относился… Я хочу быть с тобой…

Марина молчала.

– Я понимаю, я очень обижал тебя… Тебе будет тяжело меня простить… И мне жаль. Что так тогда получилось… ты любишь его?

– Вань… не лезь мне в душу…

– Хорошо… Я просто хочу, чтобы ты была счастлива… Если тебе хорошо с ним, я не буду вмешиваться, обещаю… Вот что я хотел тебе сказать…

Иван встал с кресла и направился к двери. На пороге он обернулся и взглянул Марине прямо в глаза.

– Марина, если ты вдруг меня ещё любишь… дай мне шанс! Всё будет по-другому, обещаю!

Вальс чувств

Марина запуталась, запуталась в своих чувствах: кого она больше любит, кто из них, ей дороже? Но не могла себе на это ответить, каждый был по-своему хорош, противоположность один другому. Она понимала, что вот такой день обязательно настанет и придётся выбирать, и выбирать именно ей, а не кому-нибудь. Одна мысль только об этом её пугала и напоминала в очередной раз, что хватит, остановись, сделай уже выбор, решись: кого надо бросить? А она жалела, то одного, то другого, боялась будущего: а вдруг, останется вообще одна? Вот и медлила, не зная, на кого сделать ставку. Поначалу она думала, отношения с Олегом временны, как вспышка молнии, некий бальзам её одиночества. Парень приударит, получит своё и отвалится, а всё сложилась иначе: Олег приклеился, как одинокий, жёлтый лист, в пасмурную погоду к лобовому стеклу.

Марина сидела на полу, спиной облокотившись к старому комоду, колени были поджаты к груди: она плакала. Сейчас, ей было жалко в первую очередь себя. И мучил вопрос: с кем остаться? Кто из двух лучше, роднее? С кем будет жизнь казаться такой, которую хотелось. Один: нежный, перспективный, но малознакомый, второй: хладнодушный, верный, но ненадёжный – уверенности ни в ком нет.

«Какая же я дура!» – подумала Марина, положив подбородок на поджатые колени к груди и уставилась на трубку телефона, а дымчатый кот Цезарь, будто жалеючи тёрся об неё.

Осиное гнездо

– Ален Рустамович?

– Слушаю…

– Я нашёл их… – на том конце трубки, довольно и одновременно зловеще ухмыльнулись.

– Сейчас ты мне, только что поднял настроение. Спасибо тебе, Герыч. Как я рад этой вести, ты не представляешь. Спасибо ещё раз. С меня причитается…

Звонок надежды

– Я готова тебя простить… но, ты должен мне кое-что пообещать!.. Ты должен завязать… Стать другим, начать заново, быть как все. Найти нормальную работу и строить жизнь. Ты готов к этому?.. – на том конце трубки наступило молчание.

– Мне это нужно. Ты мне нужна…

– Я тебе дам шанс… Нам нужно будет переехать…

– Я согласен на всё! Хочешь в другой город уедем, подальше?

– Нет, – тут же ответила Марина, – мы просто снимем другое жильё, сменим район. Я найду другую работу.

– Я согласен, лишь бы нам быть вместе…

– Ты не подведи меня…

– Я уже один раз поступил неправильно, не хочу, чтоб это повторилось. Я обещаю, всё будет по-другому.

– Нет…

– Что нет?! – насторожился Иван, начиная паниковать. – Милая, не молчи.

– Нет, это я тебя… не смогла упросить и вот, чем закончилось… я изменила тебе, хоть и люблю… Ты меня прости, пожалуйста, прости, пожалуйста, – она плакала в трубку, —но и его я тоже люблю… мне сейчас очень тяжело… я не сдержалась, я хотела внимания и мужского тепла, а тебя, как назло, рядом не было, прости, пожалуйста…

– Не плачь, брось, это моя ошибка, не вини себя, всё у нас наладится…

Туманная перемена

Как иногда случается, при желании и определённых обстоятельствах, переезд может затянуться, либо наоборот, только ускорится. Да так, что не успеешь оглянуться, и вот тебе результат: ты на новом месте, скажем так – новая жизнь.