Евангелие Люцифера

— Можете попытаться.

Моник беззвучно кашлянула в руку.

— То, что я вам скажу, Бьорн, вы едва ли хотите знать. Если мой великий страх окажется справедливым, то эти три убийства станут всего лишь началом, не имеющим никакого значения. — Ломбарди поднял взгляд на купол собора Святого Петра. — Весь существующий мировой порядок изменится. Вы понимаете, о чем я говорю?

— Вы хотите сказать, что Евангелие Люцифера — своего рода апокалипсис? [66]

66

Апокалипсис— здесь: открытие, откровение, раскрытие сокровенной тайны.

— У нас есть основания считать, что Евангелие Люцифера, так же как и Священная Библия, содержит предсказание, пророчество, которое…

Внезапно он прижал руку к правому уху, как будто там возникла сильная боль. Я услышал жужжание голосов в его слуховом аппарате.

— Где? — воскликнул он. Еще жужжание. — Код красный? — крикнул он в пространство. — Трое зафиксированы около проспекта Виале Чентро-дель-Боско!

— О чем вы говорите?

— Идем! Быстро!

Он спешно повел Моник и меня к выходу. Недалеко от нас с шумом затормозил автомобиль. Я повернулся, но ничего не увидел за деревьями. Услышал какой-то шум, крик туристов, звук закрывающихся дверей автомобиля.

— Идем! Идем! — повторял Альдо Ломбарди и тянул нас через парк.

РИМ

май 1970 года

Хуже всего было бессилие. Полная неизвестность. Невозможность что-то предпринять.

Джованни закурил трубку, хотя и сидел в гостиной вместе с Лучаной. Она вряд ли это заметила. Лучана позвонила в полицию, но ведь она не слышала серьезного угрожающего тона мужчины. «Если вы не выполните наши требования, вы и ваша супруга никогда больше не увидите Сильвану». Звучание голоса не оставляло никаких сомнений в том, что угрозу надо воспринимать буквально. И все же отказ от звонка в полицию казался Джованни противоестественным. Он был согласен с женой. Как бы то ни было, у полиции есть опыт расследования такого рода дел. Но кто знает? Не станет ли Сильвана жертвой некомпетентности и честолюбия какого-нибудь неопытного или же чересчур амбициозного старшего полицейского?

— Я думаю, надо звонить, — прошептала Лучана.

— Ты не поняла, что я сказал?

— Все равно.

— Не надо рисковать.

— Так что же делать?

— Ждать.

— Ждать?

— Ждать!

— Чего?

— Они свяжутся с нами.

— Ждать… А что будет, когда они свяжутся с нами, Джованни?

— Мы узнаем, чего они хотят.

— И что тогда мы будем делать?

Он попытался избавиться от ощущения, что Лучана обвиняет его. В чем? Не будь дураком, Джованни. В беспомощности. В инертности. Трусости. «Что сделал бы отец? — подумал он. — Что сделал бы Энрико?»

— Мы не знаем, чего они хотят, — произнес он.

— Ты не думаешь, что им нужны деньги?

— Деньги?

— Что же еще?

— Почему из всех людей на свете они похитили именно ее,чтобы получить деньги?

— Может быть, они думают, что мы богатые?

— Они знают наши имена. Знают наши телефоны. В какой школе учится Сильвана. Следовательно, они знают, где мы живем и чем занимаемся. Им хорошо известно, что мы не богаты.

— Тогда почему?

— Я не знаю!

Она вздрогнула.

— Извини. Я не хотел… Извини. Но я не знаю. Я знаю не больше тебя. Ничего не понимаю.

— О боже! Джованни! Вдруг это кто-то из моих клиентов?

— Что ты хочешь сказать?

— Ну, кто-то недовольный продажей квартиры.

— И он похитил Сильвану?

— Ты не веришь в это, Джованни? Что кто-то из моих клиентов решил мне отомстить?

— Конечно не верю.

— Случается, что после продажи или покупки квартиры наши клиенты бывают очень недовольны.

— И все-таки. Это вряд ли причина похищать дочь риелтора.

Белла подошла к ним и положила голову на колени Джованни. Он почесал ее за ухом. Лучана принесла стакан воды. Зазвонил телефон. Оба вздрогнули. И посмотрели друг на друга.

— Джованни…

— Да?

— Ты не будешь отвечать?

Он поднял трубку:

— Да? Квартира Нобиле.

— Джованни, это Умберто, я не помешал?

— Умберто?

— Умберто Джалли! Ты что, не узнаешь мой голос?

— Извини, Умберто. Я ждал звонка одного человека и вздремнул немного.

— Извини, что разбудил. Я хотел только сообщить тебе последние сведения. Если можно?

— Конечно. Какие сведения?

— Я извлек манускрипт и произвел внешний осмотр. Надо сказать, он в отличном состоянии.

— Прекрасно.

— Он был очень хорошо упакован. Материал кажется практически новым. И я думаю, это не фальшивка.

— Рад слышать это, Умберто.

— Что-то случилось?

— Нет-нет. Голова немножко кружится. Я еще не совсем проснулся.

— Ты слегка дернул?

— Дернул?

— Ну да. Чтобы отпраздновать. Ты заслужил!

— Совсем нет. Нисколько!

— Я не узнаю тебя.

— Говорю тебе, я спал.

— Ты говорил с деканом Росси?

Доктор теологии Сальваторе Росси был деканом факультета.

— Нет. О чем?

— Он заходил сюда сразу после того, как ты ушел.

— Из-за манускрипта?

— Он хотел что-то обсудить с тобой.

— Вот как? Что обсудить?

— Манускрипт. Он сказал, что позвонит тебе. Не звонил?

— Нет. Он очень хотел поговорить с тобой. Немедленно.

— Значит, еще позвонит.

— Ты придешь завтра?

— Завтра?

— Да?

— Не знаю… завтра… если надо будет… Может быть, я уеду…

— Да-да. Это связано с манускриптом?

— Нет. Или хотя… да. Да.

— Хорошо, не буду мешать, Джованни. У тебя, конечно, много дел.

— Спасибо за звонок.

— Забеги ко мне, когда вернешься.

— Конечно, Умберто, сразу же.

— Пока, профессор.

Положив трубку, он увидел, что Лучана смотрит на него широко открытыми глазами.

— Он что-то знает?

— Умберто? — Джованни попробовал сообразить, как этот разговор воспринимала Лучана. — Он хотел поговорить о манускрипте.

— Манускрипте?