Этот жмот спасет галактику!

Никто не понимал, как мелкие воришки джавы решились на такую наглое вторжение. Как у них это получилось. И вообще, зачем мусорщикам джавам рабы.

– Что-то тут нечисто, - со значительным видом говорили горожане друг другу.

Энакин же, как ни в чем не бывало, пришел в магазин на работу, правда выглядел уставшим и не выспавшимся. И работал из рук вон плохо.

– Эни, ты не заболел?
– недовольно поинтересовался я, делая вид, что ничего не понял.

– Может быть, - устало отозвался мальчик.
– Я... я не мог уснуть прошлой ночью. Я вчера нашел кое-что на встрече с джавами. Думаю, что это какая-то коробка. Я не смог её открыть.

– Коробка?
– насторожился я.

– А ну-ка дай мне посмотреть на нее.

Энакин достал из кармана небольшой кубик и протянул мне. Тот выглядел очень старым, две его стороны были совершенно вытерты, а на остальных можно было различить изображения: двух людей, сражающихся на световых мечах, вулкана, звёздной карты, и лампы, пронзенной ножом, что, как я знал, являлось символом запретного знания. И на каждом углу - надписи на неизвестном языке.

– Если это и коробочка, то в ней спрятано что-то очень маленькое, - пробормотал я.
– Хотя, конечно, информационные носители такого размера вполне могут быть. Или эта штука - сама по себе и есть информационный носитель, только мы не знаем, как его просмотреть. И не нравятся мне эти рисунки. Запретное знание, существа, сражающиеся на световых мечах - все это наводит на неприятные подозрения. Знаешь, Эни, не обижайся, но я заберу у тебя этот кубик - он может быть опасен. Если когда-нибудь я встречусь с джедаями, отдам его им, пусть разберутся.

– Хорошо, - грустно ответил ребенок.

– А ты иди отдохни, можешь поспать немного. Но, когда проснешься - возвращайся к работе.

– Ладно! Спасибо!

– Постой!
– остановил я мальчишку, уже собравшегося убегать.
– И, если тебе с друзьями хочется кому-то помочь... кому-то, кто оказался далеко от дома. То посоветуйтесь с твоей знакомой Джирой, торговкой фруктами и соками. Но я тебе этого не говорил.

Энакин остановился и внимательно посмотрел на меня.

– Ага, и я этого не слышал, - наконец, кивнул он. И тут же умчался прочь.

'Похоже, я уже здорово изменил ход этой истории с детьми гостлингов. Детей, кажется, никто не ищет. Так что неизвестно, обратится ли теперь Джира к ним сама, лучше подстраховаться. А уж Джира свяжется с кем нужно, и у них будет корабль, чтобы вывезти детей с планеты. Так, теперь эта штуковина... Всегда гадал, что это за загадочный кубик, который ни с того, ни с сего достался Энакину еще до встречи с джедаями, - недовольно подумал я.
– Но, похоже, его дальнейшую историю просто не стали прописывать - нечего сказать, молодцы... Что ж, тогда придется мне ее завершить.'

Весь день в Мос Эспе действительно было тихо - никто не угонял болид Себульбы и не летал на нем по городу. Однако к вечеру пошли новые, встревожившие меня, разговоры. О том, что джавы, проникшие в крепость Гардуллы, были вовсе и не джавами. Мол, вчера двух человеческих детей застали возле ящика с теми самыми рабами, которых и похитили ночью. Так что Себульба, так и не получивший от Гардуллы денег за них, заподозрил, что похитителями тоже были дети, которые только маскировались под джав. Правда, никаких улик в его руках нет, но даг все же намерен их поймать, а хатты объявили вознаграждение тем, кто их выдаст. Впрочем, я знал, что никто из знакомых Энакина и его друзей выдавать их не станет.

