Евангелие грешников

«Ну чего ты встал, это же всего лишь копия?!» – раздался у него в голове, незнакомый голос.

«Я боюсь», – признался Валерий.

«Ерунда! Обычный заказ, а свой шедевр ты сотворишь чуть позднее, сразу после завершения этой копии, – отмахнулся голос. Он скомандовал: – Начинай смешивать краски, начни с охры и добавь чуть вермильона».

Под руководством внутреннего голоса, работа у Суркова шла очень быстро. Закончив писать портрет, он изумился: как великолепно у него получилось!

«Хватит восторгаться! Всё равно это всего лишь копия. Тебе пора творить собственный шедевр. Взгляни в окно!»

Рисуя портрет Исабель, он и не заметил, как разгулялась непогода: шёл мокрый снег, сильный ветер лепил его в окно. Обычная картина.

«Ну и что здесь такого?! – не понял Валерий.

«Олух! Пробуди свой разум и взгляни ещё раз!» – разозлился голос.

Валерий снова посмотрел в окно: снег на стекле, до конца не растаявший, сложил причудливый узор из снежинок, а потёки воды, преломляли свет от фонарей и светофоров. Фоном вдали были размытые очертания города, и чёрное небо плавно переходило в светло-серые тона.

«Как красиво!» – ахнул Валерий.

«Закрепи холст на мольберте, и начнём», – велел голос.

Работалось легко и вдохновлённо, Валерий не замечал, как день сменила ночь, а потом опять был день. Прерывался он лишь для того, что бы перекусить. Уплетая лапшу «Доширак», он с различных ракурсов рассматривал свою картину, понимая, что никогда ещё не писал так роскошно.

«Назовём её «Ночь в городе»», – предложил голос.

– Пожалуй, – вслух согласился Сурков.

«Раз возражений нет, продолжим выполнять заказ, – решил голос, – предлагаю сделать копии картин Огюста Ренуара «Большие купальщицы» и Густава Моро «Галатея». В зале ресторана Полины, на стене, между окон, картины разметить в следующем порядке: «Портрет Исабель де Порсель» слева, ближе к стене «Галатею», а там где больше света «Купальщиц». В зависимости от освещённости, будет отличный переход по цветовой гамме».

Валерий рисовал без сна, почти трое суток, покончив с заказом, он без сил упал на софу прямо в студии, и провалился в забытьё.

Разбудил его сотовый телефон, звонила Полина.

– Мы договаривались, что в час дня ты привезёшь мне картины, – напомнила она, – время уже половина второго, а тебя нет.

– Извини, проспал, работал всю ночь над твоим заказом. Через два часа буду у тебя с картинами, – Валерий положил телефон на журнальный столик и пошёл умываться.

2. Пляшут бесы

Полина пришла в восторг от картин.

– Я знала, что талантлив, – заявила она, – без преувеличения можно сказать, ты гений, но пьянство погубит тебя. Водка убьёт в тебе силы и талант.

– Гений отличается от обычных людей своим сумасшествием, – улыбнулся Валерий, у него было отличное настроение, в такие минуты ему хотелось петь или философствовать. Для пения была неподходящая атмосфера, и он принялся разглагольствовать: – Художник должен замечать необычное в обыденных вещах, а трезвому взгляду такое не по силам.

– Послушать тебя, так все художники алкаши, у меня много знакомых среди вашего брата, они нормальные, трезвые люди.

– Но не все гении, – рассмеялся Сурков.

– Болтун, – отмахнулась Полина.

– В самом деле, что-то я стал говорлив, – согласился Валерий. Он подошёл к стене: – Портрет Изабель Порсель предлагаю повесить здесь, в центре.

Валерий приложил картину к стене между окон:

– Слева лучше разместить «Галатею», – он приложил к месту развёрнутый холст, потом кивнул в сторону, – а тут, в светлом углу, следует повесить «Купальщиц». Получается плавный переход по тональности, с учётом естественного освещения и света ламп в зале.

– Да пожалуй, именно так и нужно сделать, – задумчиво согласилась Полина. Она набрала номер на своём смартфоне: – Здравствуй Анатолий, мне привезли картины. Приезжай немедленно и сними размеры для рам под них.

Положив сотовый телефон на стойку бара, она взяла в руки картину «Портрет Исабель де Порсель», с минуту смотрела, а потом сказала:

– Я видела эту картину Гойя в «Национальной галерее» в Лондоне, – рассмеявшись, заметила, – если сделать на ней кракелюр 2 , то можно заявлять, что это подлинник. Тебе очень точно удалось подобрать цветовую палитру.

2

Кракелюр – трещины на красочном слое в произведении живописи или на другом лакокрасочном пкрытии.

– Ты же сама сказала, что я талантлив, – пожал плечами Сурков.

– Теперь неплохо было бы что-то сюда повесить, – Полина подошла к стене отделяющей зал ресторана от вестибюля.

«Здесь хороши будут «Всадница» Брюллова, «Неизвестная» Крамского и «Русская Венера» Кустодиева, – внёс свою лепту голос в голове у Суркова, – возле бара отлично подойдёт копия «Тайной вечери» Леонардо да Винчи».

– Хорошо, – кивнул Валерий, – я уже знаю копии, каких картин должны висеть здесь.

– Сколько времени будешь выполнять заказ?

– Неделю.

– Тогда получи аванс, – Полина подошла к кассе бара.

После ухода Валерия Суркова, она принялась наводить порядок в своём заведении. Шеф-повар «Канцлера» Ованес Хачатурян, которого в интернете на рекламном сайте ресторана окрестили итальянцем Овидайо д’ Омацо, прозвал эти придирки «ежедневный тренаж». Полина без конца ко всем цеплялась: официанток по нескольку раз заставляла перетирать посуду, уборщиц перемывать залы, при этом она ворчала, постоянно высказывая претензии персоналу. Натешившись вволю, Полина закрывалась в своём кабинете. Подруга, Маринка Ведяева, несколько раз наблюдавшая такие сцены, заметила:

«Это от скудной половой жизни. Заведи себе молодого жеребца, он мигом угомонит тебя».

«Кому чего, а лысому расчёска, – поморщилась Полина, – все разговоры у тебя только о сексе».

« Нравится мне это дело», – улыбнулась Ведяева.

Маринка с девятилетнего возраста, флиртовала с мужчинами. Её мамаша – дама игривого характера приводила любовников домой. Квартира однокомнатная, и что бы дочь ни мешала адюльтеру, мамаша выпроваживала Маринку из дома. Сидя в тёмном дворе, и разглядывая окна своей квартиры, девочка мечтала, о том, как она вырастит, и приведёт своего любовника домой, выставив мамашу на улицу. Её мечтам не суждено было сбыться. Мать застрелил ревнивый любовник, когда Маринке было двенадцать лет. Воспитывала её бабушка.

Полина дружила с Маринкой Ведяевой с первого класса – практически всю жизнь. Это она уговорила её поступить в химико-технологический университет, уманив подругу тем, что в этом институте полно парней и мало девчонок.

Третьей школьной подругой была Регина Журавлёва, а заводилой в их компании всегда была Полина.

«В этом году тридцать три года нашей дружбе, – подумала она, стоя у окна своего кабинета.

На стоянку ресторана «Канцлер» въезжал красный «Шевроле», из которого вылезли её подруги.