Это все - я!

Перевожу ничего не понимающий взгляд на Анвара, тот провожает короля таким пристальным взглядом, что мне становится не по себе.

Реально. Серпентарий. Только в качестве змей выступают не только девицы на выданье…

Тут, кажется, прям притон питонов.

— Полагаю, проблема леди в ближайшее время будет решена. Еще вопросы? — равнодушно спрашивает Архимаг.

— А как же официальное представление?.. Как же бал?.. Мы же должны были увидеться с его величеством только завтра… — мямлит одна из девиц, на глазах которой я с удивлением вижу слезы…

Слезы зависти.

Ладно, не удивляюсь.

— Могу поделиться с вами маленьким секретом… — спокойно произносит Анвар, окончательно добивая меня своим странным поведением, — Король очень не любит, когда кто-то наговаривает на него. В том числе — на то, что ему принадлежит.

— Но… — завистливая девица протягивает руку в сторону ушедшей пары.

— Хотите такой же аудиенции? — Архимаг удостаивает ее таким холодным взглядом, что всем разом становится не по себе.

Полагаю, ничем хорошим для девицы эта прогулка с королем не закончится…

Вот прям чувствую. И тем не менее — обставлено все было так, словно они ушли на внеплановое свидание!

— Развлекайтесь, леди, — откланивается Анвар, — и помните, что за вами следят.

Как знал, какую фразу сказать, чтоб все расслабились!

Уже отворачиваюсь от него, чтобы пойти пообщаться «по душам» с сестрицей, как Архимаг громко окликает меня.

— Леди Марьянелла! По поводу вашего гардероба, — и он жестом предлагает мне выйти в коридор.

Вот же… хитрый жук.

Приходится идти к нему.

Невесты провожают меня такими уничтожающими взглядами, что впору удавиться — но мне только весело. То ли еще будет! Это я еще свой план воплощать не начала!

— Что вы… — начинаю, было, как Анвар меня останавливает:

— Не здесь. Отойдем в кабинет, — и он открывает следующую дверь по коридору.

Мы входим в темное помещение. Жду, когда маг врубит свет/зажжет факелы/бросит какой-нибудь световой пульсар в воздух — и, кажется, жду напрасно.

Мага все устраивает.

— Как это понимать, Марьянелла? — своим фирменным, убивающим-холодом, голосом спрашивает он.

— Что именно? Мой гардероб? Его испортила Мерцелла, но я решила ее не закладывать, — спокойно отвечаю.

— Мне плевать на твои наряды, — рявкает Анвар, — я про голого начальника стражи в твоих покоях!

— О, об этом? — «искренне» изумляюсь, — А мастер Платьеццо обещал, что никому не расскажет…

— Марьянелла! — делает предупреждающий шаг ко мне русоволосый идеал, — Не шути со мной. Объясни, что он делал в твоих покоях совершенно обнаженный?!

— А ты сейчас о чем больше беспокоишься: о моей репутации или о своем поруганном достоинстве? — спрашиваю с интересом.

Его пылающие яростью очи меня как-то ни разу не пугают. Ничего, что я — невеста короля?.. Одна из пары десятков. К слову, я как в воду глядела: большинство из девиц — блондинки. И что-то мне подсказывает, что моду на белый цвет волос ввела ни разу не Мерцелла.

— Ты — участница отбора, — ровным голосом произносит Анвар, как-то разом успокоившись, — ты не имеешь права на ошибку.

— Это точно, — киваю глубокомысленно, — тогда объясни, какого рожна ты сейчас кидаешь тень на мое имя, ведя разговор тет-а-тет в темном пустом кабинете?

Тишина после моих слов прям звенит…

— Что такое «рожна»? — наконец, спрашивает Анвар.

Закатываю глаза. Хорошо отделался.

— Мне пора идти. А то меня, итак, недолюбливают за выходку кузины — а теперь еще будут думать, что я тут на привилегированном положении, — произношу, проходя к двери.

— Ты, итак, тут на привилегированном положении, — цедит русоволосый, — ты — любимица короля. Всегда ей была.

— Скажи это той девице, что сейчас дарит ему свои поцелуи в платяном шкафу, — отзываюсь равнодушно, про себя благодаря Архимага за болтливость.

И все-таки — любимица. Что ж, это интересно.

— Марьянелла, — Анвар захлопывает дверь прямо передо мной, останавливаясь позади и дыша в затылок, — не нужно играть. Скажи честно: тебе нравится Контрад?

Стою, покусывая губы. Ревность, значит?.. Решил изобразить из себя пылкого влюбленного юнца?.. Сказать ему, что ли, что я знаю о своих способностях?

— Мне на данный момент не нравится никто, — чуть повернув к нему голову, отвечаю; и добиваю, — и не понравится, пока вы не перестанете хитрить и врать мне. Так каким даром я обладаю, Анвар? — разворачиваюсь к нему лицом, чувствую его дыхание на своем лице.

— Даром выводить из себя — это определенно, — цедит Архимаг, наклоняясь ко мне и едва не касаясь моих губ своими губами.

— Не поверишь, у тебя те же способности, — выдавливаю из себя улыбку и выхожу из кабинета, с силой толкнув дверь.

Пока иду в гостиную, чувствую себя героиней романа. Только вот улыбаться и радоваться своей победе уже не получается. Напротив, во мне зреет что-то очень темное и нехорошее.

Это Он еще мне говорит «не нужно играть»?! ОН?! Нависая надо мной и абсолютно игнорируя тот факт, что я — невеста короля?!?!? При том, что у меня — как бэ — амнезия?!?!? И мне — вроде как — помогать надо?!?!?

Нет, ну, я понимаю, почему Я — жительница другого мира — не уважаю местные законы.

Но с какой стати их не уважает Главный Архимаг Королевства?..

Оххх, что-то мне все это очень не нравится! А особенно не нравится, с чем ассоциируется у меня то место, куда господа граф и архимаг хотят меня затащить — причем совместными усилиями при своей индивидуальной подрывной деятельности.

У меня на это только один ответ… хотели заполучить Марьянеллу? Будет вам полоса с препятствиями! А уж я постараюсь, чтобы каждый из желающих получил по носу!

Ах, да! И король — тоже! За то, что лапает своим развратным взглядом кого-ни-попадя!

Грррррр! В местном серпентариуме я буду злой собакой, которая ни разу не боится змей!

Вхожу в гостиную, едва не с пинка открывая дверь; иду к Мерцелле.

— О чем шушукалась с главным Архимагом королевства? — улыбается кузинушка.

Видать, опять какую-то пакость затеяла.

— Много будешь знать, скоро состаришься, — отвечаю ей народной мудростью, затем разворачиваюсь вокруг своей оси, оценивая, как быстро меня окружили другие невесты; бить, что ли, собрались?.. После всех слов Анвара о нечестной игре?.. Воистину — неразумные существа! Но совершенно точно — внушаемые. И этим можно воспользоваться, — Итак, дорогие соперницы, — повышаю голос, чтобы привлечь всеобщее внимание, которое, итак, было приковано ко мне, — я хочу сделать заявление!