Правда... Цепочка событий в каноне развивалась следующим образом: подруга Энакина твилекка Пала оставила на месте похищения рабов чешуйку своей кожи, и ее стали искать - дети спрятали Палу вместе с гостлингами, а Эни сделал для нее глушитель сигнала ее детонатора - Джабба поручил своему рабу, обучающемуся на шпиона, и по совместительству другу Палы, Китстера и Энакина ботану Дорну найти Палу, угрожая ему смертью в случае неудачи - дети попытались организовать Дорну побег - и тут-то их всех и взяли (кроме Эни, который потом сумел спасти друзей) - потому что они надели джавские плащи, но охотник-сакианец выследил их по запаху.

Отправит ли Джабба Дорна искать похитителей рабов сейчас? Не отправит, так как никому неизвестно, что в этом участвовала его подруга Пала? Или все равно отправит, просто потому что Дорн ребенок и может что-то разузнать у других детей? Уверенности у меня не было, поэтому на всякий случай стоило предупредить их и об этом.

– Ха, какие-то детки, переодетые в джав!
– усмехнулся я, после того как вечером, во время работы, будто невзначай, пересказал Энакину последние городские слухи.
– Самая большая их проблема - это подручный Себульбы, этот нюхливый сакианец. Он сможет их вынюхать просто по следу их запахов, повисшему в воздухе. Впрочем, если они не дураки, они будут не только переодеваться, чтобы затеряться среди джав, но и использовать... например, настойку из тыквы хубба, чтобы замаскировать свой запах. Только так им удастся оторваться это этого нюхача.

Больше я ничего не говорил, и умный Эни ничего не спрашивал. Второй день истории с гостлингами благополучно закончился, спокойно прошла и ночь. Зато на третий день, который в этой истории должен был стать и последним, снова посыпались события. Правда, не такие, как в каноне. Детей никто не нашел и не поймал, но...

Во-первых, вдруг пропала девочка-твилекка Пала Кви'текса, которую сегодня как раз должны были продать известному пирату в качестве шпионки. Но, видимо, она предпочла побег, хотя сейчас ей ничего не угрожало.

Во-вторых, исчез и раб Джаббы мальчик-ботан Дорн. Должно быть, и он предпочел бегство 'достойной работе' на хаттов.

И в-третьих, произошло то, чего я совсем не ожидал, хотя, возможно, и должен был... Ближе к вечеру ко мне пришла пожилая торговка фруктами Джира.

– Видишь ли, Уотто, - смущенно начала она.
– Энакин рассказал мне, как ты помог ему и его друзьям с...

– Никому я ни в чем не помогал!
– поспешно ответил я сварливым тоном.
– И ни о каких его делах ничего не знаю!

– Да, конечно, - кивнула торговка. А затем зашептала.
– Уотто, мы собирали деньги, чтобы заплатить контрабандисту за вывоз... ты знаешь чего... с Татуина, но у нас не хватает... немного...

Сердце мое упало.

– И сколько не хватает?..

Джира назвала сумму.

Я перевел дух - это было далеко не так много, как мне сначала представилось. Но все же...

– Да, вот так и будь добрым к разумным...
– бормотал я, залезая в сейф для выручки.
– А они потом тебе на шею садятся. Дашь им палец - руку откусят. Только умоляю, никому, никому ни слова о том, что я вот просто так дал вам денег - я не благотворительная организация! Один раз - вот сейчас - я хотел немного помочь Эни, но не нанимался быть кассой взаимопомощи! И больше с такими просьбами ко мне никогда не приходи!

– Спасибо. Ты - благородный тойдарианец, Уотто, - благодарила меня женщина, забирая кредиты.

– Нет, я жмот! Жмот! Понятно?!
– сердито прошипел я.
– Нет, постой. Как ты будешь передавать этому контрабандисту деньги? В чем?

– В сумке.

– Ага...
– мне пришла в голову одна идея.
– Погоди минутку.

Начеркав короткую записку, я положил ее в конверт и запечатал, написав на конверте 'Ракиру Банаи, в собственные руки'.

– Положи этот конверт на дно той сумки, под деньги, но не говори ему об этом. Пусть найдет его позже, не сейчас. Так будет лучше.